Убийство жирафа Мариуса — индикатор болезни общества

Дискуссия разгорелась несмотря на то, что все пришедшие были солидарны: совершенное при детях убийство животного — поступок шокирующий.

Но предметом спора являлись права животных в целом.

Вынужденная жестокость индустрии (животные гибнут и страдают во всех зоопарках и цирках без исключения) не должна быть преподнесена как развлечение.

— Мы не будем ханжами, и мы знаем, откуда в магазине мясо.

Однако поражает публичность действа. Обычно это происходит не на глазах у детей и родителей, — объясняет психолог Анатолий Дробин. — Это первертная публичность, нарушения в обществе, которое должно устанавливать рамки дозволенного, а вместо этого делает их размытыми. К тому же не каждый поведет смотреть ребенка на то, как убивают животное. Это разрушает базовые границы, которые должны сформироваться у малыша.

Однако, по мнению других гостей, не так важно, был ли убит жираф публично или в закрытом загоне без свидетелей. Руководитель информационно-аналитического управления Российской экологической партии «Зеленые» считает, что ситуация с Мариусом — тревожный звонок. По ее мнению, если в зоопарке невозможно обойтись без убийства, может, возможно обойтись без зоопарков? — Сегодня многие против опытов, не носят мехов, не едят мясо. Не за горами то общество, когда мы уйдем от жестокости, — сказала она.

К слову, по словам журналиста Александра Костина, жителя Копенгагена, в Дании не понимают шума, который поднялся вокруг убитого жирафа.

Возможно ли более гуманное отношение к животным? — вопрос пока остается открытым.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Помянуть жирафа Маркуса пришли немногие. Но с большим чувством

12 февраля в полдень около датского посольства в Москве поминали публично убитого в зоопарке Копенгагена жирафа Маркуса.

Корреспондент «ВМ» оценил, сколько москвичей пришло выразить свои чувства и насколько сильными эти чувства были.

Тихий Пречистенский переулок. Около самого датского посольства - лишь несколько полицейских, охраняющих порядок. А напротив него - на невысокой ограде - букеты цветов и плюшевые жирафики. (читайте далее...)

Рожки да ножки

Колонка обозревателя Екатерины Рощиной

Жирафы представляются мне существами какими-то сказочными. Удивительными. Эта их грациозная бесконечная шея, и хрупкие ноги, и изящные рожки, и глаза в обрамлении длиннющих ресниц. Жирафы кажутся очень осторожными и чуточку печальными. Из-за этих своих инопланетных глаз, что ли...

Новость, пришедшая из датского зоопарка, где был убит здоровый молодой жираф Мариус, поначалу показалась просто абсурдной ошибкой. Но, увы, все так. Несмотря на многочисленные протесты горожан, несмотря на то, что Мариуса были готовы принять в других зоопарках, он был умерщвлен (далее...). 

Может, мы слишком жалостливые, но мы ищем выходы. Зоолог московского зоопарка об убийстве жирафа Мариуса

Нашумевшая казнь жирафа Мариуса в Копенгагенском зоопарке уже успела одной из самых скандальных новостей начала года. Мы поговорили со специалистом по жирафам столичного зоопарка Екатериной Морозовой и узнали, могло ли такое произойти в Москве, а также почему и как часто подобное случается в Европе.

— Екатерина, скажите, могла ли подобная ситуация произойти в Московском зоопарке?

— В нашем зоопарке, мы прибегаем к эвтаназии в случае, когда животное испытывает муки и его нельзя спасти. У нас такая политика, может мы слишком жалостливые, но мы стараемся пристроить животное куда-то, найти какие-то выходы. Мы считаем, что ставить саму жизнь выше качества жизни никак нельзя.

— Животное умертвили в рамках Европейской программы размножения исчезающих видов. Насколько данная программа распространена?

— Большинство официальных зоопарков Европы в ней участвуют. Не все поголовно, но большинство. Говоря конкретно об этой ситуации: все-таки это не закон, это всегда рекомендации. Все равно, решающий голос остается за зоопарком в этих вопросах. Можно вспомнить историю медвежонка Кнута, берлинцы прошли другим путем. Это тоже было слабое животное, взятое на искусственное выкармливание. И по идее, он подлежал уничтожению по этой программе, как нежизнеспособный. Но жители Берлина возмутились, писали петиции. И там решили, что зоопарк — берлинский, медведь — берлинский и берлинцам видней. То есть все равно решающий голос остается за самим учреждением, за директором, за коллективом (далее...).