[b]В столице решили пересчитать всех безнадзорных псов. После обработки результатов переписи начнутся их плановый отлови стерилизация. Как показывает практика, такой метод намного эффективнее любых попыток уничтожения бродячих собак. В операции по учету беспризорных собак принял участие наш корреспондент.[/b] Старший научный сотрудник института проблем экологии и эволюции животных РАН Андрей Поярков умеет ладить с бродячими собаками так, что у меня, стороннего наблюдателя, это вызывает изумление. Завидев бродячую стаю, Андрей Дмитриевич моментально оценивает ее величину, настроение и боевитость. Держа в поле зрения всех зверей, Поярков быстро подходит к ним, присаживается на корточки, достает из кармана диктофон, карандаш и специальные учетные карточки. Пока косятся на странного человека, ученый работает: теперь все дворняги посчитаны, пронумерованы и описаны в специальном реестре бездомных собак, который решили завести московские власти. – Городские собаки – живая биологическая популяция, очень быстро реагирующая на человеческое воздействие, – объясняет Поярков, когда мы выдвигаемся в глубь промзоны меж Мичуринским проспектом и проспектом Вернадского. – Даже элементарный отлов организовать невозможно, если мы не определили хотя бы примерно количество бродячих псов, их активность и мобильность. Со стерилизацией же, которой уже три года занимаются городские власти, еще сложнее: становятся важными и соотношение полов (ведь отлавливают для последующей операции только сук), и процент уже прошедших эту процедуру животных. Нужно сразу оговориться, что хотя перепись идет неделю, пересчитывать всех московских бездомных собак, конечно, никто не собирается. По словам ученого, это не только очень трудно и дорого, но и бессмысленно, с научной точки зрения. – Статистически достоверные оценки всей популяции получаются уже после обработки данных о 5 ее процентах, – продолжает собеседник. – У нас же реальный охват будет в полтора-два раза выше. После того как наш институт выиграл тендер на «собачью перепись», в каждой такой территории мы при помощи точнейших карт определили контрольные площадки. На всех этих объектах сегодня работают три десятка моих коллег. Опасаться того, что собаки перескочат с одной площадки на другую и будут посчитаны дважды, не стоит: у каждой стаи свои владения. Сейчас перепись завершается. Андрей Поярков рассчитывает, что обработка ее результатов закончится в мае. Тогда специалисты смогут прикинуть не только общую величину популяции, но и основные места сосредоточения псов, а также оценить, сколько бригад ловцов нужно городу и во сколько обойдется их работа. Но вот мы уже протискиваемся в узкую калитку и попадаем на первый «переписной участок». На пустыре за строительным забором расположился десяток хвостатых «клиентов», поблизости хлопочут две бабульки. Поодаль – пластмассовое ведро с остатками похлебки. – О, да это опекуны! – радуется Поярков. – Нам повезло… Встреча с людьми, добровольно присматривающими за бездомной стаей, сильно ускоряет работу. Антонина Сергеевна (так представляется одна из москвичек, ежедневно приходящая подкармливать бездомных псов) подробно перечисляет всех собак, а заодно охотно делится перипетиями их непростой жизни: одного кобеля строители ударили по хребту железкой, по второму сегодня незнакомец палил из духового ружья… – Это один из классических типов бездомных собак – нахлебники, – говорит Поярков, когда опись стаи завершена. – Часто они прибиваются к сторожам, охранникам. Эти звери полагают, что имеют право получать еду просто так – не за работу, не за службу. У них очень маленький участок, они никогда не залезают за чужую территорию… А этот, похоже, сунулся не в свое дело. Да это Бородатенький! Посреди тропинки лежит дохлый кобель. На морде, на шее, на лапах и боках – множественные рваные раны. – Ведь я его на предыдущем учете невредимым видел! На бомжей непохоже, – комментирует Андрей Дмитриевич. – Скорее всего, полез в чужую «свадьбу», за что и поплатился. Наверное, вот эта группа товарищей. Ты хороший, хороший… Последняя фраза адресована «волчонку», настороженно навострившему уши. Он моментально поднимается на лапы, чуть только мы подходим к воротам соседней стройки. Это нисколько не пугает Пояркова. Ученый достает бумаги и принимается заполнять учетные карточки. …Пять часов мы провели с Андреем Поярковым на помойках, свалках и стройплощадках в Раменках. Ученый зафиксировал за это время 187 собак. Завтра он опять придет сюда с учетными карточками. И продолжаться так будет до тех пор, пока учтенными не окажутся все бродячие собаки каждой контрольной площадки. [b]КОММЕНТАРИЙ [i]«К практике отлова с убийством мы уже не вернемся»[/i] Татьяна ПАВЛОВА, завотделом городской фауны столичного Департамента жилищно-коммунального хозяйства и благоустройства:[/b] – Начиная с 1930-х гг. основной стратегией борьбы с бездомными собаками в городе был отлов с последующим усыплением. Ни биологического, ни экологического эффекта это не давало. Всех собак переловить невозможно, а молодое поколение щенков быстро подрастало и само принималось размножаться. Когда на счету у городского руководства стала каждая копеечка, Москва решила обратиться к мировому опыту. Выяснилось: хоть стерилизация и дороже убийства, в целом она дает прямую экономию. Сегодня лишить суку способности производить потомство стоит 2300 рублей, а если она каждый год будет рожать по 5 щенков, один только их отлов через 5 лет обойдется дороже. Именно благодаря стерилизации от бродячих собак избавились крупнейшие европейские столицы, а вот в Нью-Йорке, где этих животных по-прежнему отлавливают и усыпляют, они все равно есть. Поэтому мы приняли программу гуманного регулирования численности бездомных животных, по которой прооперированные собаки возвращаются в места прежнего обитания. Но к практике отлова с убийством мы уже не вернемся. Поэтому, чтобы четче спланировать стерилизацию в ближайшей перспективе, мы и решили посчитать величину популяции. Городской бюджет потратил на это 750 тысяч рублей. [i][b]«Собаки – это санитары города»[/i] Александр ТКАЧЕВ-КУЗЬМИН, президент Российской ветеринарной ассоциации:[/b] – На улицах любого мегаполиса ровно столько собак, сколько способны прокормиться. Настоящие санитары города, эти создания ежедневно избавляют нас от 30–35 тонн биологических отходов. И если бы в Москве не было бы так грязно, их популяция тут же уменьшилась бы. Но пока мы с вами столь интенсивно мусорим, собак убирать нельзя. Иначе на смену им – исчезни они вдруг – придут не только крысы, но и вороны.