Любимый бродвейский режиссер Хью Джекмана привез в Россию мюзикл «Чаплин»
Нынче мистер Карлайл нарасхват! В 2009 году был номинирован на премию «Тони» в области театра, в 2011 году поставил моноспектакль «Назад на Бродвей» с Хью Джекманом, в этом году номинирован на ТВ-премию «Эмми». Премьера питерского «Чаплина» состоится 13-16 сентября, а буквально несколькими днями позже у Карлайла еще и бродвейская премьера мюзикла «После полуночи» (по мотивам джазовых шедевров Дюка Эллингтона).
Мистер Карлайл прервал репетицию, чтобы ответить на вопросы питерских корреспондентов «Вечерней Москвы», а затем еще и прогулялся вместе с ними по знаменитой Площади Искусств.
- Ваши репетиции с российскими актерами начались в конце июля, а за полтора месяца до этого вы специально приезжали в Петербург, чтобы провести кастинг? Какие впечатления остались от того кастинга?
- Кастинг прошел замечательно, меня порадовал высокий уровень ваших танцоров, певцов, актеров – это была приятная неожиданность.
- Можно ли сравнить российский кастинг, с тем, что происходило в Нью-Йорке год назад на том же мюзикле «Чаплин», который вы поставили на Бродвее?
- В Америке кастинги – чистой воды сумасшествие, приходит пять тысяч человек! А в Петербурге я видел около двухсот претендентов. В Нью-Йорке кастинг проходит намного масштабнее, хотя в итоге по-настоящему талантливых ребят мало и в Америке, и в России. Но важно, что мне удается найти их и там, и здесь.
- Неужели кого-то из наших ребят вы бы взяли в свой американский проект?
- Возможно, даже вполне.
- Мистер Карлайл, это не ответ вежливого человека?
- Я говорю честно! Девушки у вас очень красивые, это правда! Танцоры потрясающие. И главное, мы нашли Чарли Чаплина для этого шоу. Мне очень понравился этот парень (московский актер и певец Евгений Зайцев. – Прим. Авт.), у него замечательное сочетание - он может заставить тебя смеяться и тронуть твое сердце. Ему предстоит сыграть сложнейшую роль: на сцене наш Чаплин должен прожить огромную жизнь, от 18 до 80 лет.
- В Америке мюзикл «Чаплин» вышел в сентябре 2012 года?
- Да.
- Что сейчас с ним происходит?
- Показ на Бродвее закончен, и теперь мы готовы показать «Чаплина» всему миру. Начали с России.
- Отличная идея, но почему же «Чаплин» не задержался на Бродвее?
- Каждый год на Бродвее появляется четырнадцать новых мюзиклов, сложно задержаться в афише надолго.
-Тем не менее, мюзиклы-хиты остаются… Почему «Чаплин» не пробился в их круг?
- Если бы я знал ответ, он бы все еще шел там… Очень сложно сказать, почему так происходит. Мюзиклы «Кошки» и «Отверженные» критиками были приняты очень плохо, крайне негативно, тем не менее, они стали самыми популярными, уже 25 лет идут с успехом. Мнение людей меняется, а я просто делаю то, что считаю нужным, и делаю это от сердца. Я верю в потенциал «Чаплина», поэтому хочу поставить его во многих странах. Весь прошлый год я был очень занят, просто не находил времени этим всерьез заниматься, но вот я в России, и это первая постановка «Чаплина» не на Бродвее. Для меня это проект большой важности.
- Где еще идут ваши мюзиклы?
- В Австралии, Канаде, Лондоне, Германии.
- Что для вас важнее, чтобы актер мюзикла был хорошим актером или хорошим вокалистом?
- Все должно быть на одном уровне. Он должен прекрасно петь и быть замечательным актером, нужен баланс. И я думаю, что если вы верите в то, что перед вами Чарли Чаплин, вы поверите и в его голос. Восемь недель интенсивных репетиций, танцевальных, вокальных, актерских, и я вижу, как молодые актеры и певцы стремительно поднимаются на новый уровень. Роль Чаплина - как покорение Олимпа, это грандиозная роль.
Но и остальные роли важны, в мюзикле для меня нет мелочей. До того, как я сюда приехал, музыкальная часть спектакля уже была подготовлена усилиями моих российских коллег, прекрасных музыкантов. Сейчас я работаю с актерами уже на сцене. Русские актеры работают блестяще, мы движемся строго по намеченному плану, хотя это очень-очень не просто.
- Как говорят в России: «Пожар идет по плану»!
- Полностью согласен.
- Что вы успели посмотреть в Петербурге в свободное от репетиций время?
- Так как времени в обрез, то и посмотреть успел не много (во время нашей прогулки по Площади Искусств, на которой находится Театр музкомедии, Уоррен от нас узнал много нового о Русском музее, памятнике Пушкина, Михайловском театре, Большом зале Филармонии – а раньше, за месяц, руки не дошли. – Прим. Авт.). Я был в Эрмитаже и, конечно же, сходил на блистательное «Лебединое озеро» в Мариинский театр
- Ну, конечно, вы же начинали как профессиональный танцовщик…
- В прошлом я был танцовщиком, хотя не долго, но я прошел школу классического балета. И эта дисциплина, которой я овладел, в итоге сделала из меня режиссера.
- А сейчас вы следите за тем, что происходит в балетном мире? Нью-Йоркские постановки Алексея Ратманского вам знакомы?
- Да. АБТ (American Ballet Theatre) – очень хорошее шоу.
- Как случилось, что вы из балетмейстера превратились в режиссера?
- Мне всегда нравилась хореография, и с самого раннего возраста я занимался тем, что пытался ставить балеты. Для меня это вполне естественный переход от танцора до режиссера.
- Не было конкретного толчка?
- Возможно, им стало первое бродвейское шоу, когда меня наняли как хореографа, а потом продюсер попросил меня заменить режиссера, это был важный момент - я фактически перепрыгнул из одной профессии в другую…
- К тому же в своих постановках вы по-прежнему еще и хореограф….Хорошо ведь получать две зарплаты!
- И это тоже (смеется)! А в будущих спектаклях я решил отвечать еще и за костюмы…
- Это у вас от природы – столь заботливый, но в то же время требовательный стиль общения с актерами?
- Просто они мне очень нравятся, надеюсь, у нас это взаимно.
- А бывает, что никак не найти общего языка? Если как актер он вам нужен, а по-человечески вы не сходитесь, что происходит тогда?
- Такое бывает крайне редко. Во время кастинга, во время проб я подкожно могу почувствовать, какой человек мне подходит, а какой нет. Это то же самое, когда вы работаете с животными – ты смотришь им в глаза, и они понимают, что тебе можно доверять.
- Даже, если существует языковой барьер?
- Я думаю, что это великолепное, ни на что не похожее место – театр. Но танец и театр – это некий международный язык, совершенно потрясающе, насколько театр и танец общи для разных людей, и так как я был танцором, то могу еще и сам физически показать, что надо делать. Текст меня не связывает.
Я всем сердцем люблю театр. Когда вы находитесь в театре, то чувствуете что-то такое, что не дает почувствовать телевидение, да даже кино.
- Неужели у вас не возникало мысли поработать на ТВ, в кинематографе?
Мысль была, более того, у меня сейчас есть первая номинация на премию «Эмми» – это самая высокая награда в области телевидения. 22 сентября советую посмотреть церемонию вручения. Я номинирован за проект «Карусель» Ричарда Роджерса и Оскара Хэммерстайна – это очень известный американский мюзикл, во втором акте там балет, изначально там была знаменитая танцовщица и хореограф Агнес Ди Милль - это полностью американская классика, а теперь я снял еще и телеверсию.
- У вас ведь в 2009 году уже была номинация на премию «Тони» за постановку мюзикла Кена Дерби «Радуга Финиана, но тогда премией вас обошли…
- Да, я не получил. Но еще успею.
- У российских деятелей театра и кино - другая психология: если ты был номинирован, но премию не получил, то лучше об этом забыть, это ведь стыд и позор. А в Америке самые большие знаменитости с гордостью рассказывают о своих номинациях, «забывая» о том, что не стали лауреатами. Почему так?
- Но я еще не полностью провалился в плане, 22 сентября узнаем (улыбается). В Америке, если вы номинированы, то вам достанется больше денег…
- Больше, чем лауреату?
- Больше, чем тем, кто даже не номинирован.
- Да, теперь я понял, в чем разница. Русские завидуют успехам других, а американцы радуются своим, пусть даже не абсолютны победам… И это касается любых звезд… Скажите, легко ли вы нашли общий язык с Хью Джекманом?
- Да. Все было легко. Хью Джекман - парень из маленького городка в Австралии, приехал в Америку, чтобы сколотить состояние, а я такой же парень, только из бедной части Лондона, который также приехал в Америку за тем же самым. Конечно, мы сошлись.
- Вечерами за рюмкой виски не вспоминая свою малую родину?
- Большую часть времени мы упорно работали, поэтому до этого не доходило. Он готовился к съемкам в «Росомахе, не было времени выпивать совсем. Хью Джекман – и актер, и человек замечательный. Очень щедрый, добрый, невероятно терпеливый. Думаю, другого такого просто нет.
- Зачем Хью Джекману в зените кинославы потребовалось вновь выйти на Бродвей?
- Я думаю, сердце его принадлежит театру. Получается, что он любит и жену, и любовницу, то есть, и театр, и кино.
- Вы пересмотрели все его фильмы, а он - ваши мюзиклы?
- Конечно.
- Мистер Карлайл, возвращаясь к «Чаплину» в Петербурге – будет ли у него более долгая судьба, чем у бродвейского спектакля?
- Стучу по дереву и надеюсь. Русские актеры совершенно замечательные, а шоу очень красивое. У Чаплина очень богатое воображение, и в спектакле вы увидите, что он некий созидательный гений. Также надеюсь, что за фильмами, которые мы будем показывать, вы тоже разгадаете волшебное начало…
- Вы знаете, российская звезда Лариса Долина только что неделю впервые отыграла в бродвейском мюзикле «Чикаго» роль Мамы Мортон!
- Здорово! В Петербурге мы приехали группой из 12-ти различных специалистов, все большие мастера своего дела, один из режиссеров по свету в «Чаплине» ставил свет как раз в «Чикаго». Нет никаких сомнений, что «Чикаго» - по-прежнему один из лучших бродвейских мюзиклов, и туда очень не просто попасть.
- И все-таки в начале беседы вы не ответили мне: из тех ребят, с кем вы сейчас репетируете «Чаплина», кто имел бы шанс выступать на Бродвее?
- (После паузы). Может быть, двое…
P.S. Уоррен Карлайл родом из Англии (режиссер обучался в Центральной школе танца Нориджа, в графстве Норфолк в Восточной Англии). С 2000 года живет и работает в Нью-Йорке, ставя мюзиклы еще и в различных театрах мира. В списке его наград Карлайла: театральная премия «Драма Деск» и номинация на «Тони» за постановку мюзикла Кена Дерби «Радуга Финиана» в театре Сент Джеймс (2009).
Начинал карьеру Карлайл как танцовщик, участвовал в легендарном мюзикле «Кошки», заслужил похвалу от самого Эндрю-Ллойда Вебера. В 1998 году, встретившись с режиссером Сьюзан Строман, впервые выступил как балетмейстер в ее постановке мюзикла Р. Роджерса «Оклахома!» в Лондонском королевском национальном театре. Вслед за этим получил приглашение как балетмейстер в мюзикл «Продюсеры» на Бродвее, а потом переквалифицировался еще и в режиссеры-постановщики.
Среди других бродвейских постановок Карлайла: моноспектакль Хью Джекмана «Назад на Бродвей», в котором артист исполняет свои любимые музыкальные номера, выстроенные как рассказ о его жизни и карьере (2011); работа хореографа в шоу Стивена Сондхайма «Безумства» (2011), режиссура и хореография спектакля Я.Р.Брауна «Парад» в Городском центре «Бис!»; «История двух городов» по Чарльзу Диккенсу; «Безумная» Джорджа Гершвина; «Увольнение в город» Леонарда Бернстайна; «101 далматинец» Дэнниса де Янга; и, наконец, мюзикл 2012 года «Чаплин» (музыка и стихи Кристофера Кёртиса, либретто Кристофера Кёртиса и Томаса Меана), который теперь перебрался в Россию.
