Главное
Истории
Премии

Премии

Питер ФМ

Питер ФМ

Cарафан

Cарафан

Бальзам звездочка

Бальзам звездочка

Мияги

Мияги

Летнее чтение

Летнее чтение

Секрет успеха. Наталья Павлова. Блиц

Секрет успеха. Наталья Павлова. Блиц

Территория женщин. «Женский мозг». Шортс

Территория женщин. «Женский мозг». Шортс

Тренд: режим пещерного человека

Тренд: режим пещерного человека

Полицейский с Петровки. Какие сегодня обязанности у сотрудников конной полиции?

Полицейский с Петровки. Какие сегодня обязанности у сотрудников конной полиции?

Искусство наизнанку. Графомания становится нормой

Сюжет: 

БЕЗ КОРОНАВИРУСА
Развлечения
Один из самых популярных российских беллетристов Алексей Иванов
Один из самых популярных российских беллетристов Алексей Иванов / Фото: Кирилл Зыков / АГН Москва

В России в минувшем году книг было выпущено меньше, чем годом ранее, почти на двадцать процентов. Общий тираж сократился на 83,7 миллиона экземпляров.

Не сильно улучшилась ситуация и сегодня. Тиражи лауреатов «Большой книги» и «Национального бестселлера» упали. Мало того, внутри литературного сообщества разгорелась дискуссия: ту ли литературу и тех ли авторов впаривают читателям «кузницы» бестселлеров? Не голые ли короли и королевы заполонили длинные и короткие премиальные списки?

Предпринимаемый на литературных сайтах текстовой анализ их произведений, честно говоря, шокирует. Вот как, к примеру, пишет номинированная на «Нацбест» Ширин Шафиева («Не спи под инжировым деревом»): «Он выйдет из выставочного зала, сохранив свою девичью честь». А вот другая номинантка, Инга Кузнецова («Изнанка»): «Горло скрипит, словно туда насыпали сухих мертвецов». Невольно возникает вопрос — кто выдвигает на премии таких авторов? Какое отношение имеют эти люди к литературе, пусть и массовой?

Тут как раз подоспели подозрения в плагиате, бросившие тень на таких литераторов, как Алексей Иванов («Тобол») и Гузель Яхина («Эшелон на Самарканд»). Похоже, российская литература вступила в период битвы критериев, причем не только в текстах, но и в их восприятии обществом. Молчаливое читающее большинство отшатнулось от масс-фикшен. Однако оседлавшие книгоиздание менеджеры, спонсоры, распределители тиражей и премий не сдаются: плевать, что тиражи падают, вы все равно будете читать всех, кого мы назначим!

В доцифровые эпохи литература выступала в качестве связующего звена между властью и народом. Это подразумевало определенное единство нации, возможность обсуждения обозначенных писателями проблем. Когда единства нет (одним все, другим — прожиточный минимум), писательское сообщество раскалывается на тех, кто в своих произведениях отрицает и ненавидит существующий порядок вещей, и тех, кто его волей-неволей обслуживает. Этим, собственно, и объясняются мнимые парадоксы издательской и премиальной политики. Симпатии официальных кураторов не на стороне отрицателей.

Сложившаяся ситуация устраивает и капитанов книжной отрасли. Если писатель чем-то недоволен, говорят они, пусть отправляется в сеть и самостоятельно выставляет свои писания.

Идея обвенчать литературу с цифрой претворяется в жизнь. Книжные магазины и впрямь скоро станут лишними, а владельцы издательств (странным образом сплошь миллионеры да миллиардеры) приспособятся собирать деньги с охотников размещать рекламу на публикующих тексты сайтах. Так им даже будет проще.

Но спасет ли цифровой формат писателя, книгу и литературу? В советское время идеологию книжного дела определяла власть. В постсоветское — рынок и прибыль. Скоро, похоже, ее будет определять цифра, которая все отчетливее превращается во власть, идеологию, рынок и прибыль.

Ну а какие планки уже сейчас ставит перед писателями новый формат, можно судить по интеллектуальному уровню дискуссий и числу подписчиков у сетевых звезд. В этой аудитории серьезному писателю мало что светит. Настоящая литература — дело талантливых одиночек. Сеть — регулятор, задающий стандарты успеха в сформированной ею среде. То, что прежде считалось графоманией, изнанкой, отходами литературного процесса, становится его мейнстримом. Именно на этой «красной черте» должен разрешиться конфликт литературы как искусства и — новой реальности, изживающей книгу. Кто победит в этой борьбе, мы скоро увидим.

СПРАВКА

Массовая литература — совокупность литературных текстов, в которых доминирует ориентация на коммерческий спрос. В качестве синонима «массовой литературы» употребляются термины «тривиальная литература», «популярная литература». Для русской традиции характерен также термин «беллетристика» (добротное массовое чтение), который обычно противопоставляется «бульварной литературе».

Читайте также: Фильм «Салют-7» и собственный планетарий: как пройдет «Библионочь» в «Иностранке»

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.