АРМЯНСКИЙ ПАСЬЯНС

[i]В промежутке между визитом президента Армении в Москву и поездкой московского мэра в Ереван в этой стране побывала группа журналистов российских газет. Эти заметки не претендуют на исчерпывающий анализ нынешней армянской жизни хотя бы потому, что поездка наша была весьма непродолжительной, а программа, разумеется, изобиловала перманентными феерическими застольями, которые столь характерны для этого гостеприимного народа, однако не всегда располагают к вдумчивой аналитике. [/i][b]С КОРАБЛЯ НА БАЛ [/b]Когда армянин покупает мебель, «комплект» наряду с диванами и комодами, естественным образом подразумевает приобретение фортепиано. Я это к тому, что после прилета в ереванский аэропорт «Звартноц» нам позволили лишь наскоро переодеться и надушиться в гостинице, поскольку в одном из ереванских ресторанов нас уже поджидала «творческая интеллигенция». (Я позволил себе взять это определение в кавычки, потому что на следующий день была встреча с местными журналистами, которые тоже отнюдь не выглядели деклассированным элементом). Я давно уже заметил, что интеллигента, взращенного за Кавказским хребтом, видно за версту (и не по тому, о чем вы подумали). Почему так, не знаю. Если нашего «аристократа духа» где-нибудь в пивной на Тишинской площади совершенно не отличишь от извозчика, то «ихнего» можно переодеть в телогрейку и кирзачи — все равно, даже с похмелья, понятно, что не слесарь. Еще, конечно, зашкаливающий градус «национального самосознания» — при полном отсутствии какого-либо амбре местечкового шовинизма. Но это у всех «малых» народов так. Маленького окунечка акулы всегда норовят загрызть. Что уж говорить про армян, сумевших сохранить себя в умопомрачительных катаклизмах своей тысячелетней истории?Безоговорочно и почти сладострастно отличают «своих», будь то Анастас Микоян, Шарль Азнавур или даже Евгений Петросян. Но между делом выясняется, что, скажем, русский писатель Андрей Битов, написавший, кстати, когда-то потрясающие «Уроки Армении», тоже «наш». И это не оговорка, а именно так и думают. Как и наши, пьют много, часто и аппетитно. И не коньяк «Арарат», и не благородное вино из одноименной долины, а элементарную водку. При этом никто под стол не валится, не впадает в прострацию или, напротив, в экзальтацию. (Между прочим, в еще советской Армении, единственной из республик, отсутствовали вытрезвители — просто не было необходимости). В первом часу ночи всей компанией поехали, нет, не к цыганам — в дом-музей Параджанова. Шикарный двухэтажный музей стоит почти что на краю безразмерного ущелья, в котором, как чашка в ладони, примостился стадион «Раздан», некогда красивейший в Союзе, а теперь порядком обветшавший. Музей собирались открыть еще при жизни (!) Сергея Параджанова — помешало землетрясение. Некоторые экспонаты: «Сундук, в котором я прятался от бабушки, чтобы не ходить в школу», кровать, застеленная переходящим красным знаменем профсоюза работников искусств Грузинской ССР, почтительное письмо от Федерико Феллини (1971). Композиция «Брачная ночь японского императора» из серии «тюремной порнографии», исполненной по просьбе сокамерников. На Украине знаменитого режиссера посадили «за нетрадиционные пристрастия». Он думал, что не выйдет никогда. Но вернулся и говорил: «Я отомщу Украине». — «Как?» — «Любовью». [b]ПРЕЗИДЕНТ ЕДЕТ![/b]Мы приехали в Армению накануне выборов президента. На выборы 19 февраля выставили свои кандидатуры около полутора десятков претендентов Считается, впрочем, что действующий президент Роберт Кочарян вне конкуренции. Тем не менее нынешний глава Армении ведет предвыборную кампанию по всем правилам политического «промоушна». Кстати, если вдруг проиграет, с ним, надо полагать, обойдутся в соответствии с нормами цивилизованных сообществ и не отправят на паперть. Пример: крайне, насколько я успел заметить, непопулярный в массах бывший президент Левон Тер-Петросян. Живет хотя и достаточно уединенно, но вполне комфортно — в мрачном черного камня, особняке, на вершине упомянутого в предыдущей главке ущелья — с охраной, обслугой и т. п. Между прочим, бывшем здании республиканского КГБ. Итак, предвыборная кампания Роберта Кочаряна. Мы выехали на двух микроавтобусах в Армавирскую область (бывш. Октемберянский район), где сегодня президент встречается с населением. Ясный солнечный день, как писали раньше в тоталитарной печати, в небе над плодоносной Араратской долиной ни облачка. Собственно гора Арарат, куда некогда причалил Ной на своем ковчеге, теряется в туманной дымке. Поселок Ленухи с его головным промышленным предприятием — винным заводом «МАП». Вдоль околицы прогуливаются одинокие внимательные сельчане в штатском. Во дворе предприятия переминается на легком морозце толпа заводчан — все с национальными флажками и в белых халатах, словно врачи на территориальных курсах повышения квалификации. Президент все не едет. По команде сверху электорат дружно убегает в управленческий корпус погреться, впереди семенит на каблучках крутобедрая красавица в национальном наряде, в выверенном макияже и с хлебом-солью на вытянутых руках. Но ненадолго. Едут! — возвещают мобильники первого эшелона охраны, и виноделы в белых халатах, помахивая флажками, дружною толпою бегут назад, в авангарде опять сексапильная красавица с подносом. Общение с виноделами и ознакомительная пробежка по заводу занимают у элегантного и дружелюбного президента минут пятнадцать: в программе еще посещение здешней воинской части и митинг в Армавире. В Армавире, естественно, вся центральная площадь с окрестностями кишмя кишат народом. Пахнет шашлыками и свежей выпечкой. Мальчишки, наступая на пятки друг другу, накручивают круги вокруг кортежа из президентских джипов (у первого лица — БМВ с цифрами 001 на номерном знаке). Мужчины степенны, все как один в брутальной колючей щетине, но и у них глаза празднично бегают туда-сюда, как у пацанят. Аксакалы одобрительно цокают языками. Сами представьте, что будет, если в вашу деревню приехал президент. Митинг, естественно, идет на армянском языке, но вряд ли круг весьма энергично очерченных проблем существенно отличается от того, что через полчаса изложит нам президент в местном отделении своего предвыборного штаба: тяжелое положение в экономике, отсутствие энергоносителей со всеми вытекающими отсюда последствиями, безработица. Средняя зарплата 30—50 тысяч драмов, то есть 50—70 долларов. И это только в столице — Ереване. Поэтому каждый третий из трехмиллионного населения республики за последние десять лет оставил родину: временно или навсегда, бог весть. Большинство уехали в Россию, на которую здесь смотрят, как капрал на майора, — с надеждой, любовным трепетом и некоторым опасливым обожанием. Кстати, пока мы были в Армении, там одного новорожденного мальчика назвали Путин (хотя прямой причинно-следственной связи этого отрадного факта с нашим визитом я бы здесь выискивать не стал). На счет России президент высказался так: когда кто-то от кого-то зависит, это уже не союзники. Я, признаться, не понял, то ли это констатация статус-кво, то ли соображение относительно того, чего «быть не должно». Впрочем, как раз после разговора с российскими журналистами Роберт Кочарян улетал в Киев — на встречу со славянскими президентами. Надеюсь, там обошлось без недомолвок: Армения как минимум заслуживает понимания. [b]БЕЗ САНТИМЕНТОВ [/b]Если общение с президентом получилось у нас достаточно официальным (а как иначе?), то встреча с министром обороны (все здесь утверждают, вторым по степени влияния лицом в государстве) оказалась откровенно неформальной. Возможно, этому способствовала атмосфера очередного раблезианского застолья в уютном загородном ресторане, а может быть, просто человек такой — не склонный к формалистике. Военный министр Серж Саркисян — изначально человек сугубо штатский. Окончил филфак (!) Ереванского университета, но пришло время — жизнь заставила надеть форму: командовал соединениями «бородачей» в Карабахе. Ростом невысок, зато — чеканный профиль армянского римлянина (было дело, Армения входила в состав Римской империи). Полустертая наколка на безымянном пальце. Взгляд — здесь мне трудно вдруг оказалось подобрать эпитеты, все получалось сочетание несочетаемого, — но скажу так: стальной и доброжелательный. Вот вам некоторые из соображений Сержа Саркисяна, записанные на диктофон, который я с профессиональной сноровкой примостил аккурат у подножия литровой бутылки «Русского стандарта», откуда министр обороны любезно подливал в рюмку вашего корреспондента. Мировая армянская диаспора – это 7 миллионов человек. Достаточно, чтобы каждый из них вложил в бюджет Армении один доллар в день, и Армения превратится во вторую Швейцарию, где ни территории, ни энергоресурсов отнюдь не больше. В мире есть минимум 500 армян, которые при желании могут содержать историческую родину. Так, владелец студии «Метро Голдвин Майер» (а также 50% «Крайслер» и 40% казино в Лас-Вегасе) Кирк Киркорян, который начал свой бизнес в 45-м году с тремя долларами в кармане, обладает официальным состоянием в 10 миллиардов долларов. Это в 15 раз больше годового бюджета Армении. (Поскольку наш соотечественник, шутливо заметил министр, значит, столько же имеет и неофициально). Да, на свои деньги мистер Киркорян ремонтирует армянские дороги и учреждения культуры, но для него это копейки. Все это совсем не означает, что Армения спит и видит себя в роли содержанки у богатых родственников. Зарубежные армяне — прежде всего граждане своего государства. Как бы кому-то ни хотелось обратного. Поэтому сложно разговаривать с человеком, который «сделал себя» сам, без участия исторической родины — своим потом и здоровьем. Во многом наши проблемы мы создали себе сами. Армяне любят быть мучениками. Тот, кто умер своей смертью, в армянской истории не котируется. Мы должны отойти от бесплодной идеи мученичества. Хватит, пять тысяч лет плакали, и что мы имеем? Думаю, что печальные глаза — не обязательное достояние армян. При этом удивительным образом умеем быть не только слезоточивыми. Некоторые наши не в меру ретивые и наглые сограждане вызывают раздражение у россиян — но это не все армяне. Это сказал не я, это сказал министр. Лично меня никто не раздражает. [i]Ереван—Москва [/i]