У вас в музее продается славянский шарм?
[b]«Когда Лидия Делекторская приближается, я исцелен. Когда Лидия Делекторская удаляется, я обессилен. Боже милостивый, не действует ли это то, что называют «славянским шармом»? А дело просто-напросто в том, что она добрая. Но что за характерец! Доброй ночи, Лидия. 1 ноября. 1948. Ванс».[/b]У него у самого, знаете ли, был характерец. Он это понимал: «Той, которая так покорно страдает, и не по своей вине – сжальтесь!» — писал он ей. Она не то чтобы сжаливалась – просто она его хорошо знала. С русской «компаньонкой» Матиссу повезло гораздо больше, чем его другу Пабло Пикассо – с русской женой (Ольга Хохлова доставила тому массу неприятностей). Лидия Делекторская была моделью (чтобы не сказать «музой»), секретарем, сиделкой в самые трудные – последние — годы Матисса.Ее вывезли из России еще ребенком родственники (она рано осталась сиротой). В Париже в 1932-м попала в мастерскую к художнику (он работал над «Танцем», и ему нужна была помощница) и помогала ему больше двадцати лет, до смерти художника в 54-м. Делекторская переводила на французский (в частности, Паустовского), была дружна с Луи Арагоном, написала книги о творчестве Матисса. Его рисунки, которые она подарила обожаемой России (Музею имени Пушкина), были куплены ею у художника (когда он узнал, что восемь работ Делекторская дарит в Москву, написал для нее еще пару рисунков – тоже в подарок).На выставке в Музее личных коллекций представлены все ее дары. И офорты Матисса, и скульптура, и легкая, написанная тушью «Славянская блузка», и сама вышитая сорочка, в которой позировала Делекторская. И натюрморт с «Раковиной на мраморе», и ваза (с известного натюрморта с плющом), которую Делекторская дарила Матиссу.Наконец – знаменитые матиссовские декупажи из книжки «Джаз». Эту серию декупажей (вообще-то – коллажи из резаной бумаги, подцвеченные гуашью) Матисс создал в 1943 году, когда не мог писать: не слушались руки. В ГМИИ представлены не сами авторские работы, а их факсимильное воспроизведение, которое по трафарету гуашью в 47-м повторил замечательный печатник Верель – от оригиналов они практически не отличаются. В красочных листах «Джаза» ничего такого уж очень веселого нет. Дело даже не в очевидно мрачных «Похоронах Пьеро» и «Кошмаре белого слона» (отдельные работы «сюиты»), а в том, что в 43-м году ничего радостного создать было невозможно. У Матисса его главное оружие — цвет – выстреливает страшно: желтые червячкигимнасты («Кодомасы») обязательно «притянутся» к желтому полу. Упадут.Головокружительная боязнь конца была ей, Лидии, незнакома – или она хорошо умела «держать марку». Она была очень сильная. Высокая, статная – словом, настоящая красавицасибирячка. До самого последнего дня. Когда-то Ирина Александровна Антонова, глава ГМИИ, шла по русскому кладбищу Сент-Женевьев де Буа в Париже и увидела камень: «Лидия Делекторская. Родилась в 1910». Вечером Ирина Александровна спросила у Делекторской: что это? почему? Делекторская отвечала: я подготовила все заранее, потому что никому не хочу быть в тягость.Ушла Делекторская так же: сама.
