Клятва Гиппократа

[b]…В сорок первом году, после сражения за Смоленск, наши части попали в окружение. дин отстреливается до последнего патрона, другой бежит сломя голову… Человек с двумя «шпалами» на полевых петлицах берет командование на себя. Едва затих бой, собирает командиров. Выстраивает, требует, чтобы привели в порядок форму. Напоминает о присяге. Выразительно хлопает по кобуре. И перед каждым ставит задачу. К вечеру толпа стала боевой частью. Человека с двумя «шпалами» почему-то все называли комбатом Рудаковым. И никто не знал, что он врач и никогда строевым офицером не был.[/b]Утром повел на прорыв. Пробивались на восток недели три. Потом офицеры, вышедшие из окружения, добились представления Николая Петровича Рудакова к награде.Вызывают его в штаб. Он приходит, докладывает:– Военврач второго ранга Рудаков по вашему приказанию прибыл.– А врач мне не нужен. Можете идти.Другой на месте Николая Петровича объяснил бы, как все получилось. А Рудаков козырнул, щелкнул каблуками и ушел.Такой у человека характер. Лишь через месяцы нашел его орден… Забегая вперед, хочу сказать, что к концу войны Николай Петрович, кроме других наград, получил четыре ордена боевого Красного Знамени. Не каждый полководец удостаивался такой чести…Человек нелегкой судьбы. Мединститут он окончил в 1928 году. Затем учился в Военной академии, служил дивизионным врачом. В тридцать седьмом как врагов народа арестовывают комдива, начштаба, других офицеров. В одну из ночей властно стучат и в комнату Рудакова. Сначала Бутырка, потом Владимирская тюрьма. Ночные допросы, провокации, издевательства. Но не на того напали, лишь время потеряли. Пришлось палачам освободить врача. Война. Сеща и Вязьма, Дорохово и Сухиничи… Самые горькие дни: враг изо всех сил рвался к Москве. Из осажденной Вязьмы «летучки» – товарные поезда – под огнем вывозили раненых в столицу. Назначенный начальником госпитальной базы 16-й армии Рудаков виртуозно маневрирует своими подразделениями, спасая раненых в адских условиях отступления наших войск.В те дни тысячи солдат и командиров, получивших ранения, поступали в сортировочный эвакогоспиталь-2386, развернутый в зданиях Сельхозакадемии им. Тимирязева. Госпиталь задыхался от перегрузки. А тут еще конфликт, вспыхнувший в руководстве этой крупнейшей медчасти. Рудаков отзывается с фронта, назначается начальником госпиталя. Он твердой рукой ведет дело – и вскоре обстановка здесь стабилизируется. Генералы Рокоссовский, Еременко, Лелюшенко после лечения в госпитале высоко ценили Рудакова.…Осенью 42-го года Николая Петровича возвращают на фронт начальником санитарной службы 5-й армии. Его огромный авторитет позволял ему быть в курсе всех замыслов командования. А оборачивалось это спасением тысяч жизней. Его медицинские прогнозы перед сражениями были почти безошибочными. Перед Смоленской операцией в 1943 году, например, он заявил: «По нашим расчетам, раненых будет примерно 12 тысяч». Фактически их оказалось 12800 человек.А вот что говорил зав. хирургией 6-й клинической больницы Минздрава, профессор Г. Голиков:– На фронте наш начсанарм затишья в боях использовал для учебы врачей, проводил конференции. Однажды в моем присутствии Николай Петрович так распекал молодого врача, что я подумал: «Отправит в штрафбат». А Рудаков в заключение заявил: «Мы пошлем вас учиться».Обстановка в сануправлении армии была товарищеской. Когда много лет спустя я защищал докторскую, для меня большой поддержкой было только одно присутствие Рудакова на защите. Всю жизнь я старался оправдать звание ученика Рудакова.В 1944 году Николая Петровича ранило. И надо же такому случиться: Рудаков попал в госпиталь 2386, которым он руководил в 1942 году. Взбудоражились все: «Не отпустим Николай Петровича!» И, казалось бы, немыслимое совершилось: выздоравливающий Рудаков назначается начальником госпиталя.Пришлось представителям 5-й армии лететь в Вильнюс и требовать: «Отдайте нашего начсанарма!» Через десятки лет я читаю пожелтевшее от времени письмо врачей госпиталя, написанное 20.08.1944 г.: «Дорогой Николай Петрович! В судьбе СЭГ-2386 Вы занимаете особое место… В первый раз Ваш непревзойденный талант крупного руководителя и мудрость спасли госпиталь и его коллектив на очень крутом и трудном повороте. Когда Вы уходили от нас, все спрашивали: «Кому так повезло, что к ним переводят Рудакова?» С большой досадой теперь вторично мы будем слышать этот вопрос…»Летели годы. Полковник Рудаков, потерявший на войне трех братьев, всю душу отдавал военной медицине. После войны он разыскал почти всех врачей 5-й армии, опять сплотил их, привлек к военно-патриотической работе. Из-под его крыла вышли 12 профессоров и 30 кандидатов медицинских наук.Похоронен Н. П. Рудаков на Зеленоградском кладбище.[b]Иван ЛЫСЕНКО,заслуженный работник культуры РФ[/b]