Дембельские ритуалы

[b]ПОСВЯЩЕНИЕ[/b] – дембелем считается «дед», которому осталось служить менее полугода. В свою очередь, в «деды» посвящают «черпака» или «фазана»: уложив на койку и пристроив на его «пятой точке» подушку, «стегают» ниткой, в то время как лежащий под койкой «слон» (солдатпервогодок) должен кричать: «Не бейте дедушку, ему больно».[b]СТОДНЕВКА[/b] – последние три с половиной месяца до увольнения в запас. Начало «стодневки» отмечается выпивкой. «Стодневка» может отсчитываться в карманном календарике, из которого бритвой вырезаются «прожитые» числа. Или же числа прокалываются иглой. Во время «стодневки» каждый «дух» и «слон» обязаны класть дембелю под подушку по одной сигарете с указанием срока, оставшегося до увольнения. Во время «стодневки» самый любимый ритуал дембелей – испытывать новобранцев.У «духа» или «слона» можно спросить «Сколько мне осталось?», «Сколько дней и ночей?», «Сколько звезд на небе?» или «Сколько масла (сахара, яиц)?». Ответом будет срок, оставшийся дембелю до увольнения. Ошибешься на несколько дней – получишь столько же ударов ремнем. В элитных частях вопрос может быть сложнее: «Какое давление и скорость?» подразумевается, что «скорость» – число отслуженных дней, а «давление» – число оставшихся, то есть «чем ниже давление, тем выше скорость» (физический закон).[b]ГОТОВИТЬ ПАРАДКУ или ТОЧИТЬ ДЕМБЕЛЬ[/b] – заниматься подготовкой дембельской формы и дембельского альбома.[b]ЗАЛЕТ [/b]– дополнительный внеплановый срок. По закону солдат должен быть уволен в запас в тот же день, в который он был призван. Однако иногда случается так, что или телеграмма в часть запаздывает, или же дембеля не отпускает командир, потому что увольняемых некем пополнить. В этом случае считается, что пошел третий год службы и дембель может этот факт опротестовать.[b]ЗАЛЕТЧИК[/b] – тот, кто остался на лишний срок, может «опротестовать» несправедливость судьбы: сделать себе из брюк клеши, надеть ботинки и тельняшку, пришить сзади к фуражке или пилотке два шнурка, а на пряжке ремня краской нарисовать якорь. На вопрос офицера о причинах нарушения «формы по уставу» дембель должен с наглым видом ответить: «А я на море: у меня ж третий год службы пошел!»[b]ДЕМБЕЛЬСКИЙ АККОРД[/b] – последняя работа, которая поручается дембелю, при этом само собой подразумевается, что по завершении этой работы дембель автоматически увольняется в запас.[b]ПРОВОДЫ[/b] – при проводах на «гражданку» бывший «слон» «деда», получивший свои 12 ударов ремнем и выпив кружку водки, посвящается в «черпаки» (или «фазаны»). В дальнейшем он – главное действующее лицо ритуала проводов. «Черпак» берет чистое лицевое белое полотенце и кладет его на порог казармы. «Дед»-«дембель» встает на него руками и ногами, после чего экс-«слоник» бьет его табуреткой по заднице. А потом дембель встает на то же полотенце, но уже обутый в сапоги и со всеми прощается. «Слон», ставший «черпаком», дарит своему бывшему «деду» подарок – зажигалку или часы. После этого, как правило, те, кто отслужил больше года, устраивают коллективную пьянку.[b]Глеб Пьяных,телеведущий:Дебилизм пошел по нарастающей[/b]«Я попал в армию в 1986 году. Вы думаете, я хотел?! Просто студентов 1-го курса физического факультета МГУ начали отправлять в войска. Я окончил курс, будучи почти полным отличником. И меня отправили солдатом в ракетные войска стратегического назначения. А я еще из бесхитростной семьи, поэтому даже мысли откосить не возникло.Для меня лично – это был пионерский лагерь, полезный для здоровья (неуставные отношения тогда были не так ужасны). Математический анализ я забыл там абсолютно. Когда меня какой-то прапор, видя из какого я вуза, на втором году попросил ему объяснить интегралы, я подумал, что сделаю это с легкостью. И вдруг чувствую, плыву: я забыл. Это такой дебилизм, ну а дальше этот дебилизм пошел по нарастающей.Люди били друг друга, заставляли мыть, тереть. Я не то что боролся, но старался сопротивляться неуставщине. За это на первом году получал по башке. А на втором году, когда сам уже был и сержантом, и замком взвода, и начальником, то мои молодые солдаты жили достаточно вольготно.Ребята из других взводов даже скрипели зубами и жаловались друг другу: «Представляешь, в первом взводе у Пьяных гуси после отбоя чибок рубают» (молодые солдаты после отбоя едят посылку, присланную из дома. – «ВМ»). Эти посылки не только у них никто не отнял, но и дали после отбоя спокойно поесть. Потому что до отбоя в этой армии жизни нет: все время беготня.В армии бьют просто так, от нечего делать. Унижают, чтобы развлечься. Это делают подонки, а подонков в армии – половина. Характер в армии очень сильно раскрывается. Вся структура построена на гнусных отношениях, ни один офицер с этим не борется. Им кажется, может быть, что это поддерживает некую дисциплину и боеготовность. Но это чушь собачья.Армия – это два года здорового образа жизни. Подъем в полседьмого утра – и бегом. Чем гнить в этом университете, напрягая мозги, лучше уж два года попрыгать, побегать – с 18 до 20 лет никому не помешает, особенно нам, интеллигентам».[b]Никас Сафронов,художник:Я съел пособие, как стать сумасшедшим[/b]«Мои воспоминания об армии довольно печальные, особенно на первоначальном этапе. В армию я вообще попал случайно. Когда в Ростове-на-Дону я увидел моего соседа в солдатской форме, я тоже решил пойти в его часть – в наземные войска ВВС, располагающуюся неподалеку от нашего города. Мне сказали, что чтобы попасть туда, надо что-то сделать в военкомате. Я расписал там красный уголок. Но когда я пришел на призывной пункт, меня послали в Эстонию в ракетные войска. И только я решил отслужить все два года, старики узнали, что я художник. Тут же они начали надо мной издеваться и заставлять расписывать их дембельские альбомы. Я возмутился и объявил голодовку. А через неделю нашел брошюру о психических заболеваниях и решил косить под сумасшедшего. Когда начальство заметило, что я ее читаю, я быстренько съел эту книжечку.Через некоторое время меня отправили в рижский госпиталь, где лечились настоящие сумасшедшие. Там один санитар сказал мне, что если мне выдадут волчий билет, я не смогу быть нормальным художником и выезжать за границу. Эти слова убедили меня, и я продолжил службу – выслужил весь срок сполна».[b]Никита Михалков,кинорежиссер:В армии я научился терпению[/b]«Я служил полтора года на флоте на Тихом океане. В ответственной несвободе есть своя прелесть. В армии я научился терпению, доводить начатое до конца.Я должен был пойти в кавалерийский полк при «Мосфильме». Снимался тогда у Сережи Соловьева в «Станционном смотрителе» и мало задумывался над службой в армии. Все началось с того, что я приехал на городской сборный пункт, увидел колючую проволоку, КПП и забор. Там, где кончается забор, идет лес, заходи кто угодно! Сидим мы, сидим… Вдруг привозят два ящика водки. Делать нечего – пьем.Сопровождающий меня напивается вусмерть, и обнаруживаю я его в туалете с раскрытым портфелем. Смотрю, а мой военный билет валяется прямо в писсуаре. Первое желание – спустить в унитаз… Но тут гены предков сработали – нельзя этим пользоваться. Я высушил свой билет и получил распределение – город Навои – тьму-таракань. Подхожу к полковнику и говорю: «Товарищ полковник, тут ошибка произошла – меня отправили в стройбат. Дело в том, что у меня два высших образования и, роя окопы, я вряд ли принесу пользу армии и стране…» А он отвечает на это: «Что ты мне мозги паришь, хочешь в Москве что ли остаться?» Я обиделся: «Это не так, что я сейчас вам и докажу. Самая дальняя команда уезжает на Камчатку, так? Ну, вот и меня туда отправляйте».Полковник перепугался – Михалков, вдруг нажалуются, припишут самоуправство. Заставил меня написать заявление, а сам повторял: «Ты сам захотел…» Вот так вот я и попал служить на Камчатку».