- Я много прочитал зарубежной фантастики в молодые годы. В пять лет осилил полное собрание Жюля Верна. Но с какого-то момента, довольно давно, я перестал читать иностранных авторов. Не могу отделаться от ощущения, что я читаю переводчика. А литература это все-таки музыка слов.

- А в оригинале иностранную литературу читали?

- Читал и могу сказать, что нам иногда страшно везло. Как-то я беседовал с американским журналистом и рассказал ему, настолько у нас популярен Воннегут. На что получил ответ: «Знаете, в оригинале он сильно проигрывает, у вас его очень хорошо перевели». И потом я в этом убедился. Ему повезло с переводом. Но большей части не везет.

- Вся ваша выборка относится к XX веку, почему?

- Я выбрал те книги, которые на меня произвели впечатление. А самое сильное впечатление произвели книги, прочитанные в молодости. Кроме одного случая – это Михаил Генделев. Мы с ним очень дружили, и жаль, что он так рано от нас ушел. Он поэт уровня Бродского. Хотя совсем иной.

- Вам трудно было иллюстрировать книгу?

- Ужасная задача - иллюстрировать литературу! А уж нарисовать что-то к стихам уж совсем тяжело. Потому что никаких иллюстраций они не требуют. Рисунками я хотел зафиксировать свое настроение, состояние, которое у меня вызывают эти стихи. И хотел привлечь внимание к поэзии Миши.

- А как Вы относитесь к экранизации литературных произведений?

- Это штука опасная, как и иллюстрации. Тем лучше книга, тем реже бывает удачная экранизация. Книга – это самодостаточная вещь. Перевод из одного жанра в другой всегда чреват.

- Что толкнуло вас написать свою первую книгу?

- С первой было очень просто. Мне настолько надоело отвечать на вопросы журналистов типа: «Расскажите историю создания группы «Машина времени», что я решил написать маленькую книжечку и выдавать им, чтобы они меня больше не мучили. В процессе я увлекся, стал вспоминать какие-то смешные истории, и книга получилась больше, чем я ожидал. А потом один мой близкий товарищ прочитал и сказал: «Слушай, а напиши еще что-нибудь». Это было для меня лучшей похвалой.

- С кем из писателей вы хотели бы пообщаться, если бы была такая возможность?

- Общение интересно, когда оно на равных. Я сильно сомневаюсь, что Антону Павловичу Чехову было бы интересно со мной поговорить. Тем более, у писателей все сказано в книгах. Есть такое правило: если тебе понравилась картина, не знакомься с художником – испортишь впечатление и о художнике, и о картине.

Что читает Андрей Макаревич:

П. Фосетт «Неоконченное путешествие»,

В. Набоков «Приглашение на казнь»,

В. Аксенов «Ожог», «Остров Крым»,

Ф. Искандер «Сандро из Чегема»,

М. Булгаков «Мастер и Маргарита»,

И. Ильф и Е. Петров «12 стульев», «Золотой теленок»,

И. Бабель «Одесские рассказы»,

А. Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»,

А. и Б. Стругацкие «Трудно быть богом»,

А. Тарковский,

ранний В. Маяковский,