Слава богу, что он не стал бухгалтером

[i][b]«Отец мой с детских лет был приказщиком в складе сельдей, где до революции трудился, получая мизерное жалованье. Мать простая (безграмотная также как и отец). Я обязан передать, что значила эта «гениальная» женщина. Она любила меня жалея. Она умерла и ценность этого самородка зарыта во мне. Она говорила: «мой сын да я знаю ты талантлив но жалко мне тебя, не будешь ли ты лучше бухгалтером».[/b][/i][b]Марк Захарович Шагал. Сведения о себе. 1921, Петроград[/b].([i]В цитате сохранена орфография автора[/i])[b]Американский писатель Уильям Фолкнер однажды признался, что величием и славой обязан своим романам о родном округе «величиной с почтовую марку». Пожалуй, то же самое мог сказать и Марк Шагал.[/b]Крохотный провинциальный городок на окраине царской Белой Руси, в черте оседлости, благодаря его картинам стал для всего мира символом благополучного, уютного и романтического еврейского мира – с его грустной радостью и радостной грустью, жутковатыми ночными фантазиями и церемонными свадьбами, с его глазастой Луной, словно бы заглядывающей из детских сказок прямо в ряды покосившихся, бедных деревянных домиков, на крышах которых непременно играет на скрипке ночной еврейский музыкант.Выставка произведений Марка Шагала под названием «Здравствуй, Родина!», открывшаяся в Третьяковке в Лаврушинском, очень велика.Столько Шагала мы еще не видели – от ранней графики до больших и знаменитых картин последних лет жизни. И все-таки она не ретроспективная, как отметила Мерет Мейер – внучка художника, выступившая на пресс-конференции.В оформлении ее устроители, которым, к слову, приходилось признаваться в многочисленных трудностях, шли за традициями еврейского театра: балаганное разноцветье шагаловской палитры дает возможность театральной иллюзии, в самый центр которой попадает посетитель. А театральная иллюзия всего творчества художника – не что иное, как его родина, Витебск: зрителя со всех сторон окружают его колоритные, характерные обитатели.Еврейский красавчик, толстый и черноусый, – метельщик в белом лапсердаке. Шествующий по крышам бородатый мужичок в картузе и с торбой бродяги, залихватски перекинутой за плечи. Чернобородый мясник с окровавленным ножом – у него лукавый взгляд…Поистине целый многожанровый мир заполнил Шагал городком «величиной с почтовую марку» – тут и веселая сказка о «Покойнике»(1908), лежащем среди горящих свечей прямо на каменной ночной улице, которую метет бородатый дворник в фартуке; и полная тревоги фантастическая «Желтая комната», где появляется один из «фирменных» знаков зрелого Шагала: к туловищу пририсовано опрокинутое лицо, способное в разных контекстах быть символом и ужасного, и радостного потрясения. «Фирменных» знаков у него немало – кроме скрипачей на крыше, на весь мир прославились и летающие любовники, и большеглазая коза, и пурпурный ангел с распахнутыми крыльями, держащий на коленях белую скрипку.Но главным «фирменным» знаком Шагала так и остался родной Витебск. Прошли годы, и вторым и третьим Витебском стали для художника Париж и французский Юг. И все же в его зрелых фантазиях – те же деревянные домики и веселая разноцветная толпа вокруг них. Она появляется даже в позднем «Падении Икара» – не куда-нибудь, а именно на гуляющее еврейское местечко с его скрипачами, легкомысленными красавицами и ангелоликими козами падает с высот мифологический герой, почти долетевший до Солнца. А в росписи плафона Гранд-опера в Париже витебские козы становятся персонажами опер Моцарта и Бизе.И все-таки есть еще одна сторона его творчества, в России не слишком известная. Присутствовавший на открытии выставки директор Национального музея Франции«Библейское послание Марка Шагала» Жан-Мишель Форе отметил: многие искусствоведы говорят, что если бы даже Шагал не сделал ничего, кроме своих библейских картин, – он все равно остался бы в истории искусства как великий мастер.Эти картины тоже приехали в Москву. Персонажи Ветхого Завета, этой «сказки сказок» всех великих сказочников мира, оказались очень органичными для художественного универсума Марка Шагала. Шагал, изобразивший Исайю, Иеремию, Иосифа, будет новостью для многих – но ведь он тот же. Те же лица, темы, краски, та же экспрессия… и то же влияние древнерусской живописи. Великая картина «Авраам и три ангела» (проще говоря, изображение «Троицы») носит явный отпечаток влияния русских икон. «И хотя сам Шагал в завещании уточнил, что полотно не должно покидать стены музея в Ницце, – сказал господин Форе, – мы решили в виде исключения привезти его сюда. И уверены, что сам художник был бы этому рад!» Целых сорок работ из разных французских музеев и, что совсем интересно, частных коллекций получено устроителями выставки только благодаря усилиям наследников, внучки Марка Шагала Мерет Мейер. А всего представлено около двухсот.Картины художника, родившегося в царской России, бывшего комиссара искусств России советской, ставшего одним из величайших имен своего времени, объехали весь мир. Теперь наконец-то их можно увидеть на родине мастера. И хотя Марк Шагал, в отличие от иных эмигрантов, всегда был достаточно известен в России, – эта выставка его работ, пожалуй, самая большая и полная за все времена.[b]На илл.: [i]«Музыка». Панно для Государственного еврейского камерного театра в Москве. 1920 г.[/b][/i]