Дэвид Суше считает себя лучше Пуаро

[b]Сериал про Эркюля Пуаро, что идет на РТР, настоящий любитель детективов не пропустит никогда. То, что открывается зрителю на экране, когда на нем появляются Дэвид Суше (David Suchet) – Пуаро, Хью Фрейзер (Hugh Fraser) – Хастингс и инспектор Джепп – Филипп Джексон (Philip Jackson), прекрасно. Но довольно интересен и «вид», который открывается за плечом мсье Пуаро. О чем и речь.[/b]«Все, что вы видите на экране, – подделка. Даже за щеками у меня прокладки. А уж сколько понавешено на плечи, грудь и живот фальшивого... Если кто-нибудь решит похлопать меня по плечу, когда я во всей этой экипировке, я и не замечу. В жизни я стройнее Пуаро», – утверждает британец Дэвид Суше, актер знаменитого Королевского Шекспировского театра, исполнитель бессчетного количества ролей в кино и недавний триумфатор Бродвея – в связи с ролью Сальери в недавнем бродвейском спектакле «Амадей».И зря он считает, что хоть в чем-то лучше Пуаро. Потому что милее, эксцентричнее, талантливее и пампушистее, чем Пуаро Дэвида Суше, не может быть даже сам Дэвид Суше. Потому что нет создания гармоничнее и противоречивее, обаятельнее и язвительнее, тщеславнее и самоотверженнее, чем тот Пуаро, которого сыграл Суше в довольно-таки бесконечной телевизионной «пуаропее».Вообще, на текущий момент в природе наблюдается 10 попыток отважных актеров воплотить на теле- и киноэкране, что называется, культовый образ. И только одна из них происходит из неанглоязычного мира: далеко не худшим Пуаро был наш Анатолий Равикович в фильме «Загадка Эндхауза» Вадима Дербенева. В «пуарологии» наблюдаются и открытия: Ян Хольм («Прекрасное будущее», «Пятый элемент») сыграл в «Убийстве по книге» детище Агаты Кристи в сложных отношениях с самой мисс Кристи, а Альфред Молина, мэр из «Шоколада» и Левин из европейской «Анны Карениной», играет Пуаро всерьез осовремененного – его герой в «Убийстве в восточном экспрессе» 2001 года стал нашим современником.В Британии Пуаро явно включен в галерею литературных образов, считающихся национальным достоянием. С Пуаро происходит нечто подобное происходившему с образом В. И. Ленина в период застоя. Ведь Ленина играли, как известно, только актеры, признанные выдающимися, возможно, великими, члены ведущих театральных трупп страны – Штраух, Ульянов, Калягин. Вот и в роли Пуаро в кино и на ТВ блистали главным образом представители культурного истеблишмента, члены Royal Shakespeare Company (Королевская Шекспировская труппа, специализирующаяся по преимуществу на шекспировских постановках), великие актеры Остин Тревор (в 30-е годы), Дадли Джонс (в 60-е), Альберт Финни (в 70-е), Питер Устинов (в 80-е).А Пуаро-марафонцев есть только два – Питер Устинов и Дэвид Суше. Самое смешное, что первый раз Суше сыграл в фильме про Пуаро, как вы думаете, кого? В фильме «Тринадцать за ужином», в котором Пуаро был Устинов, Суше выступил в качестве вполне дубоголового инспектора Джеппа, вечного оппонента великого сыщика, не брезгующего порой присвоением лавров последнего. Но теперь-то все встало на свои места. В том числе и лавры. Суше превзошел великого предшественника как числом (он сыграл уже в 44 экранизациях историй бельгийского эксцентрика и тщеславца, а Устинов только в шести), так и качеством.Суше тоньше. Да нет, не в том смысле (что мы, в самом деле, все про фигуру да про фигуру), он в этой роли по-актерски тоньше. В его бельгийском сыщике есть неясное прошлое, отмеченное личными неудачами, в его знаменитой удовлетворенности собственной персоной есть закомплексованность и гиперкомпенсация. В том, как он посматривает на дам, есть искушенность разочарований. Словом, член Шекспировской труппы Суше играет Пуаро с шекспировским размахом. Суше играл Ричарда III – и в его Пуаро есть глостерское вероломство.Суше играл Тибальта – и Пуаро бывает самоотверженным. Суше удался Яго, и Пуаро проявляет порой изощренное коварство. Суше был Калибаном в «Буре» – и в нем есть что-то запредельное.Продюсер Брайан Истман, между прочим, создатель телесериалов «Багз», «Дживс и Вустер» и «Полицейские во времени», мог тасовать режиссеров для своего будущего «Пуаро». Он долго искал исполнителя на роль Хастингса – и нашел Хью Фрейзера, бывшего хиппи и бывшего рок-музыканта, прославившегося главной ролью в фильме Питера Гринуэя «Контракт рисовальщика»… Но исполнителя роли эксцентричного бельгийца Истман знал заранее. Он углядел в Суше Пуаро, когда делал сериал «Блотт» в 1985 году с Суше же в главной роли. Поэтому закономерно, что следующей его постановкой стала экранизация Кристи.В результате Суше, который до перевоплощения в Пуаро всерьез Кристи не читал, изучил все произведения великой детективистки. И утверждает, что всегда носит с собой список из тех 93 заветных пунктов, которые нужно помнить о его бельгийце (походка странная – потому что лаковые штиблеты жмут, усики свои Пуаро считает верхом изысканности и т. д.). А чета Суше – Дэвид и его жена Шейла (они вместе больше 20 лет) – частенько захаживает на чай к чете Хикс – дочери мисс Кристи Розалин и ее мужу Энтони. Энтони и дал Суше, как утверждает актер, ключ к воплощению Пуаро на экране. «Никогда не забуду слов тещи о том, что мы можем смеяться с Пуаро, но никогда над ним», – сказал Энтони.Так вот, Суше считает, что многие прочие воплощения Пуаро в кино, театре и на ТВ отдавали ироничностью почти мюзик-холльной, а он играет не забавного маленького человечка, а… маленького человечка.При всем вселенском успехе «Пуаро» этакий звездный багаж на Суше не оказал никакого давления. Суше продолжает на сцене и в кино гнуть свою линию – играть без «пуаризмов». Он сыграл главную роль в телесериале «Фрейд», недавно потряс Нью-Йорк в роли Сальери в «Амадее», в независимой постановке «Кто боится Вирджинии Вульф?» был Джорджем, на нем – Шейлок в «Венецианском купце» в родном Королевском Шекспировском театре и по-прежнему Яго. Актерская гильдия Америки высказывала свое неудовольствие тем, что Суше не был номинирован на «Оскара» за роль второго плана в «Идеальном убийстве» (с Майклом Дугласом и Гвинет Пэлтроу). Утверждалось, что Суше поднял планку крошечных «камео» на невероятную профессиональную высоту. И действительно, забыть детективаараба, который фактически спасает героиню, просто невозможно – из-за его трагической серьезности, переживаний за больного сына и целой биографии в глазах.Сам Суше посмеивается над тем, что ему вечно выпадают «иноземные» роли. Пуаро – бельгиец, в «Королях шпионов. В «Рейлли» Суше играл китайца, в «Гарри и Хендерсонах» – француза, в «Железном орле» – снова араба. Причем злодея. Насчет этой роли Суше даже и переживает – его дети Кэтрин и Роберт засмеяли его изза ходульности сыгранного. Но 19-летняя Кэтрин, скорее всего, станет танцовщицей, а 17-летний Роберт готовится к карьере королевского морского пехотинца.«Значит, им не воздастся. Никогда им не придется пережить того унижения, которое пережил я, когда они хохотали и тыкали пальцами в экран, смотря, как я корчусь в этой роли!» – смеется Суше.А с выбором профессии сыном у Суше вышел казус. Он был категорически против всего военного для своего мальчика. Но потом вспомнил, как шокировал собственного отца, когда сказал ему, что хочет быть актером. «Он был специалистом с Харли-стрит и всегда носил полосатые фраки. Очень величественно!» – смеется Суше. Отец был гинекологом, и эта профессия передавалась в семье по мужской линии из поколения в поколение. Невзирая на то, что путешествовали с континента на континент.Кстати, отсюда и довольно комические разночтения в произношении фамилии актера. Дело в том, что Дэвид Суше (в другой транскрипции – Сачет) – слегка наш соотечественник. Его прадед, еврей из «черты оседлости» Российской империи по фамилии Сушинский, эмигрировал во Францию. Там он и стал Suchet’ом – по-французски читающимся как Суше. Потом прадед переехал в Южную Африку. И женился на белой южноафриканке. Подросший отец Дэвида решил жить в Европе, в Лондоне, и фамилия зазвучала по-английски – Сачет. Поэтому теперь исполнитель роли Пуаро для британцев – Сачет, для французов – Суше, для всех остальных – как им нравится. А если вы вдруг встретитесь с ним и захотите поговорить, не теряйтесь – называйте его просто Дэвидом. Этот артист в отличие от самого известного своего образа вовсе не страдает манией величия.