История песни

[i][b]«Моим песенным кумиром всегда был и остается Исаак Осипович Дунаевский. Помню, что его день рождения 30 января. В этот день всегда звучат и согревают душу его незабываемые мелодии. Особенно люблю я его «Колыбельную» из «Цирка», под которую когда-то сладко засыпала сама, а потом напевала ее своим детям и внукам. Расскажите ее историю и опубликуйте, пожалуйста, слова. Как вам будут благодарны за это сегодняшние мамы и бабушки![/i]Н. А. ГОРШКАЛЕВА,пос. НекоузЯрославской области»[/b]Рад выполнить просьбу нашей читательницы и тому еще рад, что «география» распространения нашей газеты и рубрики, судя по этому и другим письмам в наш адрес, давно уже вышла за границы столичного региона.У песни же, про которую просят рассказать, и в самом деле счастливая судьба. В архиве автора ее слов поэта Василия Ивановича Лебедева-Кумача (1989–1949) мне посчастливилось отыскать письмо, отправленное ему композитором Исааком Осиповичем Дунаевским из Ялты 11 августа 1935 года, и в нем такие строки, имеющие прямое отношение не только к знаменитому маршу из «Веселых ребят» – фильма, отметившего недавно 70-летие, но и к этой песне из «Цирка», юбилей которого грядет в наступившем году. Вот они: [i]«…Сын у меня мировой! Он вырос, окреп, развился. «Марш веселых ребят» он поет так правильно, как я редко слышал в массовом исполнении. Он весьма важно спросил у меня: «Папа! Это твой марш?» – а позавчера на улице он подошел к одному гражданину, напевавшему марш, и строго заметил: «Это моего папы марш, не пой!..» Моему карапузу три года и три месяца, и это все очень меня радует, и как композитора, и как отца. Надо написать еще замечательную колыбельную, чтоб такие малютки пели…»[/i]Письмо было отправлено Дунаевским Лебедеву-Кумачу в самый разгар работы над музыкой к фильму «Цирк». Не «Лунный вальс», не «Выходной марш» и даже не «Песня о родине», уже к тому времени написанные Дунаевским, а именно эта, казалось бы, малозначимая для будущей картины колыбельная песенка, которую должна была петь героиня Любови Орловой – американка Марион Диксон, долго не удавалась композитору, о чем свидетельствует еще одно письмо И. О. Дунаевского, на этот раз режиссеру «Цирка» Григорию Александрову (20 марта 1935 года): [i]«Мое сознание находится в полном брожении, – писал композитор. – Анализ моей музык(альной) деятельности (и не только моей) показал мне, что наша масса не воспринимает никаких мелодий, не отвечающих ее национальному звуковому, привычному для ее ушей восприятию. Почему масса не поет у нас замечательных американских и английских блюзов и фоксов? Потому что они не наши! Вся их архитектоника, ритмика, интервалы чужды нашему уху! Можно написать тысячу замечательных вещей – и результата массовости не достигнешь! Я поэтому прихожу к убеждению, что «колыбельную» петь не будут, сколько вы ее ни навязывайте слушателю. Здесь требуется какой-то ловкий ход, фокус, чтобы американка пела «американское» и чтобы оно все-таки оставалось на нашей почве. И вот над этим именно я и работаю, и я прошу заранее прощения, если эта работа меня не приведет к такому скорому результату, как этого бы нам всем хотелось…»[/i]У Лебедева-Кумача тоже был веский повод для вдохновения и достойного отклика на «социальный» заказ композитора – семилетняя дочка Марина. В результате были написаны и прозвучали в картине даже не одна, а две прекрасные колыбельные песни – «Спи, мой мальчик» и «Сон приходит на порог». А зрители «Цирка» даже не подозревали, что поводом и стимулом к их созданию послужила трепетная любовь их авторов к собственным детям. В огромном эпистолярном наследии великого композитора немало строк, подтверждающих, что жизнь и судьба его любимого сына Евгения («Генички», как он его величал) были для Дунаевского драгоценными. Пишу об этом потому, что знал Евгения Исааковича Дунаевского (1932–2000) более четырех десятилетий, дружил с ним и участвовал в той, быть может, малоизвестной и невидимой миру битве за честь и память о великом И. О. Дунаевском, которую вел все эти годы его сын – удивительно цельный и поразительно скромный человек, талантливый живописец.До сих пор остается немало охотников посплетничать вокруг биографии Дунаевского. И можно только поражаться, как в дни подготовки 100-летнего юбилея отца Евгений Дунаевский сумел объединить в этой битве совершенно разных людей – журналистов, музыкантов, артистов, а сам при этом оставался в тени, поскольку был к тому времени, по существу, уже смертельно больным человеком. Это был, я в этом глубоко убежден, его гражданский и сыновний подвиг.[b]Сон приходит на порогСлова В. ЛЕБЕДЕВА-КУМАЧАМузыка И. ДУНАЕВСКОГО[/b][i]Сон приходит на порог,Крепко-крепко спи ты.Сто путей, сто дорогДля тебя открыты!Все на свете отдыхает:Ветер затихает,Небо спит, солнце спит,И луна зевает.Спи, сокровище мое,Ты такой богатый:Все твое, все твое –Звезды и закаты.Чтобы завтра рано встатьСолнышку навстречу,Надо спать, крепко спать,Милый человечек!Спит зайчонок и мартышка,Спит в берлоге мишка,Дяди спят, тети спят,Спи и ты, малышка!..[/i][b]Р.S.[/b] Эта и другие песни И. О. Дунаевского прозвучат в прямом эфире «Радио Подмосковья» 30 января в музыкальной передаче «В низенькой светелке» в 19.00.