Главное
Гид по Москве
Приметы и советы

Автор

Виктория Белопольская
Иуду сделали героем
[b]Вчера завершился международный кинофестиваль в Берлине. Во внеконкурсной программе была показана картина Юрия Ильенко «Молитва за гетмана Мазепу». Антирусский фильм одного из лидеров украинского кино грозит обернуться международным скандалом.[/b]Первый украинский блокбастер, снятый по законам голливудских масштабных полотен, патронировал сам президент Украины Леонид Кучма. Поначалу это должен был быть совместный проект с Россией. Министр культуры Михаил Швыдкой поддержал идею и даже распорядился выдать на производство 250 тысяч долларов. Однако антирусская направленность фильма была настолько очевидной, что мэр Москвы Юрий Лужков лично отослал Михаилу Ефимовичу поэму Пушкина «Полтава», в которой великий русский поэт окрестил гетмана Иудой. И альянс не сложился. Украинцы договорились о сотрудничестве с польскими коллегами, вошли в кооперацию с кинематографистами стран — членов международной организации «Евримаж», занимающейся поддержкой европейской альтернативы американскому кино. Поэтому картина автоматически получает выход на европейский рынок.Роль Мазепы сыграл тогдашний министр культуры, народный артист Украины Богдан Ступка, до этого успевший побывать Богданом Хмельницким в картине польского режиссера Ежи Гоффмана «Огнем и мечом». Мазепа в его исполнении предстает великим полководцем, мудрым политиком и гениальным писателем. В роли Петра Первого снялся театральный критик Мирослав Домалевский. Вот тут как раз и возникают вопросы, потому что молодой русский царь предстает на экране взбалмошным, неуравновешенным, не в меру жестоким субъектом, к тому же не скрывающим своих гомосексуальных пристрастий. Кроме чувства брезгливости, никаких положительных эмоций он не вызывает.После просмотра ленты в кулуарах возникли разговоры о том, что такой «Мазепа» может испортить отношения Украины и России.[b]Берлин[/b]
Развлечения
Парад благодушия
[b]На Берлинском кинофестивале режиссеры демонстрируют осознание своего долга перед историей. Звезды отдают долги вежливости. Фестиваль чествует киноклассиков. И самое интересное: в Берлине признано как факт, что российское кино переживает подъем.[/b]На европейском кинорынке, традиционно работающем в рамках Берлинале, пройдет «круглый стол» российских продюсеров. В нем примут участие Сергей Сельянов (в «Панораме» — его фильм «Сказ про Федота-стрельца»), Игорь Толстунов (в берлинском конкурсе несколько лет назад участвовала его «Капитанская дочка»), Елена Яцура (фильм «Апрель»— в Форуме молодого кино), руководитель кинодепартамента Министерства культуры Александр Голутва, выступающий в данном случае как продюсер фильмов двух реально известных на Западе наших режиссеров – Александра Сокурова и Алексея Германа. Цели «круглого стола» просты – представить российское кинопроизводство, оживление которого очевидно, и, возможно, найти европейских партнеров для наших проектов. Проведет «круглый стол» директор Берлинале Дитер Косслик – дополнительное свидетельство интереса европейского рынка кино к российской продукции.Ну а в авангарде берлинского парада благодушия движется Кевин Спейси. На пресс-конференции по поводу его фильма «Корабельные новости» актеру был задан вопрос о том обете, который он дал несколько дней назад – Спейси объявил, что хочет сделать паузу в исполнительской карьере. Актер, с именем которого связано идейное обновление Голливуда (оскароносная «Красота по-американски» с его участием – произведение этапное), свое ближайшее будущее связывает с продюсерской деятельностью. Причем он не особенно стремится работать в «большом», игровом кино.В информационной программе Берлинале уже есть первый опыт Спейси-продюсера – трогательная и лихая документальная картина «Дядя Фрэнк» о 85-летнем рок-музыканте, совершающем гастрольный тур по домам престарелых Нью-Йорка. Этой картиной Спейси хочет выказать признательность всем «лихим старикам» Америки, которые поддерживали его в молодости. Например, Джеку Леммону, который некогда взял Спейси «под свое крыло». С другой стороны, он ощущает, что теперь должен вернуть «долг доброты» и сам поддержать кого-то молодого и одаренного (режиссеру «Дяди Фрэнка» Мэтью Гинзбергу 25 лет).Вторая «звезда с человеческим лицом» в Берлине – прошлогодний оскароносец Рассел Кроу. Во внеконкурсном фильме «Прекрасный ум» он сыграл выдающегося математика, ангажированного секретными службами, и за эту роль снова номинирован на «Оскар». Здесь, в Берлине, он решил поблагодарить своего учителя, который много лет назад преподавал ему математику в австралийской средней школе. Так что для него не было никаких трудностей в написании громоздких формул в фильме.Учителей в широком смысле слова на этой неделе в Берлине благодарят всячески. Классик мирового кино 77-летний Роберт Олтман, который привез свой свежий «Госфорд Парк», отчаянно костюмную, изысканную, но безжизненную драму из 20-х годов, получил берлинского «Золотого Медведя» — специальную награду фестиваля за вклад в кинематограф. 69-летний режиссер и продюсер Коста-Гаврас, у которого в конкурсе картина «Аминь», обличающая соглашательство Ватикана с Гитлером, получает «Камеру Берлинале» — как бесстрашный и последовательный сторонник морально-озабоченного политического кино… Хорошо бы атмосфера благодушия сохранилась к моменту раздачи призов. А то уже пошли разные слухи...Например, про Кейт Бланшетт. Звезда двух картин — «Корабельных новостей» и «Рая» — сидит битую неделю в Берлине, несмотря на свою голливудскую занятость. «Не иначе, призок высиживает», — заметил мой немецкий коллега.[b]Берлин[/b]
Развлечения
Литвинова – в жюри, а Шредер – без охраны
[b]У только что открывшегося Берлинского фестиваля сменился директор. И фестиваль провозгласил смену приоритетов: его внимание ныне переключено на европейское кино. На открытии Берлинале культурный истеблишмент и публика поддержали традиции немецкой «высокой» сдержанности – практически все были одеты в политкорректное черное, а из экзотики были замечены лишь черные шляпы на мужчинах.[/b]Однако идейное наполнение церемонии отрицало какую-либо унификацию. Во-первых, оркестр на входе в Берлинале-Паласт, главную площадку фестиваля, вполне импровизационно переходил от одной национальной мелодии к другой – и кельтские мотивы неожиданно перетекали в «Семь сорок». Во-вторых, присутствовавший на церемонии рейхсканцлер Герхард Шредер обратил внимание на то, что Германия становится многонациональной страной и поддерживаемый государством кинематограф, по его скромному мнению, должен демонстрировать разные типы сознания и стили жизни.Я-то, если честно, обратила внимание на другое. На то, что рейхсканцлер Шредер сидел в зале Берлинале-Паласта без охраны и среди публики.При отсутствии российского фильма в главном конкурсе русский кинодух в Берлине более чем очевиден. Наша главная гордость этого фестивального сезона: в «большое» жюри вошла Рената Литвинова. Это, безусловно, прекрасно: актриса и сценарист в одном – и, что важно, молодом – лице, она сама по себе свидетельство того, что российское кино живо. Но приятно и то, что представлено оно в Берлине не только демоническим обаянием Ренаты.Во внеконкурсной «Панораме» – «Сказ о Федоте-стрельце» Сергея Овчарова, а в Форуме молодого кино – «Апрель» Константина Мурзенко и «Дороги» Марата Магамбетова. Специальным событием фестиваля станет «Молитва за гетмана Мазепу» – фильм Юрия Ильенко, классика украинского (и советского) кино, в котором подвергается пересмотру привычная версия истории отношений Украины и России. А кроме того, теперь стало ясно, что мы – своего рода поставщики тематического сырья, неистощимый источник драматургических конфликтов для кино Европы и даже Азии. В программе форума я заметила около десятка документальных и игровых картин, действие которых разворачивается в России или где россиянин является главным героем.На открытии был показан «Рай», большая международная, евро-американская картина, продюсером которой стал автор «Английского пациента» Энтони Мингелла, а постановщиком – молодая звезда германской режиссуры Том Тыквер. Снят «Рай» по сценарию Кшиштофа Кесьлевского, классика европейского кино, который умер, так и не успев реализовать свою новую трилогию «Рай – Ад – Чистилище».Первый фильм будущей трилогии, однако, демонстрирует, что у каждого поколения своя гордость. Тыквер, сделавший «Беги, Лола, беги» и «Принцессу и воина», все же оказался чужд проблемам, волновавшим Кесьлевского. Герой 30-летнего немца обычно идет к своей цели и реализует себя в свободе выбора, у героини сценария Кесьлевского выбора не было вовсе. Учительница Филиппина (Кейт Бланшетт), отчаявшись привлечь внимание полиции к наркодилеру, распространяющему наркотики среди ее учеников, пытается взорвать его офис. Но вместо торговца погибают невинные, и с этого момента для Филиппины жизнь невозможна, возможно лишь искупление. Но тут-то ей и дается шанс жить – молодой полицейский влюбляется в нее и пойдет ради нее на все. В общем, Тыквер оказался вынужден снимать как бы чужое кино – что очень видно по холодности изложения истории. Но чем сильнее личность, тем сложнее ей в чужом замысле.[b]Берлин[/b]
Развлечения
Средний класс тортом по фейсу
Семья Потыкаевых живет в большом доме у Киевского вокзала. Прямо напротив МИДа. Ее глава Александр — менеджер в компании, продающей компьютеры. Мама не работает, потому что в семье трое детей: дочке 17 лет, старшему сыну 14, а маленькому Пашке всего-то 5. У Александра есть «Волга». И квартира у них неплохая. В имущественном (как минимум) смысле все идет очень неплохо. Хотя неплохо было и купить новый холодильник, и телевизор побольше, и еще Саше хочется пересесть на иномарку, старший сын, фанат Интернета, вечно требует обновления компьютера, Паша чрезвычайно хорошо разбирается в пицце и мороженом, а дочка начала встречаться с мальчиками, следовательно, пополнение ее гардероба для семейного бюджета вполне чувствительно...Да что это мы все в настоящем времени! Все это только будет: Потыкаевы будут жить напротив МИДа, их дочка будет встречаться со сверстниками, а Пашка когда еще разберется в мороженом. И в их ролях еще только заблистают Александр Симонец (папа), Марина Дюжева (мама), Ольга Евтушенко, Антон Колесников, Паша Ильин (дети)...Пока же режиссер Юрий Стыцковский, в недавнем прошлом постановщик программ «Маски-шоу» и «Каламбур», работает над первыми 10 сериями «Дружной семейки», комедийного сериала, который скоро стартует на РТР.[b]О проблемах создания российского с и т кома мы беседуем с продюсером Юрием Володарским, отважным пионером жанра под условным названием sitcom Russian style.— Вот интересно, почему ситкомы на нашем ТВ уже обжились, их на разных каналах без счета, а национального продукта такого рода до «Дружной семейки» не было?[/b]— В определенном смысле потому, что была утрачена традиция, восходящая к замечательным комедиям ситуаций 30-х — «ВолгеВолге», «Цирку». Эта традиция отчасти была продолжена картинами Гайдая, но, по большому счету, традиционных situational comedies у нас было создано мало, потому, кстати, мы и смотрим каждую из них по телевизору десятки раз. Но, между прочим, в этом и главное обаяние ситкома — он практически не стареет.По этой причине ситкомы у нас и не могли появиться в ни в 94-м, ни в 95-м. К тому моменту в России был уничтожен средний класс, а новый еще не появился. А значит, не для кого было делать ситкомы, потому что имущественная элита — это очень маленький процент общества, для них нужно создавать некие специфические программы, а большинство людей было занято поисками ответа на вопрос «как выжить?»[b]— А почему нельзя делать ситком про бедных?[/b]— Ну да, встает этот вопрос. Но к этому времени людям уже надоело смотреть про себя нищих...[b]— Российский юмор, с вашей точки зрения, разительно отличается от так называемого международного, не так ли? Не в этом ли кроются сложности с креативом, исполнителями, эфиром, в конце концов![/b]— Я несколько лет занимался дистрибюцией юмористических передач и выяснил, что наши программы социальны. Именно поэтому им трудно найти потребителя за рубежом. Нет, люди понимают, когда тортом по фэйсу... но если это делается, с их точки зрения, в загадочном месте и при странном для них раскладе обстоятельств, они начинают раздумывать, а там, где начинается раздумье, смех заканчивается.И наши прекрасные комедии будут смотреть за рубежом, только если сеанс предварять лекцией по российско-советской феноменологии, об особом образе жизни в коммуналках, например.Даже самая известная и любимая отечественная телекомедия «Ирония судьбы, или С легким паром!» не может смотреться на Западе, потому что она вызывает множество вопросов. Во-первых, почему героиня живет с мамой? Во-вторых, почему герой живет с мамой? В-третьих, почему они не ходят при этом к психоаналитикам? Почему врач, который, по зарубежной-то логике, состоятельный человек, живет в столь странной квартире... Почему его невеста юрист, уж точно состоятельный человек... и так далее. Все эти вопросы выбивают базу из-под комедии. Суть же комедии в том, что по ее поводу не надо объясняться.Если задаться целью создать новый жанр, который будет называться «ситком по-русски», тут же с ней и сталкиваешься. Формат западного ситкома — 22 минуты.Повторить его в ситкоме по-русски нельзя. Потому что английский язык вдвое короче русского.Короткие и хлесткие шутки и подачи, естественные в английском языке, в русском не сработают.Фраза «Привет, как у тебя дела?» займет вдвое больше времени, чем «Hi! What’s up?» Кроме того, российский зритель не любит стремительногоповествования, он любит оценить образ, обдумать шутку, послушать ее дважды... То есть разница в темпе — корневая проблема ситкома.Следующая проблема — актерская. Старшего поколения актеров, испытанных асов отечественной комедии, практически уже нет. За последние 10 лет комедии у нас практически не снимались, и актеры разучились в них играть.[b]— Какова самая близкая аналогия «Дружной семейке» из уже нам известных? «Женаты... С детьми»?[/b]— Да, с этим американским ситкомом нас можно сравнивать, но лишь условно. Скажу честно: «Женаты... С детьми» — один из моих любимых сериалов, Бадди и Пегги — одни из любимых моих героев. Но «Женаты...» сосредоточен на другой социальном слое.Бадди — продавец обуви, это нижний пласт американского среднего класса. Наш герой Саша Потыкаев, менеджер компании по торговле компьютерами, куда выше стоит на российской социальной лестнице.[b]— Каким образом вы проверяли эффективность «Дружной семейки»? Будет ли она действительно смешна, как будут воприниматься персонажи? Задействовали какието социологические методы?[/b]— На РТР очень мощные фокусные группы, они смотрели все сделанные серии. Но знаете, я 20 лет я занимаюсь юмором и скажу вам откровенно — у нас есть самая доступная фокусная группа. Мы сами. Мне об этом как-то сказал Питер Скарлетт, директор кинофестиваля в Сан-Франциско. Он смотрел наш «Семь дней с русской красавицей», хохотал первые 15 минут, начиненные гэгами, потом как-то забуксовал, но там действительно началось неясное для западного сознания... В результате после фильма он спросил: «Юрий, этот фильм у вас очень популярен?» Я ответил: «Да, популярен».На что он сказал: «Это драма может быть плохой или хорошей, умной или примитивной. А комедия — это смешно или не смешно. И все». Здесь нет места для социологических исследований. Ситком — это должно быть просто мило и смешно. Что непросто.
Развлечения
Киндер-сюрприз
[b]Решение жюри Международного кинофестиваля в Берлине подтвердило: в критических обстоятельствах на авансцену чато выходят женщины, старики и дети.[/b]То есть собственно на сцену во время церемонии вручения призов Берлинале-2004 выходили все больше «дети». Потому что жюри основные призы раздало именно им – молодым режиссерам, фильмам с юными героями в центре и с актерами-дебютантами в главных ролях. Безусловным триумфатором стал 30-летний Фатих Акин, автор немецкого «Лобового столкновения», получившего главный приз Берлинале – «Золотого медведя».Акин, уже известный в Германии режиссер, со сцены на церемонии закрытия сказал, что его успех важнее для его родителей. И в этом признании сплелось многое, и личное, и историческое. Что называется, и почва, и судьба. Дело в том, что «Лобовое столкновение» – жесткая драма о несостоявшейся любви двух потомков турецких гастарбайтеров, «немцев турецкого происхождения», людей немецкой культуры и мусульманско-азиатского воспитания. Их родители в конце 60-х приехали из турецких деревень на заработки в ФРГ – по официальному приглашению правительства Германии, переживавшей экономический бум и как следствие – нехватку рабочих рук на низкоквалифицированных работах. Точно так же приехали в Германию и родители режиссера Акина, и он сам, как и его герои, переживает внутренний конфликт: в нем борются уважение к турецким традициям, с одной стороны, и европейский просвещенный индивидуализм, с другой. В своем фильме он очень критичен к турецко-немецкой патриархальной среде – и потому ему сложно было предъявить этот фильм своей семье.Но самое интересное, что картина эта важна для нас – мы как раз переживаем пришествие восточных гастарбайтеров и вскорости начнем сталкиваться с проблемами, которые переживают ныне немцы. Хорошо бы «Лобовое столкновение» дошло до нашего проката – неплохая профилактика межнациональных ошибок.Вторым победителем, обладателем «Серебряного медведя», стал 30-летний же аргентинец Даниэль Бурман. Его «Пропущенное объятие» фокусируется вокруг самочувствия юного буэносайресца в его поисках национальных корней, попытках узнать своего отца и обрести польский паспорт – потому что семья его эмигрировала из Польши в преддверии Холокоста.Плодовитый кореец Ким Ки дук (10 фильмов за 8 лет творческой деятельности), получивший «Серебряного медведя» за режиссуру, – он тоже о юных, почти детях. Его «Самаритянка» о двух школьницах-подружках, одна из которых становится проституткой и погибает, а другая ощущает свою вину за случившееся и пытается искупить ее невероятно экзистенциальным способом.Она отдается бывшим клиентам подруги, но не берет у них денег, а отдает им те, что они платили ее предшественнице… И актерских «Серебряных медведей» получили по преимуществу «дети» – 20-летний аргентинец Даниэль Хендлер за главную роль в «Пропущенном объятии» и 17-летняя Каталина Сандино Морено за роль юной колумбийки, вовлеченной в наркоторговлю, в американской «Марии, благодати исполненной». Эту награду Сандино Морено разделила с Шарлиз Терон.Та была премирована за свое отважное перевоплощение в крайне некрасивую и вообще противную проститутку-убийцу из «Монстра».Таким образом, призы Берлинале в этом году были рекордными в своих симпатиях к новизне и молодости.
Развлечения
Берлин отменяется?..
[b]Можно сказать, что Берлинале отменяется. Именно так в каком-то смысле. Потому что открывающийся 5 февраля Берлинский кинофестиваль на свой 54-й раз станет настолько мультимедийным и интерактивным, что уж и непонятно, зачем залы, большие экраны, красные дорожки, – если действие практически перемещается на экран компьютера.[/b]И это явно главное новшество фестиваля. В Интернете в режиме онлайн будут транслироваться все его события – церемонии открытия и закрытия, награждения, пресс-конференции, звездные парады перед Берлинале Паластом. А он – лыко в строку – расположен в небоскребно-футуристическом городе будущего, который вырос на месте старой Потсдаммер Платц. Пока в Интернет еще не перекочевала собственно кинопрограмма, но как-то думается, что и это не за горами.Среди прочих новшеств неприятность, которая постигла нас лично. То есть наше кино. В конкурсе не оказалось картины из России. Но, надо сказать, к тому шло. С тех самых пор, как Берлинале, единственный из фестивалей наиболее престижной категории “А” (в этом коротком списке – Канн и Венеция), перестал декларировать свою миссию моста между Западом и Востоком. Собственно, именно это и отличало Берлинский фест: столица толерантности и левого интеллектуализма, город, где скрывались от армейского призыва “дети-цветы” со всей Европы и даже из Америки, где терпели краснобригадовцев, любил показать советское, а потом и российское кино. Это была часть ноухау Берлинале, и дело всегда сопровождалось некоторой помпой.Теперь в Германии не те настроения. Наш режиссер Бахтиер Худойназаров (автор “Лунного папы” и “Шика”) живет в Берлине и утверждает, например, что отношение к России тут ныне чрезвычайно предвзятое. Считается, что у нас проблемы со свободой слова и прокурорский отлов представителей крупного бизнеса. И спорить с Худойназаровым трудно – германский парламент, как известно, пригласил недавно для знакомства “чеченского Гамлета с автоматом” А.Закаева. Получается, что Германия хочет видеть у себя только определенных артистов из России, даже если ими интересуется еще и Интерпол.В этом направлении ищет и находит свою новую миссию и Берлинале. Им движет социальная озабоченность. В прошлом году главным призером стал фильм “В этом мире” о маленьком беженце из Афганистана, в этом – в конкурсе американские “Мария, благодати исполненная” и “Монстр”, пронзительно повествующие соответственно о нелегкой судьбе латиноамериканки, втравленной в наркоторговлю, и проститутке, психологически изувеченной в тяжелом детстве.По сравнению с такими бедами наш “пролет” мимо конкурса, безусловно, ерунда. Тем более что во второй по значению берлинской программе, неконкурсной Панораме, российская картина есть. Интересно однако, что и тут взяла свое новейшая компьютерная мания фестиваля: картина эта сделана Ольгой Столповской и Дмитрием Троицким, более известными в мире мультимедийного искусства как творцы видеоарта, постановщики бессчетных спецакций и перформансов и авторы клипа на песню группы “Вопли Видоплясова” “День рождения”. Он был исполнен в стилистике индийского кино, так что в пронзительно-наивном названии их “берлинского” фильма – “Я люблю тебя” – видится подвох… С другой стороны, в параллельном конкурсе “Форум молодого кино” – “Коктебель” Бориса Хлебникова и Алексея Попогребского и “Правда о щелпах” Алексея Мурадова. А в конкурсе короткометражек – “Sapiens”, 13-минутная философская комедия Александра Рогожкина.Кроме того, в главном конкурсе есть картина про нас. Это политический триллер “Тройной агент” 83-летнего ветерана французского кино Эрика Ромера – он о молодом генерале царской армии, проживающем в эмиграции в Париже и во время гражданской войны в Испании становящемся шпионом. И не только советским, что интересно. В ролях аристократических русских – лощеные французы.И вообще в главном конкурсе Берлина кино по преимуществу немолодое, произведенное бойцами проверенными – французским полуклассиком Патрисом Леконтом, греческим классиком Тео Ангелопулосом, 67-летним британским борцом за права пролетариата Кеном Лоачем, корейцем Ким Ки Дуком (самым работящим режиссером мира: берлинская “Самаритянка” – его 10-й фильм за 8 лет профдеятельности)…И еще – целых два фильма из Германии. И тут нащупывается еще одна сторона миссии, которую Берлинале за собой видит – продвигать на рынок свое кино. Что и патриотично и экономически дальновидно. А для чего еще в наше время рыночной целесообразности существуют фестивали? Ах да, конечно… Чтобы Николь Кидман прошла по красной дорожке…Надеются и на такое: фестиваль откроется историческим эпосом Энтони Мингеллы “Холодная гора”. У Николь Кидман там – главная роль. В четверг примерно в 18.40 по берлинскому времени она сможет прямо с красной дорожки войти в каждый связанный с Интернетом дом.
Развлечения
Лолуэль
[b]Когда Набокова экранизируют, двумерность киноэкрана становится особенно заметной. Плосковат он для Набокова.И не только: и неистовый немец Райнер Вернер Фассбиндер (экранизация «Отчаяния»), и автор «Сияния» и «Механического апельсина» американец Стенли Кубрик (экранизация «Лолиты», для которой, как ни парадоксально, сценарий написал сам Набоков) столкнулись с непреодолимым: слишком вещественно это искусство — кино. Оно имеет дело с вещами, причем в их твердом состоянии, а набоковская проза — газообразна.[/b][i]Айронс выразился в том духе, что «такого рода фильмы проверяют нас» — и профессионалов, и кинозрителей, имелось в виду. Вот уж правда так правда. Если даже такое целомудренное произведение, как лайновская «Лолита» (вопреки репутации создателя «9 1/2 недель» и «Рокового влечения»), вызвало у себя на родине в США противодействие из-за своей моральной — или аморальной — смелости, то что говорить о Набокове в целом. Глубоко русский писатель, он написал «Лолиту» по-английски и рассматривал ее как свой «любовный роман с английским языком».[/i]Но кино делает с Набоковым и его неподражаемым языком то же, что его герой Гумберт Гумберт со своей возлюбленной Лолитой, — пытается приручить совращением.Задача ясна — сделать близкой, освоить и присвоить. Но другого пути, кроме как испортить, как бы нет. Этим же комплексом страдает и «Лолита» Лайна.Лайн ради того, чтобы сделать из «Лолиты» фильм — и фильм, который выйдет в прокат, несмотря на протесты моральных ортодоксов, — идет на все: сообщает ей доступный своим современникам жанр — «роуд муви» («фильм дороги»), снимает сложный социальноисторический подтекст, уступает требованиям царящей в США политкорректности. Он сам так и определяет свое создание: «Лолита» эпохи политкорректности». Поэтому пагубная страсть героя к «нимфеткам» в угоду зрителю-обывателю объяснена впрямую, «своими словами» героя за кадром — тоской по утраченной первой любви: возлюбленная Гумберта умерла, когда они оба были еще детьми.Гум-Гум Джереми Айронса — вовсе не образ-символ пожилой анемичной Европы в страсти к юной полнокровной Америке, а просто мужчина в страсти к женской особи. Лолита Доминик Свэйн — уж не 11-летняя девочка-зверек, источающая неодолимую притягательность, а своего рода скаут с целевой установкой на обретение сексуального опыта — скорее, сродни Эммануэль. Этакий гибрид — Лолуэль.В кино в Америке принято ходить семьями, на худой конец стабильными парами. Так что роман Гумберта и его «нимфетки» всерьез романтизирован. Да и такого прекрасного, тонкого, по сути, деликатного персонажа, каким сыграл его Джереми Айронс, на страницах Набокова не обретается.Гум-Гум из романа явный нарцисс с развитой фанаберией. Он равно презирает и взрослых, и детей, и мальчиков, «из-за которых одни скандальчики», и вожделенных «нимфеток». Нет в набоковском герое и той «достоевщинки», которая присутствует в герое Лайна-Айронса — совершить нечто препаскуднейшее, а потом глубоко переживать и ощущать нечистую совесть физически, как больной орган. К тому же все в «Лолите»-первоисточнике протестовало против американской «биг-мак-цивилизации» с ее легкостью потребления. Причем всего — от еды («фаст фуд») и жилья (мотель) до культуры (видимо, Голливуд).Но ведь мы живем во времени, когда все исторически значимое осознается уже случившимся, и потому смерть героини светской хроники воспринимается едва ли не как конец света — см. историю с принцессой Дианой. К тому же наше время — время тотального хэппи-энда. Так что вообще «Лолита» при всей своей ограниченности все же тревожит — просто потому, что речь тут идет об обреченной любви между сорокалетним мужчиной и девочкой-подростком.Этого последнего обстоятельства ныне уже достаточно, чтобы сокрушить основы общественного лицемерия. Что и случилось: некоторое время в США «Лолита» Лайна была под полузапретом. Кажется, чуть ли не церковь выступила с ее осуждением. А надо учесть, что последний раз она занималась гневным кинорецензированием, когда вышел то ли «Франциск Ассизский» Л. Кавани (в 1966 году), то ли фильм П. П. Пазолини «Евангелие от Матфея» (в 1964-м). Так что становится понятным: «Лолите» Лайна все же сопутствует успех — она в ряду поистине божественном.
Развлечения
ЧАСТНОЕ ЛИЦО БОЛЬШОЙ ИСТОРИИ
[i]РТР меняет представления нашего зрителя о ТВ.С сегодняшнего дня на РТР начинается форменное нашествие документалистики. Фильмом режиссера Виталия Манского «Борис Ельцин. Другая жизнь» (в 20.50) открывается регулярное неигровое вещание. С 8 февраля на РТР начнет еженедельно выходить документальный сериал «Откройте, милиция!» (в 22.30 по четвергам), а с 12-го — второй документально-сериальный проект «Россия-Начало». «TV-Текст», приятно удивленный новаторской смелостью канала, направил своего корреспондента к руководителю документальных проектов РТР режиссеру [b]Виталию МАНСКОМУ [/b]с целью узнать, что такое документалистика на ТВ, каковы ее специфика и судьба.[/i][b]Маслин не должно быть много ТТ: [/b]Виталий, перед тем как говорить о том, что вы делаете на РТР как режиссер и как продюсер, мне хочется понять вот что. Почему режиссер, давно и прочно вошедший в десятку лучших европейских неигровиков, идет работать на ТВ с его жестким расписанием и конвейерным производством? [b]В.М.: [/b]Ответ будет прямой. Я делал свои картины. И это была титаническая работа в пустоту, без какого-либо ответа со стороны зрителя.[b]ТТ: Но реакцию заинтересованной публики кинофестивалей никак не назовешь отсутствием зрительского внимания.В.М.: [/b]Парадокс в том, что я помню счастье от фестивалей — от первого и от двадцатого... А от призов какое счастье! Но потом захотелось контакта с аудиторией не узкофестивальной. Я начал делать свою картину «Частные хроники. Монолог» и пошел на ТВ с мыслью делать передачи на любительских материалах. Кроме того, я был знаком с Димой Дибровым, у него разворачивалась на ОРТ эпопея со «Свежим ветром», я показал ему какие-то документальные картины, и он, довольно приблизительно представлявший себе, что такое артдокументалистика, сказал: «Слушай, давай утром показывать это кино в рамках «Свежего ветра». Теперь в это трудно поверить, но никто из ответственных лиц никакой цензуры не осуществлял. Я просто брал фильм и ставил в эфир. И был потрясен: как же так, я столько лет, делая свои картины, мечтал, чтобы их увидели люди по ТВ, а никакой проблемы нет! Потом Дибров поговорил с К. Эрнстом, тогда ставшим генпродюсером ОРТ, и было принято решение — показывать классные картины. Встал вопрос о названии. А в моей памяти была еще свежа та муть, которую показывало на заре своего вещания НТВ под маркой «документальное кино». Так и возникло название нашего слота — «Реальное кино», то есть действительно существующее неигровое кино.Потом позвонила Ирена Лесневская, сказала, что начинает новый канал и хочет, чтобы я на нем показывал документальное кино. Мать честная, каждый день документальное кино! То, о чем можно было только мечтать! Но это, кстати говоря, было ошибкой. Как не может весь стол быть уставлен маслинами, так эфир не может быть «уставлен» документалистикой. Потом поступило предложение с РТР, от Швыдкого и Акопова.Меня, конечно, подкупала возможность показов и создания передачи о документальном кино, но ведь… РТР тогда... ну, этот «Аншлаг»...[b]ТТ: «Аншлаг» и сейчас с нами...В.М.: [/b]Но тогда это был, извините, полный «Аншлаг»! Но потом на РТР пришел Олег Добродеев, и мы запустили большой объем кинопроизводства — сейчас у нас в производстве 111 картин. Я теперь сам снимаю как режиссер и занимаюсь продюсированием документального кино. И оно продюсируется не абстрактно, как это делает кинодепартамент Минкульта.Нет, я продюсирую кино, которое тут же предъявляется аудитории. (Слова Виталия подтверждались в момент разговора. Своими вопросами корреспондент ТТ прервала процесс монтажа «Ельцина», который уже через три дня должен был оказаться в эфире.) И при этом рейтинги у наших показов по-настоящему высокие. Доля всегда не меньше 19, а что это такое при аудитории в 200 миллионов? Да это же все равно что круглосуточно показывать фильм в кинотеатрах два года! И притом это не стыдное кино. Да, есть более прикладные вещи, как, например, «Был ли московский концерт «Битлз» Романа Бараночникова. Фильм сделан к 20-летию смерти Леннона, 30-летию распада группы. Но вот та же картина Ренаты Литвиновой «Нет смерти для меня». Шутки шутками, но она включена в официальную программу Берлинского кинофестиваля.[b]ТТ: А я бы вообще не назвала то, что сделала Литвинова, фильмом. По-моему, это еще один вариант «женских историй». Нет ли опасности, работая на ТВ, утратить культуру неигрового кино? В.М.: [/b]Что до меня, так ни при каких обстоятельствах, даже если бы это был мой первый фильм — как у Ренаты, — я бы не сделал такую простую картину, как сделала она. Но в этой простоте есть то, чего нет в «Женских историях», в ней есть некая... невинность. Это своего рода «наивное» искусство. В нем есть неподдельная чистота. И есть сама Рената. Отсюда и фестивали. Но мы поддерживали и «Полустанок» Сергея Лозницы, кристальной чистоты артдокументалистику.[b]Кино с информационным поводом ТТ: О проекте «Россия-Начало». Кому пришла в голову его идея? Почти гениальная, по-моему.В.М.: [/b]Догадайтесь с трех раз. [b]ТТ: Догадываюсь с одного. Откуда же она взялась в вашей голове? В.М.: [/b]Да просто уже нужно начать писать историю новой России и составлять ее кинолетопись не из политических составных, а из персональных, одушевленных. Представить настоящую историю России, а настоящая история страны — это конкретные судьбы конкретных людей. И это задача именно для государственного телеканала, это его масштаб и его ответственность.У проекта есть объективная проблема. Проблема первой части, первых 26 серий. Разные люди, разные семьи, разные части страны, разные национальности, но фабула одна — они ждут ребенка. И кроме этого ожидания ничего не происходит. Но каждая следующая часть, которая будет сниматься через каждые два-три года (для начала), обречена на больший интерес. Вот человек родился, а вот он говорит «мама» и вот уже ходит.Третья часть еще интереснее: герой уже совсем человек и идет в школу.Этот проект набирает крепости и ценности, как коньяк. Важно только, чтобы он был правильно «составлен».[b]ТТ: Регулярные показы документального кино — дело на постсоветском ТВ новое и смелое. Чувствуете ли вы со стороны руководства РТР какой-то «учет и контроль»? В.М.: [/b]Ну, скажем так. Следующий год — это год 10-летия распада СССР.Понятно, что госканал не может обойти эту тему, и мы решили сделать проект к этой дате. Фильмы о 15 ныне независимых государствах, об их новейшей истории. Через жизни каких-то наших знакомых, через пересечения судеб. Но тут возникли, так сказать, политические специалисты, которые начали надувать щеки — они-де в этом понимают лучше, видят шире, мыслят глубже. И сотрудничество наше бесперспективно, потому что эти люди хотят делать все что угодно, только не кино.А вообще я телевидение знаю уже неплохо, так что у руководства канала нет необходимости мне что-либо диктовать. Например, я знаю, что в апреле 1961 года Гагарин полетел в космос. И мы уже год делаем картину, которая называется «Полетят ли русские к звездам». А многие каналы за месяц будут думать, кого бы проинтервьюировать, чтобы заткнуть информдыру. То же самое с Ельциным.Ну что, никто не знал, что Ельцину в феврале 70 лет? И вот результат. НТВ повторяет своего «Президента всея Руси», а мы — единственный канал, который сделал картину к его 70-летию. То же и с Горбачевым. К 3 марта, к горбачевскому 70-летию, все будут что-то вострячить, а мы уже практически сделали картину «Последний император». Обе картины, посмотрев только самые первые монтажные сборки, запросило несколько больших кинофестивалей, и зарубежные телеканалы ими заинтересовались. Это кино. Но к тому же еще и с информационным поводом.[b]Очень чистый пиар ТТ: Вы сделали уже несколько «кремлевских» картин. Фильм о Ельцине, фильм о Горбачеве, «Неизвестный Путин», теперь вот будет «Известный Путин». Не смущает ли вас возможное подозрение, что вы заняты «паркетной» хроникой, политическим пиаром? В.М.: [/b]А меня даже удивляет, что этих претензий еще никто вслух и в глаза не высказал. Но мы снимаем кино, бесконечно далекое от «паркетного»... Под картинами о Ельцине и Горбачеве я просто с гордостью подписываюсь. И то, что я выступил их режиссером, произошло именно потому, что я не хотел получить ни «паркетный», ни обличительный результат. Я хотел, чтобы фильм о Ельцине делал один замечательный режиссер. А он принес мне заявку этакого нюрнбергского процесса. И дело не в том, что у нас госканал, а в том, что я убежден — не настало еще время ни ругать, ни отливать в бронзе. Потом появился на горизонте другой хороший режиссер, третий. И все на качелях — либо нюрнбергский процесс, либо неумеренное «прогибание». А надо было сделать картину о состоянии человека, просто о состоянии. И в итоге мне пришлось оставить этот фильм за собой. Пришлось. А вот фильм о Горбачеве мне хотелось сделать самому.[b]ТТ: Почему? В.М.: [/b]Потому что я благодарен Горбачеву. Именно он — вольно или невольно — обеспечил нашу сегодняшнюю жизнь, которую я считаю не худшим вариантом развития российских событий. Он, бесспорно, вошел в ряд наиболее значительных исторических персон. И он уникален: обычно человек со своей смертью уходит в историю, а здесь — уже в истории, а при этом жив и никому, в общем-то, не нужен... Памятник, который доживает до момента окончательного забронзовения. Это уникальное состояние мне и хотелось поймать в картине.С Ельциным было сложнее. Когда картина запускалась, он был действующим политиком. И повсюду оказывалась политика. То же и с Путиным. Мы вот сейчас будем доводить картину Сергея Мирошниченко «Неизвестный Путин. Часть вторая», ох, это нелегко. Нужно пройти по лезвию, когда тебя сзади подпихивают, спереди подставляют ножку, а справа и слева замахиваются сковородкой...[b]ТТ: Да-да, тут недавно даже слух прошел, что размахивала сковородкой администрация президента, якобы даже запретила демонстрацию третьей части «Неизвестного Путина»...В.М.: [/b]Это, конечно, ерунда. Питерец Дмитрий Желковский сделал первую часть «Путина». Ее мы показывали до выборов. Для второй части «Неизвестного Путина» (режиссером стал С.Мирошниченко) последнюю съемку я проводил в 2 часа ночи 26 марта в путинском штабе. И мы сделали ту версию, которую показали фестивали в Лейпциге и Амстердаме, но она нас не устраивала. У нас есть материал, хорошие отношения с героем. А фильм был всего-навсего репортажем. Нате вам победителя на блюдечке? Решили показать инаугурацию. Но тут поняли, что там мед потечет бурным потоком... А потом из президентского окружения, поступило предложение: вам будет дано еще время, сделайте нечто более полное. Не репортаж, а действительно фильм.[b]Пиар для папы и мамы ТТ: Фильм о действующем политическом лидере — довольно скользкая для неигрового кино дорожка. Вас даже подозревали в том, что вы «обрабатываете» электорат.В.М.: [/b]Послушайте, фильм «Неизвестный Путин. Часть первая» — как раз то, что и называется пиаром в чистом виде. Но в чистом виде public relations означает «связи с общественностью», и только. Путин на тот момент был одним из претендентов на президентское кресло. Но о нем не знали вообще ничего — из пробирки он, где родился, на ком женился. Да нормальное это дело — рассказать стране обо всем этом.Мы сделали черновой монтаж, показали нашему герою и попросили каких-то рекомендаций: может, мы кого-то упустили, может, с кем-то нам еще надо поговорить о вас. И вот он говорит, он, а не кто-то другой: есть один сотрудник КГБ, к которому я после школы приходил узнавать о работе, а потом он был моим начальником. Я тут же позвонил тому человеку, мы его сняли, это вошло в картину. Этот фильм — по преимуществу рассказ о человеке, а не авторское произведение. Но знаете, со стороны Путина это был ведь довольно смелый поступок. В стране, только что пережившей разоблачения «органов»... Все-таки сомнительная штука, что десятиклассник шел узнать в эти самые органы, что можно сделать, чтобы туда поступить на работу.[b]ТТ: Как вы считаете, что заставило Путина так, в общем, спокойно рекомендовать вам еще один источник информации о нем? Причем информации действительно вполне нелицеприятной.В.М.: [/b]Это покажется странным, но Путин открытый человек. Вот теперь уже как специалист-«кремлеолог» я могу вполне ответственно заявить: имиджмейкеры-профи всегда создают образы, далекие от естества вверенных им персонажей. И не всегда эффективные для последних.И моя задача на этом фоне — не создание образов второго слоя, а создание летописного документа реальности. Да, языком кино, но летопись реальности. И кадры, в которых Путин бродит по своему кабинету, заглядывает за шторы и не знает, что ответить на вопрос «Куда из вашего кабинета окна выходят?»... Он просто не знает, куда они, елки-палки, выходят... Эти кадры уж точно войдут в золотой фонд отечественной кинолетописи. Потому что в них есть реальность этой личности, ее настоящая жизнь, вне имиджа и политобраза.[b]ТТ: А разве имиджмейкеры не пытались корректировать, например, образ Ельцина в вашем фильме? Как-то трудно себе представить, чтобы, скажем, Татьяна Дьяченко была безучастна...В.М.: [/b]Вообще Таня мне по-человечески симпатична... Но я бы посмотрел шире. Такие фильмы нужны, чтобы в чем-то развеять мифы, а в чемто их укрепить. Вот говорят: Мамут, Мамут, Абрамович, Абрамович... Да видел я Абрамовича! Тут столько всего придуманного! Предубеждение, базирующееся на недостатке информации, воспаляет фантазию, и начинаются такие «каприччос»...[b]ТТ: …а на самом деле все проще. Просто женщина просто помогает своему пожилому отцу? В.М.: [/b]Вот у меня был разговор с Таней Дьяченко по поводу фильма... И в нем есть достаточно жесткие в отношении Ельцина моменты. Но по их поводу у нее претензий нет. Зато кадр, в котором Ельцин сидит и какой-то у него второй подбородок… Этот кадр ее как-то беспокоит. Она мне говорит: так папа здесь несимпатично выглядит... Я ей отвечаю: «Тань, вы знаете, какая мама моя была красавица, когда за ней ухаживал мой папа? А сейчас она старая женщина! И что теперь?» — «Но это же мой папа!» — «Но это же моя мама!» [b]Копы в «мыле» ТТ: Следующий ваш громкий проект — «Откройте, милиция!» Документальный сериал, съемочная группа полгода просто-таки жила в обычном отделении милиции. И было у него более точное рабочее название — «Настоящие менты». Насколько его появление продиктовано «Ментами» игровыми? В.М.: [/b]Ни на сколько. Между ними вообще связи никакой нет.[b]ТТ: Так это не развенчание мифа? В.М.: [/b]Идея «Откройте, милиция!» возникла давно, да она и вообще не нова. Еще на Ren TV я задумал делать docusoap, «документальное мыло». Мы тогда показывали «Cops», сериал о полиции студии XX century Fox. И в рамках своей программы «Большой репортаж» я сделал три серии о наших ментах. Словом, это давно «бродило». Теперь, когда РТР решился делать «докмыло», выбор пал на ментов как героев, исходя из организационно-драматургических требований. Во-первых, у канала хорошие отношения с этим министерством.Во-вторых, docusoap — жанр, который с 75-го года шествует по миру и имеет чрезвычайно успешные образцы. И во всех этих сериалах в центре семья или пожарные, полиция и «скорая помощь». Это естественно. Есть где базироваться группе, есть место, куда стекается информация — вызовы, и есть устойчивый круг героев.Так что теперь мы начинаем еще один «мыльный» сериал. О «скорой помощи», конечно. Но не потому что доктор Росс и доктор Грин выступают музами.Дело не только в простоте получения фактуры. Мы работаем на государственном канале. В круг наших интересов должны входить вещи общегосударственного значения. Например, в государстве есть проблема — у общества нет общего языка с милицией. И этот язык нужно устанавливать. Игровые «менты» — это сказка про ментов, а мы показываем быль про ментов. Да, конечно, «что-то кое-где у нас порой», но вообще они очень классные ребята, платите им зарплату не 60 долларов, и все будет отлично.[b]ТТ: А МВД как-то воздействовало на вашу работу? М.В.: [/b]Знаете, раньше я думал, что чтобы сделать что-то настоящее, надо бесконечно держать фиги в кармане. Опыт же свидетельствует о другом. Говори, что думаешь, тем людям, от которых зависит, и все сложится. Мы хотели снять настоящую жизнь настоящих ментов, а потому попросили министерство: если у нас менты в кадре будут материться, кого-то бить не по уставу, а по лицу, чтобы их, ментов, не наказывали потом за это. Потому что если их начнут наказывать, они перестанут нам помогать и вообще перестанут быть настоящими. И получили глубоко положительный ответ. В отделение милиции «Аэропорт», где мы снимали, пришло указание из МВД, пафос которого был такой: живите своей жизнью. И это понятно. Когда я с теми еще ментами, на Ren TV, смену дежурил и ездил на вызовы, в машину поступил сигнал, что, дескать, мертвый лежит в подъезде. Приезжаем. А он не столько мертвый, сколько вусмерть пьяный. Да еще и ... словом, грязноват. Менты его поднимают и тащат в машину, а я сижу на заднем сиденье с камерой, ко мне они его положить и собираются. Я говорю: э, алле, вы его куда? Они: в отделение, так положено. Я: а вот меня не было бы, вы его повезли бы? Они: нет, на лавочку бы положили. Я: ну и кладите на лавочку. Зато к четырем утра, когда все уже наладилось и ко мне и к камере менты привыкли, они стали живее.Вот в этом и «фишка» всего проекта «Откройте, милиция!» — чтобы менты на экране были нормальными и живыми. И у нас получилось, по-моему, лучше, чем в «Сops». Потому что последний напоминает «Дорожный патруль». А в нашем сериале зрители узнают о людях. Об их личной жизни. И об их месте в обществе. И если сейчас удачно пройдут эти первые 26 серий, мы следующую часть запустим, ведь у «Cops» уже чуть не 400 серий. А мы хотим создать большую телефабрику по созданию документальных сериалов. Может, даже курс целевой на Высших курсах сценаристов и режиссеров наберем.[b]Документальное, а не экстремальное ТТ: Вы говорите — «в чем-то создавать мифы, в чем-то очищать от них». Выходит, ваше «реальное кино» снова создает мифы? В.М.: [/b]Конечно. Возьмем классику. «Старше на 10 минут» Герца Франка. Образ, который создает миф. Миф о человеческом взрослении. «Взгляните на лицо» Павла Когана — полнейший миф. О воздействии искусства на человека. Я уж не говорю о «Легко ли быть молодым?» — это уж просто профанация. Что, нигде кроме как в разваливающемся СССР не было кришнаитов, или самоубийц, или парней, работающих в морге? Что, только советская система их туда загнала? Вот именно.Вопрос — как сделано, на чем замешано. А замешано на реальности.Где начинается кино, там вообще заканчивается правда. И это правильно. Я недавно был в одном клубе, его владелец — мой знакомый. И, как выяснилось, там повсюду камеры наблюдения, а мой знакомый показал мне комнату охраны, куда на мониторы транслировалось изображение из туалетов — там тоже камеры, чтобы в клубе наркотиков не было. Пять женщин на унитазах... Это, скажу я вам... То есть строго документальное изображение, но кому на фиг надо это документальное? А все остальное — нормальное мифотворчество. [b]Досье «ВМ»[/b][i]Виталий Манский родился в 1963 г. во Львове. Закончил операторский факультет ВГИКа как кинорежиссер-оператор. Один из самых известных режиссеров-документалистов России. Дебютировал в кинематографе в 1989 году и с тех пор снял более 20 фильмов, среди которых «Тело Ленина», «Благодать», «Частные хроники. Монолог», «Срезки очередной войны». Его картины демонстрировались более чем на ста международных кинофестивалях и неоднократно удостаивались призов. Манский — лауреат приза за лучший документальный фильм, присуждаемого европейским телеканалом SAT.Его картины дважды номинировались на приз Российской киноакадемии «Ника».С 1996 года Манский занимается популяризацией документального кино на телевидении. Он явился создателем и автором проекта «Реальное кино» на ОРТ, в рамках которого проходили премьерные показы лучших документальных фильмов со всего мира. В том же году он становится руководителем службы кинопоказа, а затем генеральным продюсером нового телеканала Ren TV, на котором впервые в России было показано несколько сотен лучших отечественных неигровых картин. С лета 1999 года Манский — руководитель службы производства и показа документальных программ канала РТР. Одновременно он — ведущий программы РТР «Реальное кино».Женат, отец двух девочек-подростков.[/i]
Развлечения
СЕСТРА ТАЛАНТА
[i]Вчера в «Пушкинском» состоялась премьера режиссерского дебюта Сергея Бодрова-младшего «Сестры».Из фильма ясно: хоть Данила Багров уехал с родины в Москву, это не беда — в Питере за это время подросла его духовная сестра. Света тоже умеет стрелять. Однако пока ни в одного человека не выстрелила.[/i]Она юна — ей всего 13. Она тонка и значительна лицом.Она скрытна и закрыта. Она не любит и презирает отчимабандита, младшую сводную сестру считает неженкой, «бандитской дочкой». Но когда сестре грозит опасность (бывшие подельники отчима намерены похитить девочку, чтобы вернуть украденный им «общак»), она встает за нее горой. Ну не горой, так маленькой горкой. И неприкаянная сестринская пара пускается в небольшое, но для многих фатальное путешествие по питерским областным окрестностям, становясь печальными, но вынужденно боевитыми героями бодровского «роуд муви».Преемственность бодровских героев, таким образом, налицо: «сестра» — плоть от плоти «брата». Она тоже безотцовщина и не знает отцовской защиты, а потому тоже одинока и независима. Ей, как и Даниле Багрову, поступки властно надиктовывает голос крови, она хочет завербоваться в Чечню снайпером, когда вырастет. Она так же, как «брат», немногословна — говорит простыми предложениями, ее мировоззрение тоже просто и вполне выразимо короткими фразами. И у нее тоже есть особое чувство правды и инстинкт справедливости. Я вам больше скажу: в своих скитаниях «сестра» встретит Данилу и будет им покорена — в первый и единственный раз за фильм она улыбнется. Данила на бронированном «мерсе» и с братками приедет пострелять в тир и ее, «малыша», попросит сходить за пивом, а потом она, будущий снайпер, в том же тире его легко «обстреляет»...Но до фильма казалось, что «Сестры» станут завершением трилогии о, так сказать, новом русском «братстве». Что «Сестры» предъявят героиню уже нового поколения, которая назовет вещи своими именами и наконец недвусмысленно укажет инородцам, иноверцам и тем, кто еще не понял, что «сила в правде», их место. Скажет прямо: «Будущее принадлежит нам». Словом, лично я ждала от «Сестер» своего рода киногитлерюгенда.Но ничего подобного не произошло. И у режиссера-дебютанта, и у продюсера Сергея Сельянова (а «трилогия о братстве» — безупречно цельный продюсерский проект) хватило благородства не взвалить груз прокладывания нового национального пути на хрупкие плечики девочки-тинейджера.Полноценное роуд-муви Бодрову-младшему не удалось чисто арифметически — маловато у героинь встреч и приключений. Однако удалось «братское» покаяние. Бодров создает в своей картине образ грязного, неуютного (как и в обоих «Братьях»), но все же совестливого мира. Мира, где в неприкаянности и неустройстве копошатся светлые души.Девочка, которая хочет снайпером в Чечню и говорит, что будет стрелять в людей, если надо будет, так ни в кого и не выстрелит. Она будет готовиться выстрелить, чтобы защитить сестру. Но готовится она к этому со слезами. Это многого стоит – «брат» Данила, когда убивал, не расстраивался...И свойственная «Брату-1» и «Брату-2» устремленность к чистоте русской крови в «Сестрах» оказалась практически отменена. Кавказец-бандит, отец младшей из сестер, оказался в конечном итоге настоящим человеком и мужчиной.Еврейский мальчик, поклонник старшей сестры, — едва ли не самым обаятельным героем фильма. Цыганские мафиози, к которым попадают сестры, не так страшны, как можно намалевать, и вообще безобидны. К тому же в «Сестрах» представитель власти милиционер — вовсе не гнойник коррупции, а образец самоотверженности.На запальчивую реплику младшей сестры — дескать, мой отец бандит, но зато меня любит, а твой вообще тебя бросил, сестра старшая, на которой и держится фильм (юная актриса Оксана Акиньшина — настоящая звезда: в ней есть личностная значимость, и на нее просто интересно смотреть подолгу), в своей медленно-задумчивой и весомой манере ответит: это еще неизвестно, кто кого бросил. Именно эта девочка, такая девочка, которая горой за ближних (и не только по крови), по логике Бодрова-младшего — соль нашей земли, именно она отвечает за эту самую землю и тех, кто ее произвел на свет. Это еще неизвестно, кто сирота — такая девочка или те, кто бросил ее в этот неуютный мир, где она — главная защитница.Так что «сестра» Бодровумладшему явно удалась. В «Сестрах» есть надежность и нежность, и хоть живут героини в мире несправедливом и мало для детей обустроенном, но к этому миру, где живут дети, постановщик относится с нежностью. А для дебютного фильма это, знаете, важно.Нежность в случае с нашим обычно ожесточенным кино — сестра таланта.[b]НА ФОТО:[/b][i]Света — Дине: Это еще неизвестно, кто кого бросил [/i]
Развлечения
ЭКСТРЕМАЛКА ОЛЯ
[i]У Оли Сутуловой есть все шансы стать «Актрисой 2002 года». В будущем году выйдут сразу три фильма, в которых она сыграла заметные роли: «Атлантида» Александра Павловского, «Кино про кино» Валерия Рубинчика, «Подмосковная элегия» Валерия Ахадова.Оле Сутуловой 21 год. А торопится она уже 6 лет – с того самого момента, как мама взяла 15-летнюю Олю с собой в гости к друзьям, где та познакомилась с драматургом Олегом Даниловым, автором сценариев фильмов Дмитрия Астрахана. Тогдато и пришлось развить скорость.[/i]Данилов рассказал об Оле Астрахану, начинавшему подбор актеров для телесериала «Зал ожидания». Оля прошла пробы, обойдя чуть ли не тысячу претенденток. И надо было бросать занятия в любимом петергофском лицее, куда она ездила через весь Питер, героически вставая в 4 утра… Забыть о подготовке на истфак и о докладе «Гроты петергофского Каскада», награжденном премией Фонда Сороса… И ехать в Минск сниматься в роли девочки из детдома, которая мечтает стать актрисой.Оля, девочка из семьи потомственных медиков, стать актрисой не мечтала. В ее семье подобных прецедентов не было. С актерским миром столкнулся, правда, Олин дед. Врач «Скорой помощи», он однажды попал «на вызов» к Фаине Георгиевне Раневской, приехавшей в Ленинград с театром на гастроли. По семейному преданию, актрисе не хотелось играть в тот вечер, она решила сказаться больной, вызвала Олиного деда, а он оказался непреклонен – никакого недомогания не обнаружил и после довольно громкого препирательства со знаменитой пациенткой по ее настоянию сделал ей укол.— Мужчина он был с юмором и вкатил Раневской магнезию, вещь для мягких частей тела довольно болезненную, – рассказывает, смеясь, Оля. – Но Раневская юмор оценила. И, приезжая в Питер, всегда вызывала «своего Аполлона» – как она называла деда. Он и правда был красавец… Сейчас в Олином послужном списке кроме ролей в пяти российских фильмах есть и роли в двух американских – в «Лиме» Менахема Голана и «Гладиатриксе» («Арене») Тимура Бекмамбетова – она свободно говорит по-английски, по школьному обмену провела несколько месяцев в Англии.Но когда ролей не было, Оля работала переводчиком, менеджером по продажам в торговой фирме.— Представьте: я уже живу другой жизнью, хожу по магазинам, воду минеральную предлагаю, и тут мне звонят и говорят: торопитесь, надо ехать сниматься, – рассказывает Оля. – Но я люблю скорость – на дороге, в жизни, везде. И в кино – скорость и опасность. Мне так хочется сыграть… солдата Джейн – героиню Деми Мур. Чтобы с засученными рукавами, блестящими бицепсами, наголо бритой.«Арена», например, снималась в совершенно антисанитарных условиях. В грязи, с курами, козами и грязными каскадерами. Ходили в шкурах. Мыться не рекомендовалось – потому что, видите ли, в северных провинциях Древнего Рима не мылись… Мы с певицей Юлией Чичериной – она тоже играет в «Арене» – бесконечно бились на мечах, мы ведь гладиаторы. А в кадре сразиться не удалось – все «боевые» эпизоды сыграли американские девчонки, профессионалы. Я же главным образом произношу громкие фразы типа «Give me a sword for glory!» — то есть примерно: «Дай мне меч – источник славы!» — Ничего я не боюсь, – отвечает она на мой вопрос о простоях, возможных в актерской профессии, такой зависимой. – Что я, на жизнь не заработаю? Она и правда бесстрашна и не склонна к конформизму. Например, ушла из ВГИКа, где училась на актерском факультете.— А зачем включаться в ненужные отношения? Почему нам внушали, что мы должны быть благодарны, что нас взяли, что мы поступили? Я ведь учиться пришла, не на шее у кого-то сидеть.Но, несмотря на явный успех в кино – семь серьезных ролей к 21 году, – будущее свое Оля с кино не особенно связывает. Эта любительница экстрима мечтает открыть собственный ресторан.— Еще два года назад я весила больше 70 кг. Потом взяла себя в руки и живу теперь по спортивной диете. Рис, овощи, мясо, рыба, не на масле жаренные, конечно. Бабушка научила меня готовить настоящую греческую мусаку. Баклажаны на сухой сковородке доводятся до прозрачного состояния, а потом пропитываются соком от мясного фарша.Ни капли масла!
Развлечения
Дэвид Суше считает себя лучше Пуаро
[b]Сериал про Эркюля Пуаро, что идет на РТР, настоящий любитель детективов не пропустит никогда. То, что открывается зрителю на экране, когда на нем появляются Дэвид Суше (David Suchet) – Пуаро, Хью Фрейзер (Hugh Fraser) – Хастингс и инспектор Джепп – Филипп Джексон (Philip Jackson), прекрасно. Но довольно интересен и «вид», который открывается за плечом мсье Пуаро. О чем и речь.[/b]«Все, что вы видите на экране, – подделка. Даже за щеками у меня прокладки. А уж сколько понавешено на плечи, грудь и живот фальшивого... Если кто-нибудь решит похлопать меня по плечу, когда я во всей этой экипировке, я и не замечу. В жизни я стройнее Пуаро», – утверждает британец Дэвид Суше, актер знаменитого Королевского Шекспировского театра, исполнитель бессчетного количества ролей в кино и недавний триумфатор Бродвея – в связи с ролью Сальери в недавнем бродвейском спектакле «Амадей».И зря он считает, что хоть в чем-то лучше Пуаро. Потому что милее, эксцентричнее, талантливее и пампушистее, чем Пуаро Дэвида Суше, не может быть даже сам Дэвид Суше. Потому что нет создания гармоничнее и противоречивее, обаятельнее и язвительнее, тщеславнее и самоотверженнее, чем тот Пуаро, которого сыграл Суше в довольно-таки бесконечной телевизионной «пуаропее».Вообще, на текущий момент в природе наблюдается 10 попыток отважных актеров воплотить на теле- и киноэкране, что называется, культовый образ. И только одна из них происходит из неанглоязычного мира: далеко не худшим Пуаро был наш Анатолий Равикович в фильме «Загадка Эндхауза» Вадима Дербенева. В «пуарологии» наблюдаются и открытия: Ян Хольм («Прекрасное будущее», «Пятый элемент») сыграл в «Убийстве по книге» детище Агаты Кристи в сложных отношениях с самой мисс Кристи, а Альфред Молина, мэр из «Шоколада» и Левин из европейской «Анны Карениной», играет Пуаро всерьез осовремененного – его герой в «Убийстве в восточном экспрессе» 2001 года стал нашим современником.В Британии Пуаро явно включен в галерею литературных образов, считающихся национальным достоянием. С Пуаро происходит нечто подобное происходившему с образом В. И. Ленина в период застоя. Ведь Ленина играли, как известно, только актеры, признанные выдающимися, возможно, великими, члены ведущих театральных трупп страны – Штраух, Ульянов, Калягин. Вот и в роли Пуаро в кино и на ТВ блистали главным образом представители культурного истеблишмента, члены Royal Shakespeare Company (Королевская Шекспировская труппа, специализирующаяся по преимуществу на шекспировских постановках), великие актеры Остин Тревор (в 30-е годы), Дадли Джонс (в 60-е), Альберт Финни (в 70-е), Питер Устинов (в 80-е).А Пуаро-марафонцев есть только два – Питер Устинов и Дэвид Суше. Самое смешное, что первый раз Суше сыграл в фильме про Пуаро, как вы думаете, кого? В фильме «Тринадцать за ужином», в котором Пуаро был Устинов, Суше выступил в качестве вполне дубоголового инспектора Джеппа, вечного оппонента великого сыщика, не брезгующего порой присвоением лавров последнего. Но теперь-то все встало на свои места. В том числе и лавры. Суше превзошел великого предшественника как числом (он сыграл уже в 44 экранизациях историй бельгийского эксцентрика и тщеславца, а Устинов только в шести), так и качеством.Суше тоньше. Да нет, не в том смысле (что мы, в самом деле, все про фигуру да про фигуру), он в этой роли по-актерски тоньше. В его бельгийском сыщике есть неясное прошлое, отмеченное личными неудачами, в его знаменитой удовлетворенности собственной персоной есть закомплексованность и гиперкомпенсация. В том, как он посматривает на дам, есть искушенность разочарований. Словом, член Шекспировской труппы Суше играет Пуаро с шекспировским размахом. Суше играл Ричарда III – и в его Пуаро есть глостерское вероломство.Суше играл Тибальта – и Пуаро бывает самоотверженным. Суше удался Яго, и Пуаро проявляет порой изощренное коварство. Суше был Калибаном в «Буре» – и в нем есть что-то запредельное.Продюсер Брайан Истман, между прочим, создатель телесериалов «Багз», «Дживс и Вустер» и «Полицейские во времени», мог тасовать режиссеров для своего будущего «Пуаро». Он долго искал исполнителя на роль Хастингса – и нашел Хью Фрейзера, бывшего хиппи и бывшего рок-музыканта, прославившегося главной ролью в фильме Питера Гринуэя «Контракт рисовальщика»… Но исполнителя роли эксцентричного бельгийца Истман знал заранее. Он углядел в Суше Пуаро, когда делал сериал «Блотт» в 1985 году с Суше же в главной роли. Поэтому закономерно, что следующей его постановкой стала экранизация Кристи.В результате Суше, который до перевоплощения в Пуаро всерьез Кристи не читал, изучил все произведения великой детективистки. И утверждает, что всегда носит с собой список из тех 93 заветных пунктов, которые нужно помнить о его бельгийце (походка странная – потому что лаковые штиблеты жмут, усики свои Пуаро считает верхом изысканности и т. д.). А чета Суше – Дэвид и его жена Шейла (они вместе больше 20 лет) – частенько захаживает на чай к чете Хикс – дочери мисс Кристи Розалин и ее мужу Энтони. Энтони и дал Суше, как утверждает актер, ключ к воплощению Пуаро на экране. «Никогда не забуду слов тещи о том, что мы можем смеяться с Пуаро, но никогда над ним», – сказал Энтони.Так вот, Суше считает, что многие прочие воплощения Пуаро в кино, театре и на ТВ отдавали ироничностью почти мюзик-холльной, а он играет не забавного маленького человечка, а… маленького человечка.При всем вселенском успехе «Пуаро» этакий звездный багаж на Суше не оказал никакого давления. Суше продолжает на сцене и в кино гнуть свою линию – играть без «пуаризмов». Он сыграл главную роль в телесериале «Фрейд», недавно потряс Нью-Йорк в роли Сальери в «Амадее», в независимой постановке «Кто боится Вирджинии Вульф?» был Джорджем, на нем – Шейлок в «Венецианском купце» в родном Королевском Шекспировском театре и по-прежнему Яго. Актерская гильдия Америки высказывала свое неудовольствие тем, что Суше не был номинирован на «Оскара» за роль второго плана в «Идеальном убийстве» (с Майклом Дугласом и Гвинет Пэлтроу). Утверждалось, что Суше поднял планку крошечных «камео» на невероятную профессиональную высоту. И действительно, забыть детективаараба, который фактически спасает героиню, просто невозможно – из-за его трагической серьезности, переживаний за больного сына и целой биографии в глазах.Сам Суше посмеивается над тем, что ему вечно выпадают «иноземные» роли. Пуаро – бельгиец, в «Королях шпионов. В «Рейлли» Суше играл китайца, в «Гарри и Хендерсонах» – француза, в «Железном орле» – снова араба. Причем злодея. Насчет этой роли Суше даже и переживает – его дети Кэтрин и Роберт засмеяли его изза ходульности сыгранного. Но 19-летняя Кэтрин, скорее всего, станет танцовщицей, а 17-летний Роберт готовится к карьере королевского морского пехотинца.«Значит, им не воздастся. Никогда им не придется пережить того унижения, которое пережил я, когда они хохотали и тыкали пальцами в экран, смотря, как я корчусь в этой роли!» – смеется Суше.А с выбором профессии сыном у Суше вышел казус. Он был категорически против всего военного для своего мальчика. Но потом вспомнил, как шокировал собственного отца, когда сказал ему, что хочет быть актером. «Он был специалистом с Харли-стрит и всегда носил полосатые фраки. Очень величественно!» – смеется Суше. Отец был гинекологом, и эта профессия передавалась в семье по мужской линии из поколения в поколение. Невзирая на то, что путешествовали с континента на континент.Кстати, отсюда и довольно комические разночтения в произношении фамилии актера. Дело в том, что Дэвид Суше (в другой транскрипции – Сачет) – слегка наш соотечественник. Его прадед, еврей из «черты оседлости» Российской империи по фамилии Сушинский, эмигрировал во Францию. Там он и стал Suchet’ом – по-французски читающимся как Суше. Потом прадед переехал в Южную Африку. И женился на белой южноафриканке. Подросший отец Дэвида решил жить в Европе, в Лондоне, и фамилия зазвучала по-английски – Сачет. Поэтому теперь исполнитель роли Пуаро для британцев – Сачет, для французов – Суше, для всех остальных – как им нравится. А если вы вдруг встретитесь с ним и захотите поговорить, не теряйтесь – называйте его просто Дэвидом. Этот артист в отличие от самого известного своего образа вовсе не страдает манией величия.
Развлечения
Русский киллер собирается в Берлин
Но уже известно, что в Форуме Молодого кино, второй по значимости секции фестиваля, будет показан фильм «Апрель» режиссера-дебютанта Константина Мурзенко.Картина – стильный детектив о киллере по прозвищу Апрель ([i]«ВМ» подробно писала об этой ленте[/i]). К тому же с виду далекая от того, что принято называть «авторским» кино, которое у Форума традиционно в чести. Но Мурзенко в своем режиссерском дебюте пустил в ход тяжелое вооружение: восходящая звезда кино и театра Евгений Стычкин в роли Апреля совершенно неотразим и, главное, тонким психологизмом изнутри взрывает «чистый жанр» детектива. Что, видимо, и почувствовали в «Форуме».Судьба прочих российских картин, претендовавших на участие в Берлинском фестивале, по-прежнему туманна. Известно, что отборщик Берлинале Ханс-Иохим Шлегель искал картину именно для конкурсной программы, так как наших фильмов уже много лет не было в берлинском конкурсе. Однако надо признать, что для конкурса фестиваля категории «А», каким является Берлин, у нас вряд ли найдутся картины.С «большими» фильмами в берлинской программе все куда яснее. Судя по объявленным картинам конкурса, при отборе действовал принцип «старый конь борозды не испортит». В конкурсе почти сплошь продукция знаменитостей: «Пропуск» Бертрана Тавернье, «Аминь» Константина Коста-Гавраса, «8 женщин» Франсуа Озона, «Плохой парень» корейца Ким Ки Дука и, что приятно, «В понедельник утром» почти нашего Отара Иоселиани, ныне почти француза (Иоселиани вот уже 15 лет живет в Париже).Вне конкурса заявлен британо-германо-американский «Госфорд Парк» американца-классика Роберта Олтмана и «Встать на сторону» Иштвана Сабо, отмеченный традиционным для автора антифашистским пафосом.Председателем берлинского жюри станет индианка Мира Наир, 45-летняя звезда мировой режиссуры, обладательница «Золотой касеры» Канна и главный призер Венеции-2001.Откроет фестиваль «Рай» немца Тома Тыквера, фильм, что называется, с трудной судьбой.Трилогия «Рай» – «Ад»–«Чистилище» была задумана Кшиштофом Кисьлевским, но замечательный режиссер умер, оставив поистине бесценные сценарии. А через некоторое время Тыквер уверенно заявил о себе фильмами «Беги, Лола, беги» и «Принцессой и воином». На него и пал выбор продюсеров: талант Тыквера того же свойства, что у Кисьлевского, – глубоко европейского.
Развлечения
«Золотой медведь» уехал в Японию. И в Ирландию
Интересно было бы увидеть и услышать дискуссию нашего эксцентричного лебедя Ренаты Литвиновой, лебедя трогательного – итальянской актрисы Николетты Браски, по-рачьи осторожного киноведа Питера Коуи и энергичных реалисток – продюсера Клоди Оссар и режиссера Миры Наир, прямо скажем, щук кинодела…По идее, не способствовала идиллии в жюри и конкурсная программа. В ней суровый исторический реализм классиков Бертрана Тавернье и Коста-Гавраса («Пропуск» и «Аминь») соревновался с клоунскими «Королевскими Танненбаумами» молодого ньюйоркца Веса Андерсона. Вопиющее программное безделье героя «Утра понедельника» Отара Иоселиани соседствовало с почти документальными исследованиями, предпринятыми в ирландском «Кровавом воскресенье» и немецком «Баадере» (о знаменитых террористах Андреасе Баадере и Ульрике Майнхоф). А брутальный воровской романс «Плохой парень», снятый фаворитом киноманов корейцем Ким Ки Дуком, вынужден был вступить в диалог с шутовской гламурностью «8 женщин» Франсуа Озона, собравшего в своем полудетективе-полумюзикле едва ли не всех имеющихся в наличии француженок-звезд. И в придачу ко всему этому в программе оказалась полнометражная мультипликация – фильм «Путешествие Чихиро» Хайяо Миядзаки, классика японской анимации, создателя уникального жанра «анимэ»… Похоже, жюри почувствовало себя на месте этой самой восьмилетней Чихиро. А бедняжка совсем потерялась.Вместе с родителями она угодила в некий запредельный мир, который населен непонятными существами, духами и к которому она должна приспособиться, чтобы остаться собой и спасти своих незадачливых родителей.А почувствовав себя на месте потерявшейся девочки, которой нужно сохранить лицо, жюри поступило честно – фильм Миядзаки и получил «Золотого Медведя».Вообще-то, заслуженно. Мир, Миядзаки изображенный, – живописная метафора нынешней цивилизации.И, что интересно, «Путешествие Чихиро» разделило главный приз с фильмом Пола Гринграсса «Кровавое воскресенье», воссоздающим события 1972 года в североирландском Дерри – расстрел британской полицией мирной демонстрации протеста.Лауреат «Серебряного Медведя» – немецкий фильм «Закусочная» – как бы рассказывает историю двух восточногерманских семей. Но он настолько ироничен и так элегантно отстраняется от прямого мелодраматизма, что его никак не назовешь «историей двух семей».Еще более вызывающим кажется вручение «Серебряного Медведя» за режиссуру Отару Иоселиани. Как и предыдущая его картина «Дом, милый дом», «Утро понедельника» проникнут идеей, что лучше быть богатым и пьяным, чем бедным и трезвым. Герой бросает работу на заводе, докучливую семью и дом-развалюшку во французском местечке, оказывается тайным аристократом и отправляется в путешествие в Венецию. Между прочим, работящие западноевропейские коллегижурналисты аплодировали пафосу фильма, как ни разу в ходе других просмотров.Лучшим актером Берлинале-2002 стал Жак Гамблен, практически неизвестный у нас. В реалистичном фильме титана французской режиссуры Бертрана Тавернье «Пропуск» его персонаж – отчасти коллаборационист, отчасти участник Сопротивления – действительно впечатляет.То же и с лауреатом «женского» актерского приза. Никто не мог сравниться в темпераменте с Холли Берри в роли черной возлюбленной белого тюремщика в «Бале чудовища».Кстати, о женщинах. О «8 женщинах» с их «дамским джентльменским набором» – Даниэль Дарье, Катрин Денев, Фанни Ардан, Изабель Юппер, Вирджини Ледуайен, Эммануэль Беар. Отчаянная смелость звезд, не побоявшихся оказаться в кадре рядом друг с другом, была вознаграждена «Серебряным Медведем» за актерский ансамбль.Ну и несколько слов о настоящих мужчинах. На вечеринке, посвященной документальному фильму Вима Вендерса «Многое случилось. Фильм о БАПе», естественно, играла легендарная для немцев дюссельдорфская группа «БАП». И 53-летний Дитер Косслик, новый директор Берлинале, с упоением присоединил к «БАПу» свое соло на бас-гитаре, а выдохнув и утерев пот, сказал, что «черт-те когда в последний раз играл добрый рок». Так вот, судя по подбору фильмов последнего Берлинского фестиваля, жюри и списку призеров, Косслик играет рок не в последний раз. Фестиваль явно дрейфует в сторону мелодий, далеких от классического звучания.
Развлечения
«Медвежья» политика
[b]Несмотря на лозунг Берлинале-2005 – «Политика, секс и футбол», – решение жюри подтвердило вполне традиционную ориентацию кинофестиваля: политика, и еще раз политика. Ну и некоторый политес.[/b]Хотя в принципе секса и футбола было немало. Германия готовится в будущем году принять футбольный чемпионат мира, и Берлинале отметил это не только спецпрограммой «Забивай голы, не забивай на фильмы», но и конкурсной картиной «Один день в Европе», состоявшей из нескольких новелл, действие каждой из которых происходит на фоне футбольного матча между турецкой и российской командами. А секс и вовсе был во всех программах.С собственно кино же все обстояло сложнее. Нино Черутти, дизайнер одежды и член основного жюри, с самого открытия не уставал сетовать на то, как ему не нравятся вечерние туалеты, демонстрируемые публикой на конкурсных показах. Говорят, это была его идея – вручить «Золотого медведя», главный берлинский приз, южноафриканской «Кармен из Кхаэлитши», переложению оперы Бизе на язык кхоса и нравы кейптаунского пригорода.Пусть «Кармен» и сделана оперным режиссером (Марк Дорнфорд-Мэй – руководитель британской Broomhill Opera), но жизнелюбие полупрофессиональных актеров-певцов, реализм среды, дикарски радостная безвкусность костюмов современных черных Кармен и Хозе… Подобная жовиальность не могла не покорить сердце ветерана гламура…Но главный резон этого «Золотого медведя» все-таки политический. Черная Африка с ее искренностью, трагическим прошлым и настоящими драмами вошла в интеллектуальную моду: она стала мировоззренческой альтернативой и западному миру, и исламской цивилизации. И покоряет сердца не только дизайнеров одежды. «Кармен из Кхаэлитши» оказалась самым востребованным фильмом у берлинской публики.Политическими соображениями, по-моему, диктуются и два приза немецкому фильму «Софи Шолль – последние дни». Картина о молодых членах антифашистского Сопротивления в Мюнхене получила «Серебряных медведей» за лучшую женскую роль (актрисе Юлии Йенч) и режиссуру (Марку Ротемунду). Любопытно, что во внеконкурсной программе была еще одна германская картина о немецких антифашистах – «Похитители эдельвейсов» о юношеском подполье.Пафос фильмов прост: мы не молчали, мы тоже сопротивлялись. Через 60 лет после победы над фашизмом Германия перестает мучиться комплексом исторической вины и начинает восстанавливать историческую справедливость с репутационной пользой для себя. И жюри решило поучаствовать в благом деле.На этом фоне именно что политесным было вручение главного приза «Павлину» китайца Гу Чангвея, чистому, национально-поэтическому кино. До своего режиссерского дебюта Гу Чангвей был оператором, работал с крупными мастерами китайского кино, именно он незабываемо снял «Осень в НьюЙорке» с Ричардом Гиром.Словом, изображение в «Павлине» просто фантастическое. Кроме того, тут налицо все признаки сентиментального азиатского реализма: умственно отсталый юноша, девушка-парашютистка, бедная во всех смыслах китайская провинция. И все взывает к умилению.А вот более сложные чувства пришлось пережить, узнав, что наше «Солнце», фильм Александра Сокурова, жюри замечено не было. Чего не скажешь о прессе: на пресс-конференции народу было столько же, как и на пресс-конференции Киану Ривза. Роль же «Солнца» в берлинском конкурсе становилась ясна на фоне спецсобытия фестиваля – грандиозно-помпезного показа авторской, полной, отреставрированной версии «Броненосца «Потемкина» в сопровождении Кинооркестра студии «Бабельсберг» в конструктивистском театре «Фольксбюне».Если в российской киноиндустрии и есть бренды, гарантирующие стабильное потребление своей продукции, – то это Эйзенштейн и Сокуров, остальные – просто кинохудожники. Хотя сам Сокуров, насколько мы его знаем, предпочел бы роль не бренда, а пророка в своем отечестве.Но на его месте я бы не расстраивалась. Не его одного постигла эта судьба. В Kaufhof des Westens, самом большом бутике ФРГ, Киномузей Германии представляет выставку, посвященную Марлен Дитрих. На местах в витринах, обычно зарезервированных для произведений Пола Смита, – армейские бутсы и американская военная форма, в которых она гастролировала по союзнической передовой, ее граммофон и «Лейка». Внутри универмага – фотографии ее возлюбленных и друзей. И внутри, и вокруг, по Тауенцинштрассе, льется ее голос. Дитрих таким образом стала одним из самых гламурных объектов KDW, а кино в ее лице… да, изысканной торговой средой.
Развлечения
Берлинское сафари
[b]Киану Ривз восхищается стоматологами. Прекрасная китаянка практически отказалась от одежды. Кармен оказалась толстушкой. Катрин Денев изменила лицо... Это главные впечатления от первых дней Берлинского кинофестиваля, открывшегося 10 февраля.[/b]Собственно, директор фестиваля Дитер Косслик предупреждал об этом на церемонии открытия: «Речь пойдет о футболе, сексе и политике», – сказал он. А как минимум два элемента из перечисленных связаны с «телесным низом»...Футбол затесался в связи с тем, что Германия в этом году принимает футбольный чемпионат мира и Берлинале представляет программу «футбольного» кино, но началось-то все вполне традиционно для Берлина, с политики. Более того – с политики в отношении Африки, мировой кинокультурой, еще не вполне освоенной.Это киносафари открыл француз Режис Варнье «научно-приключенческой драмой» (определение автора) «Человек человеку», отмеченной несколько истерическим гуманизмом. В 70-х годах позапрошлого века молодой антрополог (Джозеф Файнз) в доказательство теории Дарвина привозит из Африки в Шотландию двух пигмеев и незамедлительно начинает бороться за их человеческое, а не животное существование – в «цивилизованной» стране крошек-африканцев заключили в клетку. В ознаменование искренности кинонамерений на красном ковре перед Берлинале-паластом артист Файнз развернул целое шоу по братанию с южноафриканскими актерами-миниатюрами: их объятиям не было конца.Потом на авансцену вышел еще один африканец, и тоже в связи с глубоко гуманистическими намерениями. Американская картина «Отель Руанда» (Hotel Ruanda) – о менеджере одного из лучших руандийских отелей, который во время резни, развернутой народом бхуту против народа тутси, укрыл в своем отеле сотни беженцев. Чем спас им жизни и заслужил звонкое имя «африканского Оскара Шиндлера». И этот африканский Оскар теперь один из основных претендентов на «Оскар» американский. И вообще устроил переполох. Например, Ник Нолте, исполнивший в картине роль главы миротворческого отряда ООН, сам вызвался участвовать в проекте – узнав о нем, просто позвонил продюсеру. Он считал своим долгом искупить «американскую вину» за масштабы руандийского геноцида – ведь под давлением США ООН долгое время не признавала руандийский кошмар геноцидом, чем позволила ему длиться 14 недель, а позже президент Клинтон настоял на ограниченном участии Америки в урегулировании конфликта. И вот теперь Нолте чувствует себя отчасти виноватым в смерти миллиона тутси...Однако уже третий день фестиваля начался c южноафриканской «Кармен из Кхаэлитши», в которой действие оперы Бизе перенесено в «черный» район сегодняшнего Кейптауна. Сильная вещь. С незабываемой героиней в центре, с актерами-самородками, собранными по городам и весям ЮАР и отобранными из двух тысяч претендентов (все непрофессионалы, многие из деревень), и главное – с действительно «африканскими» страстями, без политкорректности и эвфемизмов.Правда, «так берегись любви» вообще стал негласным лозунгом берлинской программы. Пагубности эротического влечения посвящена американо-британская «Клиника», где жена психиатра влюбляется в маньяка. А в «Изменчивых временах» герой Жерара Депардье посредством тайных ритуалов завлекает героиню Катрин Денев...Депардье в Берлин не приехал – съемки, и Денев пришлось «пресс-конференциировать» «за того парня». К нему ее прессконференция и свелась: Денев с удовольствием отметила, что в герое Депардье из «Времен» «так много женских черт... А это так трогательно в таком большом и сильном мужчине, как Жерар». А те, кто видел фильм, отметили без удовольствия и совсем другое – что-то произошло с лицом Денев, и, кажется, не без вмешательства пластических хирургов (силикон в верхней губе, это я вам как зрелая женщина говорю). Однако она по-прежнему символ и икона «кинофранцузскости»: очень серьезно говорит о том, что для женщин любовь значит много больше, чем для мужчин». Между прочим, это единственное объяснение тому, что происходит с членом жюри Бай Линь.Прекрасная китаянка активно обнажает свою привлекательность. Что ни выход к публике, то одежный минимализм: сведенные на нет юбочки, почти отсутствующие топы и порой обнаженные ягодицы... Особенно странно это выглядит на берлинском «проливном снеге» и на фоне ее коллеги по жюри Ингеборги Дапкунайте, строже которой одеты тут только продавцы салонов «Мерседес-бенц»... Ах да, и еще Киану Ривз. Он в Берлине в связи с «Сосунком», в котором сыграл стоматолога.Ослепительно улыбаясь, Ривз сообщает: «Да я восхищаюсь стоматологами! Они творят чудеса. Достаточно посмотреть голливудское кино, чтобы увидеть, сколько чудес они натворили!»
Развлечения
В лучах восходящего «Солнца»
[b]Да, «Солнце» сумрачного питерского гения Александра Сокурова в Берлине в главном конкурсе. В центре фильма фигура японского императора Хирохито.[/b]Картина завершает «тираническую» трилогию Сокурова (два первых «тома» – «Молох» о Гитлере и «Телец» о Ленине). Съемки и кастинг держались в относительной тайне, и интересующиеся творчеством Сокурова задавались вопросом, уж не гримирует ли Сокуров под японца артиста Леонида Мозгового – ведь того уже изнуряли многочасовым гримом для портретного сходства с Лениным и Гитлером. Но обошлось, Сокуров и тут шутить не стал: в главной роли – японский актер Иссей Огата.«Солнце» в Берлине – это для российского кино, безусловно, честь, а для Сокурова – своего рода месть. Заносчивому Канну, конечно. Фильмы Сокурова были там в конкурсе дважды, и так и не получили значимых призов. А ведь Канн – по сути закрытый клуб. Приглашение в каннский конкурс своего рода инициация (сходная с обрезаньем, например): с момента, когда ты «обрезан» Канном, ты причастен к элите киноискусства, принадлежишь к элите киноиндустрии, да что там – к элите во всех смыслах. Но ощущения такого рода развращают – они сродни наркотическим, появляется необходимость во все больших дозах признания твоей элитарности. И, в результате, дважды не получив призов, люди раздражаются, обижаются и… едут в Берлин.Остальные наши картины в Берлин отправляются с куда более легким сердцем. Хулиганский «Пакостник» Тани Деткиной – в «Форум молодого кино», короткометражка Киры Муратовой «Справка» – в конкурс короткого метра, абсурдистский «Марс» Анны Меликян – в Панораму, анимационный «Про мышонка» Марии Муат и «Итальянец» Андрея Кравчука – в конкурс детского кино «Киндерфест». Картина получается стереоскопическая: в Берлин едут фильмы дебютантов (это Кравчук, Деткина и Меликян) и классиков (Муат с Муратовой). Что называется, старый да малый.И хочется добавить – богатый. Американская кинокомпания 20th Century Fox, приобретшая права на мировой прокат «Ночного дозора», представляет его в качестве специального события фестиваля и в рамках промоушн-компании фильма. Я лично с ужасом думаю о том, что в Берлине придется на его счет объяснятьсяс зарубежными коллегами. Они мне по пресс-релизу – про сверхприбыльность этого беспрецедентного проекта, я им: а не угодно ли пересчитать по коммерческим расценкам рекламное время главного национального телеканала? И понять, что проект этот на самом деле далеко за границей хоть какой-то доходности…Но факт – с «Ночным дозором» мы вышли в глобальное кинопространство. Которое глобализируется. Из 21 картины в берлинском конкурсе этого года добрая половина – плод сотрудничества нескольких стран (кстати, и наше «Солнце» тоже). Так что даже фестивальный, авторский кинематограф и тот охвачен глобализацией. Однако пока с гуманистическим оттенком: скажем, англо-американский «Когда-то в апреле» идет на английском и языке кинаруанда, а южноафриканское кинопереложение оперы Бизе «Кармен из Кхаелитши» – на языке кхоса (оба языка африканские).Многоязычный и гуманистичный глобализм аукнулся и в комплектации берлинского жюри (возглавляемого на этот раз Роландом Эммерихом, немецким режиссером, сделавшим карьеру в Голливуде и создавшим в частности нового «Годзиллу»). В его состав вошел Андрей Курков, самый известный на сегодня украинский писатель и сценарист. Его роман «Пикник на льду» («Смерть постороннего») издан на 22-х языках, а сам Курков говорит на 11, включая японский. Но пишет по-русски.По-русски же по преимуществу творит и Ингеборга Дапкунайте, еще один «наш» член жюри.Так что, согласитесь, нам берлинский глобализм очень даже на пользу.
Развлечения
КИНДЕР-СЮРПРИЗ
[i]То есть собственно на сцену во время церемонии вручения призов Берлинале-2004 выходили все больше «дети». Потому что жюри основные призы раздало именно им – молодым режиссерам, фильмам с юными героями в центре и с актерами-дебютантами в главных ролях. Безусловным триумфатором стал 30-летний Фатих Акин, автор немецкого «Лобового столкновения», получившего главный приз Берлинале – «Золотого медведя».[/i]Акин, уже известный в Германии режиссер, со сцены на церемонии закрытия сказал, что его успех важнее для его родителей. И в этом признании сплелось многое, и личное, и историческое. Что называется, и почва, и судьба. Дело в том, что «Лобовое столкновение» – жесткая драма о несостоявшейся любви двух потомков турецких гастарбайтеров, «немцев турецкого происхождения», людей немецкой культуры и мусульманско-азиатского воспитания. Их родители в конце 60-х приехали из турецких деревень на заработки в ФРГ – по официальному приглашению правительства Германии, переживавшей экономический бум и как следствие – нехватку рабочих рук на низкоквалифицированных работах. Точно так же приехали в Германию и родители режиссера Акина, и он сам, как и его герои, переживает внутренний конфликт: в нем борются уважение к турецким традициям, с одной стороны, и европейский просвещенный индивидуализм, с другой. В своем фильме он очень критичен к турецко-немецкой патриархальной среде – и потому ему сложно было предъявить этот фильм своей семье.Но самое интересное, что картина эта важна для нас – мы как раз переживаем пришествие восточных гастарбайтеров и вскорости начнем сталкиваться с проблемами, которые переживают ныне немцы. Хорошо бы «Лобовое столкновение» дошло до нашего проката – неплохая профилактика межнациональных ошибок.Вторым победителем, обладателем «Серебряного медведя», стал 30-летний же аргентинец Даниэль Бурман. Его «Пропущенное объятие» фокусируется вокруг самочувствия юного буэносайресца в его поисках национальных корней, попытках узнать своего отца и обрести польский паспорт – потому что семья его эмигрировала из Польши в преддверии Холокоста.Плодовитый кореец Ким Кидук (10 фильмов за 8 лет творческой деятельности), получивший «Серебряного медведя» за режиссуру, – он тоже о юных, почти детях. Его «Самаритянка» о двух школьницах-подружках, одна из которых становится проституткой и погибает, а другая ощущает свою вину за случившееся и пытается искупить ее невероятно экзистенциальным способом.Она отдается бывшим клиентам подруги, но не берет у них денег, а отдает им те, что они платили ее предшественнице… И актерских «Серебряных медведей» получили по преимуществу «дети» – 20-летний аргентинец Даниэль Хендлер за главную роль в «Пропущенном объятии» и 17-летняя Каталина Сандино Морено за роль юной колумбийки, вовлеченной в наркоторговлю, в американской «Марии, благодати исполненной». Эту награду Сандино Морено разделила с Шарлиз Терон.Та была премирована за свое отважное перевоплощение в крайне некрасивую и вообще противную проститутку-убийцу из «Монстра».Таким образом, призы Берлинале в этом году были рекордными в своих симпатиях к новизне и молодости.
Развлечения
Джек Николсон до самого дна
[b]После скромного открытия, на котором не было ожидаемой на фестивале Николь Кидман – звезды эпической “Холодной горы” Энтони Мингеллы – и где толпа перед Берлинале Паласом, главной площадкой фестиваля, бурно приветствовала Клаудию Шиффер криками “Дойче Барби!” (что в переводе означает “немецкая Барби”, и неизвестно, был ли это комплимент или сарказм), фестиваль плавно вошел в свою рабочую стадию.[/b]Своеобразный блеск фестивальным будням придает само жюри, поскольку в нем в этом году доминируют прекрасные дамы: кроме эфиопки Абди в него вошли еще и французская кинозвезда Валери Бруни-Тедески и 24-летняя звезда режиссуры иранка Самира Махмальбаф. А возглавляет это великолепие Фрэнсис Макдорманд, звезда американских “независимых” братьев Коэнов. Мужчины же в жюри в меньшинстве, их трое: немецкий продюсер Петер Роммель, итальянский режиссер Габриэле Сальваторес и американский киновед Дэн Тэлбот. Так вот, председатель жюри на вопрос, не пересилит ли в оценке фильмов “дамский” подход мужской, ответила женственно, но твердо: “Присутствующих здесь дам принято считать неглупыми”.Пока же в программе очевидных лидеров-фаворитов нет. Но в Берлине все же есть истинные ценности. Разумеется, это Джек Николсон. Он приехал в связи с вручением ему “Золотой камеры” Берлинале “за достижения всей жизни” и продвижением на европейский рынок комедии c его участием “За все надо платить”, которая бьет ныне кассовые рекорды в США. И бьет по причине простой: для стареющей американской нации он остро актуален, это, как говорят американцы, “виагра-муви”. То есть фильм о поколении, которое благодаря новейшим медразработкам получило возможность не уходить из “большого секса”. А конкретнее – о том, что Джек Николсон (67 лет) и Дайан Китон (58 лет) могут в своем возрасте заниматься любовью не только друг с другом, но даже и с Киану Ривзом (39). То есть Дайан Китон может с Киану Ривзом, а Николсон – с ее 25летней дочерью (по фильму). Причем по своей сути это светлая новогодняя комедия в рязановском духе. Эх, нашему Рязанову да виагру... Но не стоит о грустном. Лучше о Николсоне. Берлин чествует его крупномасштабно. В программе – комедия “Рули, сказал он”, сделанная им как режиссером. В ее характеристике может быть использовано название одного из самых успешных фильмов с Николсоном – “Лучше не бывает”. Хуже не бывает, в данном случае. Но как нужно любить этого актера, режиссера и человека, чтобы показом такого отметить его “достижения всей жизни”...Любить и кроме кинодостижений, есть за что. Например, вчера Николсон дверью отеля “Хайатт” чуть не зашиб одну российскую журналистку. После чего, что называется, дико извинялся. И правда диковато: в ходе извинений часто употреблялось громкое слово fuck – в отношении устройства дверей пятизвездочных отелей, менеджмента таких отелей и снобизма этих отелей. Джек Николсон демократичен, ходит по Берлину без всякой охраны и раздает автографы. А на своей пресс-конференции, например, рассказал, что хотел сделать свою, извините, попу центральной в композиции рекламного плаката “За все надо платить”. И правда, в этом фильме есть эпизод, когда попавший с сердечным приступом в больницу герой Николсона поворачивается спиной, и в прорези больничной рубашки мы видим его... Ну, вы понимаете. Так вот, Николсон так и сказал: “Я горжусь своей попой. И считал, что нужно поместить ее на плакат. Но мне сказали, что это незаконно. Но ведь все мы часто пользуемся своими попами. Сидим на них... Это-то законно? Почему же на плакат – нет?” Кстати, в английском языке есть прекрасный эвфемизм, синоним “попы”. Буквально переводится как “дно”. И вот тут есть одно опасение: как бы “дно” Джека Николсона не оказалось самым сильным впечатлением от Берлинале-2004.А пока Берлинский кинофестиваль незаметно перешел Рубикон и, приближаясь к финалу, представил красавицу и чудовище в одном лице – в конкурсном фильме “Монстр” про женщину – серийную убийцу из общественных низов. Прелестница Шарлиз Терон, фарфоровая блондинка, южноафриканской (по происхождению) смуглости, преображена была для роли усилиями гримеров страшно. Страшно в буквальном смысле. У ее героини дурная кожа, дурные волосы, дурные зубы и, понятное дело, исключительно дурной характер – она ведь проститутка, обиженная судьбой и потому убивающая своих клиентов (в “Монстре” очевиден пафос борьбы за права униженных и оскорбленных американской империи, к которым принадлежит героиня). В результате публике на фестивале пришлось сыграть в игру “найди 10 отличий” – так прекрасна была Терон, явившись на берлинский показ. Прекрасна и довольно едка. Например, на вопрос, что она думает о своих оскаровских перспективах, ответила: “Почему-то принято считать, что чем уродливее ты в кадре, тем больше у тебя шансов на “Оскар”. На самом же деле... не будем преувеличивать значение тела”. Каково? При таком-то теле? В общем, посмотрите на фото – и вы со мной согласитесь.Вообще-то культурные события украшают такого рода “рифмы” (типа от актрисы потребовалась разительная физическая трансформация, а она отрицает значение тела). Вторая из ряда таких “рифм” связана с австралийкой Кейт Бланшетт, приехавшей в Берлин в значительной степени беременной. А при этом фильм, который она представляла, – “Пропавшая”. В нем полтора века назад в девственных американских горахпрериях мать (Бланшетт) ищет похищенную дочь. Бланшетт утверждает, что для нее это не вестерн о злых людях, индейцах и героине-одиночке. Для Бланшетт это фильм о родительском долге. Тут-то ее и подловили. Журналисты на пресс-конференции, конечно. Кто-то спросил, как это она не побоялась в беременном состоянии лететь в Берлин из родной Австралии (а это и правда почти суточный перелет). А Бланшетт ответила: “Мне плавать нельзя. А летать – можно”. Словом, на серьезные оправдания подвигнуть ее не удалось.Но и звезды иногда оправдываются и извиняются. Например, очень публику Берлинале подкупили извинения Рене Зельвеггер. Она опоздала на открытие, где показывали “Холодную гору” с ее участием, и, появившись теперь, начала с оправданий. Извините, просила она, не могла раньше – лондонские съемки “Дневника Бриджес Джонс-2”, и никак нельзя было нарушить профсоюзные правила по коллективным актерским съемкам. Тут все растаяли и простили: во-первых, людям нравится, когда даже звезды уважают правила, а вовторых, тут питают надежды на новую порцию извинений: завтра должен прилететь Джуд Лоу, еще одна звезда эпически масштабной “Холодной горы”.Но самое оптимистичное, что краснеть и извиняться не приходится нам. Во внеконкурсной программе “Панорама” показали фильм “Я люблю тебя”, дебют Ольги Столповской и Дмитрия Троицкого, в мире кино мало кому известных медиахудожников. Так вот, с момента показа Троицкий только и делает, что получает поздравления от здешних знакомых – он живет сейчас в Берлине, потому что здесь снимается телешоу “Голод”, на котором он работает режиссером. Поразила умы берлинской публики эта комедия о любовном треугольнике, в котором она любит его, он любит ее и еще юношу-калмыка. Но все это и правда удивительно: в России начали делать комедии о нравах телевидения (героиня фильма – ведущая программы новостей) – это первое достижение. Второе: мы начали делать комедии о гомосексуалистах и при этом обходиться без пошлостей на этот счет. Говорят, “Я люблю тебя” – главный пока претендент на “Тедди”, приз, вручаемый местным сообществом гомосексуалов лучшей картине на соответствующую тему. И награда эта – одна из наиболее престижных на Берлинале.
Развлечения
Эксклюзивы
Вечерка ТВ
Приметы и советы
Проще, чем кажется
Мнения
Дмитрий Журавлев
Дмитрий Журавлев

Сирия страдает, а Запад молчит

Александр Хохлов
Александр Хохлов

Аномальная активность стран НАТО

Екатерина Рощина
Екатерина Рощина

Крапивный розыгрыш

Анастасия Новожилова
Анастасия Новожилова

Поддерживаем инновации

Все мнения
О проекте
▲
vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.

  • 1) Нажмите на иконку поделиться Поделиться
  • 2) Нажмите “На экран «Домой»”

vm.ru

Установите vm.ru

Установите это приложение на домашний экран для быстрого и удобного доступа, когда вы в пути.