[i]Целый месяц в Русском соколином центре держат «закрытый режим». Ответственное время – закладка яиц: не беспокоить! И лишь спустя 25 дней можно осторожно, одним глазом, посмотреть на потомство вольерных соколят-2005.[/i][b]Вот это скорость![/b]Трогательные птенцы с любопытством взирают на гостей и пока мало напоминают хищников. В светлых шубках, двух недель от роду. Людей как враждебный объект не воспринимают и доверчиво открывают клювы пинцету с фаршем. А вот старших, месячных собратьев уже подселили к приемной маме-соколихе. Она с удовольствием кормит мальцов тушками хомяков и мышей. Пусть крепнут клюв, кости, нарастает типичный, «в рябину», наряд из перьев. От этого зависят боевые характеристики будущего охотника.Недаром сапсана, что в переводе с калмыцкого значит «русский сокол», причисляют к элите пернатых хищников. Кречет, конечно, мощней и вполне способен завалить с лету хорошего волка. Однако у сапсана своя особина – он охотится лишь на летящую птицу и никогда не питается падалью.За это его справедливо зовут благородным. Добычу сокол высматривает с полуторакилометровой высоты и пикирует на нее со скоростью до 350 км/ч. Можно представить, каков вестибулярный аппарат этой «пташки».[b]Нет большего удовольствия[/b]Еще Чингисхан говорил, что нет для мужчины большего удовольствия, чем гнать по полю дичь с помощью обученной птицы. Впрочем, и русские князья Олег и Ярослав Мудрый были заядлыми охотниками. А князья московские многочисленную свиту сокольничих держали на Лосином острове. Славные устраивались забавы! Особенно на серую цаплю, которой в избытке было в Серебряном бору. С тех пор пошли московские названия – Соколиная гора, Сокольничья улица, Сокольники, а в обращении к мужчине: «Сокол мой ясный». Да и на монете московского княжества XIV–XVI веков был изображен князь Василий Темный с соколом на руке – знаком избранных, символом власти и силы.Но, пожалуй, самым азартным из царствующих особ московского двора был батюшка Петра Первого Алексей Михайлович, который держал более трех тысяч птиц. Кстати, с ним связана такая быль: Ширяево поле, где нынче стадион московского «Спартака», вошло в историю благодаря любимому соколу Алексея Михайловича – Ширяю. Не рассчитав траектории полета, он насмерть разбился о землю. Подобные случаи неудачных атак соколов известны и подтверждают факт – небожители тоже уязвимы.[b]Одна доза ДДТ убивает наповал[/b]Не будь этой уязвимости, соколы запросто выжили бы в экологической катастрофе. И не попали бы в «Красную книгу» Москвы и России после того, как в 60–70-е годы принялись рьяно посыпать ядохимикатами сельские угодья. Букашкам-таракашкам – хоть бы хны, обычным птицам – тоже. Травам, посевам, даже человеку, чтобы накопить в себе опасную для жизни дозу токсина, нужны годы. Соколу достаточно съесть одну зараженную ДДТ птаху, и все – смертельный исход обеспечен. Находясь на вершине экологической пирамиды, он волей-неволей является показателем благополучия среды, в которой живет. Нет хорошей экологии – нет соколов.В США и Германии спохватились раньше и к сегодняшнему дню успешно вернули «санитара неба» в природу. Ведь без сокола начинает без устали плодиться «летающая крыса» – серая ворона. Безнаказанным чувствует себя ястреб-тетеревятник, нападающий на голубей.Некому очищать поднебесье от больных и увечных. Словом, утрачивается гармония мира. Поэтому, когда 10 лет назад правительство Москвы решило вернуть столичной среде уникальную примету ее исторического ландшафта, сотрудникам Русского соколиного центра при ВНИИ охраны природы пришлось закупать первых птиц в немецком питомнике. К счастью, там нашлась разновидность, близкая по характеристикам сапсану.[b]В Марокко и обратно[/b]На первый взгляд, пустяковое дело: вернуть в природу каких-то семь-десять соколиных пар. Ведь именно столько обитало их на Сетуни, в Лосином Острове, Хорошевском и Царицынском борах, Измайлове, на московских колокольнях и сталинских высотках. Хищники – штучный продукт, их природе много и не нужно. Но лишь спустя 10 лет после начала работы сотрудники Русского соколиного центра смогли сказать: да, мы на правильном пути! Дело в том, что вить гнезда и давать потомство соколы начинают лишь в три года. А до этого просто мигрируют из Москвы в знойную Африку на место зимовья. Путь до африканского Марокко неблизкий, три с половиной тысячи километров. Даже в живой природе в этот период гибнет до восьмидесяти процентов молодняка – бьются о стекла, садятся на оголенные провода, умирают от птичьих болезней. И хоть птенцы Русского соколиного центра привиты от большинства инфекций, они все же в менее выигрышном положении, потому что, грубо говоря, инкубаторские. Не учили их папа-мама, как охотиться, как вести себя во время перелетов. Остается надеяться на инстинкт и генетику. Впрочем, ученые и здесь открыли свое ноу-хау.– Когда приходит время выпускать двухмесячных птенцов в природу, мы делаем это в два захода, – рассказывает заведующий лабораторией охраны редких видов животных ВНИИ охраны природы Александр Соколов. – Вначале на местности осваивается старшая группа, а когда к ним присоединяются малыши, «старожилы» их опекают, отгоняют ворон, учат первым полетам и навыкам охоты.Допустим, все десять соколят выживут и благополучно вернутся из Африки в Москву. Но как узнать об их возвращении, удостовериться, что это те самые, которых выкармливали с пинцета? Таких средств отслеживания у наших ученых пока нет. Хотя недавно на Воробьевых горах все же удалось сфотографировать пару, о которой с достоверностью можно сказать – «наши»! Хищник – он и в Африке хищник и домашним не станет никогда. Даже обученный охотничий сокол ни за что не вернется к хозяину с добычей «в зубах». Прежде его самого нужно отыскать (с помощью колокольчика или радиосвязи), а уж потом в обмен на мясо забрать охотничий трофей.Так же ведут они себя и в любви. Сапсаны большие индивидуалисты. Сразу после того как поднимут потомство на крыло, начисто утрачивают родительские чувства. Более того – на зимовье супруги улетают врозь и до апреля больше не пересекаются. Самец вернется первым, чтобы занять место для гнездования. Если по дороге партнер погиб, самка будет искать супруга с уже «готовой» территорией.Чем лучше место, тем удачливей претендент. Однако, несмотря на малочисленность своей колонии, ни одна особь не пойдет на близкое родство, кровосмешение и прочее. Соколы берегут свой генофонд. В этом дополнительная сложность – элитным хищникам трудно найти себе пару. Такое вот «одиночество власти». Даже селятся они на малодоступной высоте, где гарантирована защищенность, а главное – обзор и свежий ветер.[b]Метод одичания[/b]Русский соколиный центр – удивительное место. Какой только диковины не встретишь на нескольких гектарах бывшей усадьбы «Знаменские Садки»! Огромный белоплечий орлан с мощным ярко-желтым клювом.Ястребиный орел, какого в России еще поискать. Беркут, черный коршун, орел-могильник, канюк, пустельга, серая цапля – целый Ноев ковчег. Это и понятно, ведь программа правительства Москвы нацелена на возвращение в природу всех утраченных столицей редких птиц.Сокол – лишь одна из них. Плохо лишь, что в последние семь лет от Департамента природопользования и охраны окружающей среды центр не получил ни копейки. Сейчас даже идет разговор о сворачивании основного объема работ и передаче большинства птиц в зоопарк и другие питомники страны.Но методика и опыт разведения вольерных соколов, наработанные ВНИИ охраны природы, не канут в Лету, а плавно перейдут к региональному общественному фонду охраны диких птиц «Сапсан». Созданный при Русском соколином центре, все эти годы он, в сущности, дублировал, а проще говоря, спасал его работу. Искал спонсоров, решал другие насущные проблемы. И теперь его сотрудники намерены идти дальше. В частности, заняться восстановлением редких птиц не только в Москве, но и в Московской области, а также в других регионах России.Пройдет еще немного времени, и десяток юных сапсанов2005 в специальном боксе отвезут на крышу высотки. От большого мира их будет отделять лишь деревянная рама, но и ее через несколько дней снимут. Тогда соколята впервые «попробуют воздух». Первые, осторожные полеты день ото дня будут становиться все увереннее и смелее, пока все небо не станет им домом. Все более удачными охотниками они будут. А это значит, что «метод одичания» воплощен успешно.Человек вольерным соколам больше не будет нужен. Но они – нужны ему.