[i]На него до сих пор косо поглядывают за океаном. Среди тамошних хоккейных спецаков молва о мистере Салее ходит самая разная. «Хулиган! Бандит! Гангстер! Таких грязных игроков, как этот белорус, из лиги гнать надо в три шеи! Убийца!» — злобно рычат в его адрес одни из них, другие же, наоборот, его хвалят.[/i][i]Отменно владеет коньками. Быстрый. Цепкий. Позиционно подкованный. «Анахайму» явно повезло иметь у себя такого защитника. Ну а то, что иногда он бывает на льду слишком жестким, — так ведь это хоккей, господа, а не какие-нибудь там бальные танцы. Здесь, между прочим, бьют. И бьют не всегда только по шайбе. Случается, попадают кому-то и по «лампочке» Столь очевидный антагонизм в оценках аналитиков объяснить несложно. Просто, каждый из них видит в игре Салея только то, что хочет видеть. Вот они и малюют его портрет всяк на свой манер. Кто-то берет только черную краску. А кто-то, напротив, выводит его силуэт куда более мягкими, теплыми тонами... И все-таки есть, есть в его биографии одна жирнющая клякса, которую уже бесполезно закрашивать. Она все-равно будет проступать наружу зловещим пятном цвета крови. Это пятно — как плевок судьбы. Видать, он чем-то ей не угодил, вот она ему и подсуропила.[/i]Звездный час Салея за океаном, когда его имя проскрежетало на всю Америку, стал судным его часом. Его заморская карьера в мгновенье ока оказалась подвешенной над пропастью на паутинке, готовой вот-вот оборваться. Случилось это ровно год назад. В игре против «Далласа» Салей дерзнул пойти в лобовую на самого Майка Модано, и попросту вырубил одну из священных коров НХЛ. Модано из угла площадки вылезал на ворота «Анахайма». Салей метнулся ему навстречу и жестко принял Майка на силовой. Трах-бах — уноси готовенького. От удара с головы американца слетел шлем, и Модано, упав, треснулся обнаженным затылком об лед и затих. Отключился. Тут же к Салею подъехал Бретт Халл и, сбросив перчатки, кинулся на него врукопашную. «Я не мог стоять в стороне и спокойно смотреть, как калечат Модано, — скажет потом отпрыск знаменитой фамилии. — Во мне все закипело и я бросился мстить за него... А такого идиота, как этот Салей, я еще никогда не встречал, честное слово. По-моему, он заслуживает, чтобы его вообще изгнали из нашей лиги...» Нокаутированного Модано погрузили на носилки и в карете «Скорой помощи» отвезли тогда в ближайший госпиталь. А Салея тут же взяли в оборот хоккейные законники. Они враз припомнили ему и все его прошлые прегрешения, чтобы уж до кучи. Например, как годом ранее он размазал по борту Даниэля Бриэра из «Финикса». Или как однажды схлестнулся на льду с Сергеем Кривокрасовым и в отчаянной потасовке даже тюкнул противника головою несколько раз. И вот — новый «подвиг»...«10 матчей дисквалификации!» — председатель дисциплинарного комитета НХЛ Колин Кэмпбелл огласил по бумажке приговор по делу Салея и, подняв голову, посмотрел в зал — лица присутствовавших ошарашенно вытянулись. Они были явно настроены услышать более драконовский вердикт. И, выходя из зала, недоуменно переговаривались.Правда, стоит заметить, что самому Салею дисквалификация влетела в ту еще копеечку. Ведь за пропущенный «червонец», который Салей по воле суда коротал на трибуне, денег в клубе он не получил. А это, на секундочку, почти 100 тысяч долларов...На него до сих пор косо поглядывают за океаном: а вдруг этот белорусский «бэтмен» опять раздухарится и наломает новых дров? Но пока эти страхи напрасны.Нынешний регулярный чемпионат наш герой начал тише воды, ниже травы. Его фамилия мелькнула пару раз в списках штрафников, да и то по всякой двухминутной мелочевке. А так — тихо пока.Звоним ему в Анахайм. Трубку снимает сам Руслан: [b]— Похоже, та история с Модано стала для вас хорошим уроком. И навсегда отбила дурную привычку начинать хоккейный год на зубодробительной ноте? [/b]— Та история? Послушайте, мне уже здорово надоело ее комментировать. Сколько можно мусолить одно и то же, ведь целый год уже прошел. И потом — с чего вы взяли, что она должна была чему-то меня научить? Банальный эпизод, которых в каждый игре наберется штук сто.[b]— Ничего себе эпизод — Модано пять минут пролежал в отключке.[/b]— В принципе, он был сам виноват. Он же ехал на одной ноге, когда я его встретил. И встретил, кстати, совсем не так жестко, как это потом расписали газеты. Таким всесокрущающим монстром меня изобразили, что прямо караул.[b]— А что же было на самом деле? [/b]— Я просто применил силовой прием, причем без всяких запрещенных штучек, — вот и все. Если бы Модано в тот момент стоял на двух ногах — ничего бы вообще не случилось. Но он катился на одном коньке. Мы столкнулись. Он потерял равновесие и упал, к сожалению, неудачно.[b]— Вам было его жаль? [/b]— Еще бы, конечно было. Я же человек, а не живодер какой-нибудь. Чуть погодя я попытался даже извиниться перед ним.[b]— Извинились? [/b]— К сожалению, нет.[b]— А почему? [/b]— Не нашел возможности с ним связаться.[b]— А может, вы и не очень хотели этого? [/b]— Что значит — не очень хотел? Наоборот — хотел. Даже очень хотел. Телефона Модано у меня не было. Тогда я позвонил в Ассоциацию игроков и попросил, чтобы они помогли нам как-нибудь встретиться. О’кей, ответили мне, мы обязательно передадим вашу просьбу мистеру Модано. И на этом все закончилось. Ответного сигнала с его стороны я так и не дождался. Он мне даже не перезвонил. Что мне оставалось делать? Да, я был перед ним виноват. Но не буду же я напрашиваться со своими извинениями к человеку, который даже по телефону слышать меня не желает.[b]— Соперники вас теперь побаиваются, поди, сторонкой на льду объезжают, не замечали? [/b]— Да, знаете, как-то не обращал на это внимания. А вообще, надо у них спрашивать, боятся они меня или нет. Я-то откуда знаю? Со стороны, конечно, виднее, но мне, например, всегда казалось, что на льду я действую предельно корректно. В рамках правил. Кстати, если вам так интересно, то можете на досуге посчитать мои штрафные минуты, ну хотя бы за последний год-два. Уверяю, будете разочарованы — удалений у меня было совсем даже немного.[b]— В это я готов поверить — видел вас в Санкт-Петербурге на чемпионате мира, где вы играли за сборную Белоруссии. И действительно не припомню, чтобы вас там удаляли.[/b]— Ну вот видите, а я вам что говорил. Так что ту историю с Модано можно считать не более чем досадным проколом в моей карьере.[b]— Многие легионеры из России, играющие в НХЛ, бывает, рассуждают так: зачем, мол, приезжать в национальную команду, которая все равно ничего не выиграет, а вот престиж свой они могут подмочить.[/b]— Ну, это их дело. Я-то здесь при чем? [b]— Сборная Белоруссии в мировых фаворитах и подавно никогда не значилась. Однако вы — всегда пожалуйста. При первой же возможности, не мешкая, без долгих уговоров спешите ей на помощь. А как же ваш престиж? [/b]— Об этом я никогда не думаю. Знаю, что на меня рассчитывают, ждут — значит, я должен приехать и помочь команде. Какие еще тут могут быть уговоры? И мне совершенно неважно, какое место в итоге она займет — первое или восьмое. Чем выше, тем лучше — это понятно. Но все равно, как бы она ни играла, мой имидж как игрока в Америке нисколько не пострадает.[b]— А сколько лет вы уже за океаном? [/b]— Пять. Шестой.[b]— Ну и как? [/b]— Все прекрасно. Ничего не могу сказать против Америки. Мне здесь нравится.[b]— Что именно? [/b]— Да все. Жить нравится. Понимаете мою мысль? [b]— А постоянно находиться в окружении представителей негроидной расы — не напрягает? [/b]— Здесь, чтобы вы знали, такого слова — негр — произносить вообще нельзя. Особенно в их присутствии. А если ты, не дай бог, ляпнешь его на льду — получи дисквалификацию на пару игр. Таков закон. Поэтому называть их следует исключительно уважительно — афроамериканцы.[b]— Скажите, какие тонкости! Впрочем, спасибо, что просветили. Буду знать. Кстати, а какое у вас образование? [/b]— Высшее. Я закончил Минский институт физкультуры. Диплом получил и сразу уехал сюда.[b]— Высшее образование иметь, конечно, хорошо, только, если разобраться, вам-то оно зачем — вы ведь и так в порядке? [/b]— Жизнь покажет — зачем. Диплом — не кирпич, шею не тянет. Есть он тоже не просит. Лежит себе полеживает тихо в моем шкафчике, глядишь, когда-нибудь и пригодится.[b]— Там, в Америке? [/b]— А почему бы и нет? Я уже узнавал — здесь, в Штатах, дипломы наших физкультурных вузов ценятся, оказывается, наравне с американскими корочками. Так что не зря я, выходит, за партой корпел. Науки, они всегда к месту, коли голова есть. Чем чаще ты ей варишь, тем для тебе же лучше.