[i]И это далеко не все «привилегии» воспитанников столичной спецшколы № 11 «Шанс». К услугам ребят – прекрасный бассейн, огромный спортзал с современным синтетическим покрытием, богатый выбор тренажеров, оснащенный по последнему слову техники медицинский блок и уйма навороченных компьютеров. Для кого же этот образовательный рай – для юных гениев, детей новых русских, отпрысков иностранных дипломатов? И кто выдает путевки для обучения в этом элитном заведении? На последний вопрос ответить легко: суд общей юрисдикции. А учатся в спецшколе закрытого типа «Шанс», расположенной на самой окраине Москвы в Южном Бутове, малолетние преступники, которых закон по возрасту освобождает от пребывания за решеткой.[/i][b]Необжитой карцер[/b]Долгое время аналогичное учебное заведение в нашем городе располагалось в Лосином острове. Но здание обветшало, и несколько последних лет соответствующий контингент из Москвы суды отправляли в подмосковную спецшколу в Каширу.За каждого такого «командированного» из столичного бюджета в областной уходила кругленькая сумма, и в итоге московские власти решили потратиться единожды, но обзавестись собственным зданием. Дом за внушительным забором высотой 4,2 метра в самом конце бутовской улицы Поляны строители сдали к старту нынешнего учебного года, а первый ученик здесь появился два месяца спустя. Сейчас в школе «Шанс» – шесть мальчиков: четыре шестиклассника и по одному семи- и восьмикласснику. Как им здесь живется?– Принцип закрытой школы – круглосуточное безвыездное пребывание здесь детей в течение того срока, который определил суд, – рассказывает [b]исполняющий обязанности директора школы Виктор ЛИЧАРДА[/b]. – Все это время мы должны учить ребят по школьной программе, кормить их, одевать и обувать, лечить в случае заболеваний и, конечно, воспитывать их, исправляя поврежденную психику. В общем, давать подростку гораздо больше того, что дает среднему ученику обычная школа.А вот и сами воспитуемые – сидят в уютном холле перед телевизором и слушают рассказ педагога. То, что я вижу, совсем не похоже на обычный урок: в учительской руке – пульт от видеомагнитофона. На экране Христос тащит крест на Голгофу.Любопытные глазенки смиренно взирают на стоп-кадр, пока учитель излагает страстные главы Евангелия. Ни дать ни взять – пай-мальчики из церковного хора. Кто бы мог подумать, что этот карапуз залез в соседскую квартиру, а вон тот избил незнакомого парня, отнял у него велосипед и продал за 7 тысяч? До конца урока – несколько минут, и я бросаю взгляд на распорядок дня, вывешенный здесь же, в коридоре. Подъем у ребят – в семь утра, после зарядки и завтрака – уроки (пятый по расписанию заканчивается без десяти час). Потом – занятия разнообразными полезными делами, игры в спортзале, подготовка домашних заданий (тут она именуется, как в армии, самоподготовкой).Ужин – в полвосьмого, отбой – в десять вечера. Разрешены в школе закрытого типа и свидания: как и в настоящих исправительных учреждениях, проходят они в специальных комнатах (как правило, по выходным дням) в присутствии воспитателя.Еще одно серьезное отличие «Шанса» от иных школ – особое помещение с грозной табличкой «Дисциплинарная комната» на первом этаже. Пока к услугам своеобразного «карцера» администрация не прибегала.[b]Угонщики виртуальные и настоящие[/b]– Наши воспитанники из неполных семей, – рассказывает Виктор Николаевич, – но их родители, на мой взгляд, небезнадежны. На Новый год все приехали к детям, праздничный концерт смотрели. Лиц, совершивших тяжкие деяния, к нам пока не направляли, поэтому на ребят стараемся воздействовать силой внушения и личным примером.Способствовать исправлению, по мысли организаторов школы, должно множество мастерских, где ребята должны получить азы профориентации: автомеханическая, обувная, слесарная, токарная и даже… парикмахерская. Есть и шикарный компьютерный класс с собственной минитипографией. Вот заканчивается урок, и сюда, к новеньким плоским мониторам, устремляется ребятня.Бойко нажимаются кнопки, и вот на экране резвая иномарка уже лихо уходит от полицейской погони. Шестиклассник Саша лихо прижимает преследователей к обочине. Что ему виртуальные игрушки, когда он настоящую машину угнал и с обрыва сбросил! За то и угодил сюда… Следующий урок – биология. [b]Учительница Наталья СЕМЧЕНКО [/b]разбирает каракули, нарисованные ребятами на самостоятельной работе «Питание клетки». Смотрю на оценки: четыре с минусом, четыре, три…– А не сложно ли работать с классом, в котором всего один ученик, да и тот не совсем… обычный? – интересуюсь у Натальи Николаевны.– Да нет, наоборот. Садимся напротив, смотрим друг другу в глаза, начинаем разговор с общих тем. Постепенно и на биологию переходим… Учебная программа у нас обычная, только, конечно, мы ее корректируем с учетом индивидуальных особенностей развития.По нынешним правилам классы в подобных учебных заведениях и не должны быть большими: максимум из десяти человек. Пока «Шанс» только разворачивается на полную мощность, здесь работает дюжина учителей и два воспитателя. Учреждение стоит на отшибе, но недостатка в кадрах здесь не испытывают: федеральная надбавка за сложность работы в подобных заведениях к окладу педагога составляет 20 процентов, а главное — все московские доплаты в спецшколе в 2,5 раза выше по сравнению с обычными средними учебными заведениями. При стопроцентной заполненности школы (это 60 учеников) должны быть заняты 180 штатных единиц. Немалую часть из них составит охрана, которую тут из соображений корректности называют службой режима. «Режим» патрулирует территорию, охраняет, ведет видеонаблюдение за всеми классами и жилыми комнатами школы. Правда, пока далеко не все из 28 видеокамер подключены к единой сети слежения: в большинстве коридоров пустынно и гулко.[b]Окно в новую жизнь[/b]В обязательном порядке секьюрити сопровождает воспитанника и в случае его выезда за ворота спецшколы.Да, в порядке исключения ученик может оказаться на воле: это происходит, если нужно, например, проконсультироваться у врача в городской поликлинике. Но вывозят захворавшего ребенка во внешний мир, конечно, не в автозаке, а в обычной легковушке. Здоровые же ребята в течение всего исправительного срока смогут видеть городские улицы, тротуары, машины и светофоры только из окон второго и третьего этажа, откуда просматриваются дальние кварталы Южного Бутова. Окна здесь, кстати, тоже особые. Если запустить изнутри в стекло тяжелым предметом, материал выдержит, не расколется. В остальном жилые апартаменты, занявшие все три этажа в одном из крыльев спецшколы, ничем не отличаются от номеров в хорошем пансионате или небольшой гостинице: три аккуратно заправленные кровати, коврики на полу, тумбочки и стулья. «Первопроходцы» шикуют: заняли по комнате на брата.Максимальный срок пребывания в школе, на который суд может определить сюда малолетнего правонарушителя в возрасте от 11 до 15 лет, – три года. За хорошую учебу и примерное поведение местная комиссия по делам несовершеннолетних может ходатайствовать перед судом о досрочном «освобождении». Сам же воспитанник, если пожелает, может остаться в школе по истечении срока на некоторое время – например, чтобы закончить учебный год.– По дому я, конечно, скучаю, – говорит самый старший воспитанник, восьмиклассник Женя Широков, попавший сюда из 486-й московской школы, – но не так, чтобы убиваться. Все-таки здесь каждый день что-то новое для себя открываешь… Ой, извините, мне на обед пора…Кормят в «Шансе» по санаторно-курортным стандартам: шесть раз в день. Ежесуточные затраты на питание одного ребенка – 95 рублей. Естественно, родители могут подкармливать чад передачами – фруктами, сластями, сухарями-сушками. В списке запрещенных гостинцев – колбаса, куры, пирожные, рыба, семечки и, конечно, алкоголь с сигаретами.– Мы хотим ввести в этой школе свои образцы учебной, спортивной, парадной формы, чтобы дети постоянно приучались к порядку, – мечтает [b]главный специалист Управления воспитания и дополнительного образования столичного Департамента образования Людмила ПАРИНОВА[/b]. – Даже провели среди воспитанников небольшой конкурс, как должны выглядеть такие костюмы.Наверное, кто-то, узнав о спецшколе «Шанс», не преминет укорить столичные власти: мол, и благополучные то московские дети не скоро получат такие условия, в которых оказались подростки, изолированные от общества! В самом деле, в нашей стране (да и во многих сопредельных государствах) второй такой спецшколы закрытого типа нет, и, вероятно, не скоро появится. Но ведь не нами сказано: ребенок рождается «чистой доской», на которую потом наносят жизненный узор наследственность и условия воспитания. Да, эти маленькие человечки преступили закон. Но разве обязательно запирать их в старом интернате с грязными разводами на стенах и ржавыми решетками на окнах? И разве плохо, что хотя бы в одном российском городе власть может показать оступившимся подросткам окно в новую жизнь, дать им шанс на исправление – шанс настоящий, без кавычек?