Виктория Токарева: Я талантливый рабочий муравей

При все своей популярности Виктория Токарева не страдает звездной болезнью. Она без долгих уговоров согласилась на интервью, однако на мой вопрос, куда и когда мне подъехать для беседы, вдруг огорошила:

— Нет-нет, приезжать не надо, давайте так поговорим, по телефону. Понимаете, вот приедете вы ко мне, сядете напротив, начнете задавать вопросы, а я буду смотреть на вас, на ваше лицо, нос, уши, губы и думать об их форме. А вдруг они мне не понравятся? Мне это будет мешать, отвлекать и никакого разговора по душам не получится…

КАК ПЕРЕВОСПИТАТЬ ЖУЛИКА

— Скучно без водки.

— А что, обязательно напиваться, как свинья? Можно просто посидеть, поговорить по душам.

— Я не прокурор, чтоб с тобой по душам разговаривать.

«Джентльмены удачи»

- Виктория Самойловна, наверное, с писателем надо начинать разговор о книгах, а я зайду с кино. Почему сегодня нет таких хороших фильмов, как ваши «Мимино» и «Джентльмены удачи»?

- Ну почему же нет? Мне кажется, что «Елена» Андрея Звягинцева — гораздо выше моих фильмов. Это талантливое кино. Или вы имеете в виду, что нету качественных комедий? А я не удивляюсь этому совершенно. Что такое комедия? Это умное кино, ведь юмор — это остроумие.

- Вы сейчас тонко намекаете, что сегодня комедии снимают глупые люди?

- Определенный процент — конечно.

- Ну а почему вы не возьметесь и не напишете сценарий хорошей доброй комедии?

- Просили тут написать вторую серию «Джентльменов». Обещали заплатить целый миллион долларов. Я позвонила Данелии, он говорит: врут, проверь. Ну как проверить, я не знаю, но с Данелией мы стали рассуждать на тему того, как могли бы развиваться события во второй части фильма. Говорили, думали, спорили и пришли к выводу, что «Джентльмены» — это 1970-е годы. Сейчас уже нет той страны, той тюрьмы. Сегодня не может быть такого вот директора детского сада. Более того, все актеры, исполняющие главные роли, умерли. Ну и главное: авторы стали старше на 50 лет. Все поменялось! Вокруг — другая атмосфера.

- Получается, что сегодня добрую комедию и не сделаешь?

- Просто надо ее придумать, исходя из сегодняшних реалий. Понимаете, сюжет «Джентльменов» — цельный и законченный. Какая была главная идея фильма? Жуликов можно перевоспитать. Герой Леонова успешно это делает. Ведь почему в конце картины они сдают его милиции? Не потому что он их достал, а потому что он их перевоспитал! И продолжать тут нечего.

- Но можно же придумать другой сюжет!

- А мы и придумали.

- Какой?

- В Сибири умирает сван, это — грузинская народность. А все сваны должны быть похоронены на своей земле. И вот за телом отправляют ту самую троицу исправившихся жуликов. Что-то у них там в дороге не получается, и, чтобы выкрутиться, они крадут в школе скелет и пытаются выдать его за того самого свана. Украсть-то они украли, только не учли того, что на школьном скелете на каждой косточке — инвентарный номер.

- Погодите, получается у вас есть готовый сценарий?

- Нет. Просто что-то придумывали и сочиняли. Сценарий написать — конечно, сложно. Хочу добавить, что Данелия — прекрасный автор. Некоторые думают, что он только режиссер, а он и сценарист один из лучших! РАБОТА ЧЕРЕЗ ОТВРАЩЕНИЕ

— У меня один знакомый, тоже ученый… — три класса образования, так он десятку за полчаса так нарисует — не отличить от настоящей!

«Джентльмены удачи»

- Можно подумать, что книгу написать легко. Кстати, а какой у вас критерий качества, как вы понимаете, что произведение получилось?

- А нет никакого критерия. Я до сих пор не знаю, хорошо я написала или плохо. Дело в том, что если человек пишет то, что ему самому не нравится, то он — жулик. Получается, я хочу втюхать лежалый товар. Когда я пишу — мне нравится, я влюблена в замысел.

- Это и есть вдохновение?

- Однажды ко мне пришел индус и спросил: как вы работаете? Я ему ответила — через отвращение. Он обрадовался и заявил: ой, и я. Что такое вдохновение? Это всего лишь навсего — желание хорошо работать. Зачем эти пышные слова. Когда хочется, садишься, и такое впечатление, что кто-то надиктовывает тебе, рука сама бежит.

- А у вас возникает желание переписать себя. Ну, вот берете вы в руки книгу 10-летней давности и думаете: эх, а вот тут бы я по-другому написала...

- Я не беру в руки свои прежние книги и не перечитываю себя. Мне не интересно, потому что это уже отработанный материал. Например, сейчас я пишу книги небольшие и очень простые, и они мне нравятся больше, чем прежние, потому что они стали умные.

- Сказывается опыт?

- Наверное. Человек к старости или портится, или улучшается.

- Вы, получается, улучшаетесь?

- Получается так.

- Ну а как много произведений за всю жизнь у вас ушло в стол?

- Да ни одного! В стол раньше шли книги, которые по цензурным соображениям не могли быть напечатаны. А я ж не диссидент, зачем мне писать то, что не будут публиковать.

- Я не об этом. Неужели вам все ваши повести нравятся, нет ни одной неудачной?

- Была одна. Переделывала раз десять. И она с каждым разом все хуже становится. Но я везде ее все равно сую, и ее печатают.

- Это какая же?

- Не скажу!

БОРЬБА С НЕСЧАСТНОЙ ЛЮБОВЬЮ

— Ларису Ивановну хочу!

«Мимино»

- Вы всю жизнь работаете писательницей. Эта работа не развращает? Ведь не надо никуда ходить, нет четкого графика...

- А вот как раз человека развращает то, что надо идти, куда ты не хочешь, видеть тех людей, которых ты не хочешь видеть, и делать дело, которое никому не надо. А писательская работа — это не работа, это жизнь. Я пишу не потому, что я деньги зарабатываю. Я пишу, потому что мне нравится это делать.

- Ну, деньги вы зарабатываете тоже.

- Дают, я беру. Работа — это вынужденное занятие, и получается, что я не работала ни одного дня. Живу так, как нравится, и еще мне за это платят.

- Сегодня вам стало легче писать, чем в советское время?

- Все зависит не от социального строя, а от возраста, потому что когда женщина молодая, у нее жизнь яркая, а женщину в возрасте накрывает одеяло равнодушия. Многое становится неинтересно.

- Грустно.

- Ни в коем случае! Можно поспорить с кем угодно, но не с Богом. Как он придумал, так тому и быть. Старость — это возможность жить долго, а что может быть прекраснее жизни. А в судьбу я не верю. Бороться можно с чем угодно: с болезнями, с несчастной любовью, но не с возрастом.

- У вас была несчастная любовь?

- Всякая была.

- Несчастная любовь должна быть в жизни каждой женщины?

- Я не знаю, но так получается у всех. Каждая женщина переживает свои разочарования, наверное, это необходимо для жизненного опыта. Что касается меня… Да, когда это коснулось меня, когда пришло в мою жизнь — я плакала, но моя несчастная любовь дала мне толчок в творчестве. Тему моих произведений критики оценили «как тоска по идеалу». Я как писатель состоялась только потому, что у меня были эти впечатления. И когда я разговариваю с этим персонажем, то говорю: ты дал мне тему — и он отвечает: я в доле.

СТРАННОЕ ПРИЗНАНИЕ ПИСАТЕЛЬНИЦЫ

«Любовь — как свет. И количество света каждой женщине выделено одинаковое. Но Марьяна живет при постоянном ровном освещении.

А Тамара — яркими вспышками.

Вспышка — темнота. Опять вспышка — опять темнота».

Виктория Токарева «Инфузория-туфелька»

- Может, у вас и была неудачная любовь, но сейчас у вас счастливая семья, ведь вы уже не первый год живете с мужем.

- Мой муж — как небо над головой. Он был есть и будет, а хорошо это или плохо, я даже и не знаю.

- И тем не менее о вас ходят слухи, что романов было немало!

- Для кого-то немало, а для кого-то очень мало: на одной руке можно пересчитать. Каждая женщина, если она чего-то стоит, кому-то украшает жизнь, а кому-то портит. И что это за женщина, которая никогда не имела увлечений? Что, у нее воображения нет?

- По вашей логике, и мужчина имеет право «налево»?

- Как бы вам сказать. Что такое женщина для мужчины? Это разнообразие жизни. Женщины — как цветы. Они все разные, все прекрасные. Ну что не наклониться и не сорвать цветок, что ли?

- А есть разница между увлечением и изменой?

- У меня был очень смешной случай. Мне было 26 лет, и я попала в дом к Юрию Нагибину, там была какая-то гулянка. Он классик, я — начинающая писательница, которой он писал предисловие к книге. Был стол, и за столом сидели пять его жен. Последняя была — Ахмадулина.

И вот эти женщины время от времени вскакивали и убегали рыдать, потому что они любили его. Потом я засобиралась домой, и он вышел за мной следом и спросил: а любовь? Я говорю: я мужу не изменяю. А он и ответил: ну так и не изменяй, я же не говорю про измену. Знаете, женская жизнь достаточно длинная. И что женщина должна сидеть и не уклоняться с прямого пути, не ошибаться? А о чем бы я тогда писала?

- Получается, что все свои рассказы вы пишете с себя?

- А с кого же еще? Я пишу только то, что сама прочувствовала. Так же пишут все. Те, кто умеют придумывать, пишут всякие фэнтези. Вот я не умею выдумывать.

- Странное признание для писательницы.

- Но это правда. Я пишу только то, что видела, чувствовала, знаю.

ЖЕНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

— Думаешь, ты единственная? Ты — одна из многих.

— У себя я — единственная. А у вас — одна из многих. Смотря с чьей стороны смотреть.

Виктория Токарева «Одна из многих»

- Вас не раздражает, что литературу делят по половому признаку, есть, дескать, «мужская», а есть — «женская»?

- Ну, конечно, есть женская литература! Толстая, Улицкая, Петрушевская, Рубина и я. Нас пятеро, за кого совсем не стыдно.

- Как-то мало пятерых на всю страну...

- Это очень много! Настоящую литературу хочется перечитывать, а то, что наводнило сейчас прилавки, — это не литература, а скорее шарады, где надо разгадать, кто убийца. И это тоже надо уметь! Я, например, не умею.

- То есть вы бы детектив не написали?

- Написала, но не такой интересный. Например, писательница одна очень плодовитая, которая умеет быстро писать детективы, заработала уже миллионы долларов. Я спросила как-то у Войновича, хотел бы он зарабатывать такие деньги, он говорит: конечно. А я ему: но результат был бы тот же, что и у той самой писательницы. Он подумал и говорит: нет, тогда пусть остается как есть.

ТАЛАНТЫ И ПОКЛОННИКИ

— Он кто? Инженеришка рядовой, и все. Ну что у него за жизнь? Утром на работу, вечером с работы. Дома жена, дети сопливые. Ну в театр сходит, ну летом в санаторий съездит в Ялту. Тоска смертная. А ты! Ты — вор! Джентльмен удачи! Украл, выпил — в тюрьму! Украл, выпил — в тюрьму! Романтика!

«Джентльмены удачи»

- Свою первую повесть вы прислали в литературный журнал, и ее практически сразу опубликовали.

- Да. Было именно так. Наверное, к тому времени я уже достаточно хорошо набила руку.

- То есть?

- В школе у меня была жуткая графомания. Я сидела на уроках и писала какой-то чудовищный роман. Потом, слава богу, я его выкинула. Знаете, писательство требует мастерства. Прежде чем писать — надо разработать руку, чтобы она не уставала. Чтобы не замечать трудности самого написания. Чтобы сел за стол, занес ручку над бумагой и — полилось.

- Не у каждого человека это получится.

- А для этого у него, во-первых, должен быть талант, а во-вторых, необходим какой-то импульс. Вот я, например, прочитала Чехова — меня как толкнуло что-то, и я стала писать.

- Вот вы говорите — талант. А что это такое?

- Его дает природа, чтобы талантливые люди помогали другим осмыслять жизнь. Вот и писатель помогает понимать, что происходит вокруг. Во все времена кто-то сеял хлеб, а кто-то стоял и смотрел в небо. Природе нужны таланты, но много — не надо. Люди в основном — рабочие муравьи, а таланты — единицы, которые смотрят в небо. Они не лучше и не хуже, они просто другие.

- Обидно быть муравьем?

- Почему? Если ты любишь свою работу, семью, то у тебя свои радости. Творцы — они тоже рабочие муравьи. Я написала 20 томов — попробуйте написать! Это очень сложно повторить, спина отсохнет.

СПРАВКА

Виктория Токарева родилась в Ленинграде в 1937 году в семье инженера и вышивальщицы. Любовь к литературе проявилась в 13 лет, когда ее мать читала ей рассказ Чехова «Скрипка Ротшильда». В 1962 году Токарева по протекции поэта Сергея Михалкова поступила во ВГИК на сценарный факультет. На второй год обучения Токарева опубликовала свой первый короткий рассказ «День без вранья». Сегодня ее работы переведены на английский, немецкий и датский языки.

ОБ АВТОРЕ

Валентин Звегинцев - ведущий редактор ежедневного делового выпуска.