Их называли каскадерами. Служба внешней разведки РФ отмечает 100-летие

100-летие отмечает служба внешней разведки России. О ее сотрудниках, как действующих, так и ветеранах, сведений в открытых источниках содержится немного.

Причины подобного «дефицита» информации вполне понятны: слишком высок гриф секретности, наложенный на все, что связано с этой спецслужбой. Накануне юбилея Службы внешней разведки (СВР) «Вечерке» удалось пообщаться с ее ветераном Александром Зилковым.

Старенький японский магнитофон, слегка взвизгнув, начинает шуршать кассетой. Затем из глубины динамика доносятся музыкальные аккорды и звучат молодые, совсем мальчишеские, голоса: «Как у нас в уезде Чаквардак среди женщин шумный кавардак. Из Кабула к нам пришел отряд под названием кодовым «Каскад»...

— Это была наша первая боевая операция, — начинает свой рассказ капитан первого ранга в отставке Александр Иванович Зилков, посвятивший несколько десятилетий жизни легендарному Управлению «С» Службы внешней разведки (СВР). Знатоки, конечно, в курсе, что там готовили спецов для нелегальной разведки. В июле 1980 года, спустя чуть более полугода после ввода ограниченного контингента советских войск в Афганистан, на обожженную войной землю в помощь сторонникам народно-демократических преобразований прибыл оперативно-разведывательный боевой отряд специального назначения «Каскад» КГБ СССР.

— Главную роль в его создании сыграл, конечно, председатель Комитета госбезопасности СССР Юрий Владимирович Андропов, — продолжает разговор мой собеседник. — Он оценил по достоинству и принял предложения Юрия Ивановича Дроздова, патриарха нелегальной разведки. С 1979 по 1991 год Дроздов возглавлял Управление нелегальной разведки Первого Главного управления КГБ СССР. И формирование «Каскада» началось в этих стенах задолго до афганских военных событий. На территории СССР — на Украине, Дальнем Востоке, в Ленинграде, еще с середины 1960-х годов создавались резервные спецподразделения КГБ. Основным же стержнем этой структуры стали Курсы усовершенствования оперативного состава, КУОС. Впоследствии почти все резервисты вошли в «Каскад», всего 8 подразделений на Афганистан.

— Это были люди, прошедшие блестящую спецподготовку, имевшие высшее образование, иногда не одно, — продолжает Александр Иванович. — Немало среди них обладало бесценным фронтовым опытом Великой Отечественной войны. Я, как оперативный сотрудник, занимавшийся подготовкой нелегалов, решил, что просто обязан пройти боевую практику. После неоднократных обращений к начальству и моя командировка в Демократическую Республику Афганистан состоялась. В должности заместителя командира «Каскада», первого и второго, я прослужил до июля 1981-го. Фронтовик, десантник, выпускник Высшей разведшколы Генштаба Красной армии Александр Иванович Лазаренко был нашим командиром.

Разглядывая сохранившиеся фотографии той поры, мы опять возвращаемся к операции в Чаквардаке, довольно большом кишлаке, вросшим крепкими саманными домиками в горы, в 80 километрах от Кабула. Как вспоминает Александр Зилков, «Каскад» первым вошел в уезд, всего 15 бойцов на трех БТР. В Чаквардаке к тому времени достаточно комфортно обосновались моджахеды. Нужно было срочно от них избавляться.

— Командовал этой оперативной группой очень грамотный специалист, подполковник Набоков. Еще несколько сотрудников афганского ХАД (местной госбезопасности) сопровождали наших ребят. На первом этапе операция прошла успешно, и народная власть была восстановлена. Но потом бой развязался нешуточный. Со стороны противника подошло порядка трехсот человек, — разводит руками мой герой. Мол, «на войне как на войне». Прибывший на помощь батальон десантников 103-й Витебской дивизии был как нельзя кстати, через трое суток операция закончилась полной нашей победой.

Интересно, что одним из исполнителей известной многим песни про Чаквардак был один из «каскадеров», Юрий Иванович Кирсанов.

— Да, наши профессионалы в свободное время и песни писали, и на гитарах играли, и даже записывали свои «произведения». Бывало, и сам с ними пел за рюмкой чая, — усмехается разведчик Зилков.

Только во время работы эмоциям места не было.

— Выполнить работу с минимумом, а лучше без потерь — таким был мой принцип, — подчеркивает ветеран СВР.

Из четырех составов «Каскада», а это почти 5 тысяч человек, погибло шестеро. И сегодня Александр Иванович, говоря о них, с трудом сдерживает слезы.

— Это же такие ребята были! Пятеро, из первого отряда, нарвались на душманов по вине командира опергруппы. Он не выполнил приказ Лазаренко, даже когда в штабе уже подтвердилась дезинформация об оружейном хранилище. В результате наших спецов заманили в ловушку, — сокрушается Зилков.

Еще одна потеря «Каскада» пришлась на третий его состав. Молодой боевой офицер Анатолий Зотов, вызывавший восхищение у коллег своим профессионализмом, оказался заложником собственного недоверия, стремился перепроверить агента и…

— Он получил ценнейшую информацию о складе оружия и боеприпасов в одном из труднодоступных кишлаков. И агент-то уже проверялся неоднократно, сведения подтверждались стопроцентно. 40-я армия выделила вертолет, на котором Анатолий с агентом вылетели, чтобы на месте точно показывать, где бомбить. С первого раза не все удалось уничтожить, полетели еще, и вертолет подбили. Тело нашего героя «каскадеры» смогли выручить. Похороны в Москве организовывал я лично, — горько вздыхает мой собеседник.

Все операции «Каскада» строились с учетом агентурной, разведывательной деятельности. До сих пор о способностях «каскадеров» — появляться ниоткуда и уходить в никуда — ходят легенды. Но и противник в Афганистане в основном попадался подготовленный.

Многие моджахеды обучались в соседнем Пакистане у спецов ЦРУ. Так, не случайно запало в память Зилкову местечко Айбак, на севере Афганистана.

— Семь наших машин-«татр» с боеприпасами и продовольствием душманы захватили. На их выручку отправилась команда нашего разведчика Куксова. Душманы наших ребят по сопкам обошли и стали расстреливать сверху. Сопровождавший «каскадеров» афганский батальон сразу же залег, даже не попытались отстреливаться, — рассказывает Александр Иванович.

Детали той операции ему посчастливилось изучить досконально еще и потому, что месяцем позже из афганского плена сбежал наш солдатик.

— Это был молодой парнишка из Оренбуржья, которого «духи» почти уже женили на своей соплеменнице, заставили принять ислам... Он лично наблюдал странную историю с афганским батальоном. Когда «каскадеры» прорвали засаду, душманы подобрались к залегшим на землю афганцам. Построили, проверили у них документы, переписали. Оказалось, что на всех них информация была собрана заранее. Душманы пообещали этим трусам в следующем бою верную смерть. Но в тот раз просто отпустили, — говорит и, как будто задумавшись о чем-то, умолкает Зилков.

Среди задач, стоящих перед спецами «Каскада», немало было тех, которые требовали специальной разведподготовки. Например, проведение пропагандистских мероприятий по разложению противника, создание отрядов защиты революции, лжебанд.

— Силами проверенных агентов мы формировали якобы душманскую банду. Да, члены ее очень рисковали. Но это были афганцы, преданные народному правительству, — уверенно заявляет Александр Зилков. Понятно, что вербовке агентов уделялось особенное внимание. По словам Зилкова, «каскадеры» вербовали и крестьян, и высокопоставленных государственных деятелей.

— Мы знали точно, что Бабрак Кармаль предан идеям революции, а вот Амин, как бы он ни пытался маскироваться под друга СССР, был подготовленным агентом ЦРУ*, — убежден Зилков. — Наши специалисты предложили уничтожить Амина в его дворце с помощью дистанционного взрыва. Но сверху пришло распоряжение о штурме.

Вспоминая о заслугах «Каскада», Александр Иванович вновь обращается к песне, вспоминает гимн нелегальной разведки — «Без права на славу, во славу державы!» — У каскадеров не принято хвастаться даже заслуженными победами. Но имя Виталия Степановича Белюженко, героя Советского Союза, я не могу не упомянуть. Мы отмечали его день рождения в октябре 1980 года. Он воевал тогда в кабульской команде. Я, можно сказать, проводил его в бой. Вскоре его опергруппа выдвинулась в район Чарикара. Там попала в окружение рота 40-й армии, — восстанавливает давно минувшие события разведчик.

За эту операцию Белюженко был удостоен высшей государственной награды. Благодаря его мужеству (свыше получаса он один, тяжело раненный, сдерживал наступление врага) выжили десятки его товарищей. Подмога подоспела, когда у Виталия оставались последние патроны в пистолете и две гранаты, он уже готовился подорвать душманов вместе с собой.

...Наш разговор опять прерывает веселый куплет: «Пролетели дни, как листопад, и ушел в Кабул отряд «Каскад». Старенький кассетник и меня переносит в далекие уже 1980-е. Так получилось, что мне в то время выпало лежать с травмированной ногой в отделении военно-полевой хирургии Военно-медицинской академии в Ленинграде. Раненые из Афганистана прибывали ежедневно. И те, почти мальчишеские лица, опаленные войной, и запах гниющей, разорванной человеческой плоти, и песни, наполненные грохотом снарядов, я помню по сей день.

И вряд ли когда-то забуду.

ДОСЬЕ

Александр Иванович Зилков родился в 1939 году в Горьком. Погоны надел в 14 лет, поступив в 5-ю спецшколу ВВС. Но по состоянию здоровья летать не смог. Поэтому поступил и успешно окончил Ленинградское высшее военно-морское училище. Служил на Тихоокеанском флоте. Прошел путь от штурмана до командира корабля. Как один из лучших специалистов был направлен на повышение квалификации на военно-морской факультет Военно-политической академии имени В. И. Ленина. Там же защитил кандидатскую диссертацию по философии. В 1972 году был призван на службу в Управление «С» ПГУ КГБ СССР, занимал руководящие должности.

Как специалист по подготовке кадрового состава для нелегальной разведки, для выполнения конкретных оперативных задач выезжал во многие страны мира.

В отставку вышел в звании капитана 1-го ранга в 2000 году, перешел на преподавательскую деятельность в Академию внешней разведки. С 2009 по 2013 год был внештатным сотрудником Управления нелегальной разведки. Награжден орденами «Красной Звезды» и «Красного Знамени», имеет 22 иные государственные награды.

Читайте также: Москвич передал Музею Победы уникальный фронтовой альбом своего деда