[b]В столице решили пересчитать всех безнадзорных псов. После обработки результатов переписи начнутся их плановый отлови стерилизация. Как показывает практика, такой метод намного эффективнее любых попыток уничтожения бродячих собак. В операции по учету беспризорных собак принял участие наш корреспондент.[/b]Старший научный сотрудник института проблем экологии и эволюции животных РАН Андрей Поярков умеет ладить с бродячими собаками так, что у меня, стороннего наблюдателя, это вызывает изумление. Завидев бродячую стаю, Андрей Дмитриевич моментально оценивает ее величину, настроение и боевитость. Держа в поле зрения всех зверей, Поярков быстро подходит к ним, присаживается на корточки, достает из кармана диктофон, карандаш и специальные учетные карточки.Пока косятся на странного человека, ученый работает: теперь все дворняги посчитаны, пронумерованы и описаны в специальном реестре бездомных собак, который решили завести московские власти.– Городские собаки – живая биологическая популяция, очень быстро реагирующая на человеческое воздействие, – объясняет Поярков, когда мы выдвигаемся в глубь промзоны меж Мичуринским проспектом и проспектом Вернадского. – Даже элементарный отлов организовать невозможно, если мы не определили хотя бы примерно количество бродячих псов, их активность и мобильность. Со стерилизацией же, которой уже три года занимаются городские власти, еще сложнее: становятся важными и соотношение полов (ведь отлавливают для последующей операции только сук), и процент уже прошедших эту процедуру животных.Нужно сразу оговориться, что хотя перепись идет неделю, пересчитывать всех московских бездомных собак, конечно, никто не собирается. По словам ученого, это не только очень трудно и дорого, но и бессмысленно, с научной точки зрения.– Статистически достоверные оценки всей популяции получаются уже после обработки данных о 5 ее процентах, – продолжает собеседник. – У нас же реальный охват будет в полтора-два раза выше. После того как наш институт выиграл тендер на «собачью перепись», в каждой такой территории мы при помощи точнейших карт определили контрольные площадки. На всех этих объектах сегодня работают три десятка моих коллег. Опасаться того, что собаки перескочат с одной площадки на другую и будут посчитаны дважды, не стоит: у каждой стаи свои владения.Сейчас перепись завершается. Андрей Поярков рассчитывает, что обработка ее результатов закончится в мае. Тогда специалисты смогут прикинуть не только общую величину популяции, но и основные места сосредоточения псов, а также оценить, сколько бригад ловцов нужно городу и во сколько обойдется их работа. Но вот мы уже протискиваемся в узкую калитку и попадаем на первый «переписной участок». На пустыре за строительным забором расположился десяток хвостатых «клиентов», поблизости хлопочут две бабульки. Поодаль – пластмассовое ведро с остатками похлебки.– О, да это опекуны! – радуется Поярков. – Нам повезло…Встреча с людьми, добровольно присматривающими за бездомной стаей, сильно ускоряет работу. Антонина Сергеевна (так представляется одна из москвичек, ежедневно приходящая подкармливать бездомных псов) подробно перечисляет всех собак, а заодно охотно делится перипетиями их непростой жизни: одного кобеля строители ударили по хребту железкой, по второму сегодня незнакомец палил из духового ружья…– Это один из классических типов бездомных собак – нахлебники, – говорит Поярков, когда опись стаи завершена. – Часто они прибиваются к сторожам, охранникам. Эти звери полагают, что имеют право получать еду просто так – не за работу, не за службу. У них очень маленький участок, они никогда не залезают за чужую территорию… А этот, похоже, сунулся не в свое дело. Да это Бородатенький! Посреди тропинки лежит дохлый кобель. На морде, на шее, на лапах и боках – множественные рваные раны.– Ведь я его на предыдущем учете невредимым видел! На бомжей непохоже, – комментирует Андрей Дмитриевич. – Скорее всего, полез в чужую «свадьбу», за что и поплатился.Наверное, вот эта группа товарищей. Ты хороший, хороший… Последняя фраза адресована «волчонку», настороженно навострившему уши. Он моментально поднимается на лапы, чуть только мы подходим к воротам соседней стройки. Это нисколько не пугает Пояркова. Ученый достает бумаги и принимается заполнять учетные карточки.…Пять часов мы провели с Андреем Поярковым на помойках, свалках и стройплощадках в Раменках. Ученый зафиксировал за это время 187 собак. Завтра он опять придет сюда с учетными карточками. И продолжаться так будет до тех пор, пока учтенными не окажутся все бродячие собаки каждой контрольной площадки.[b]КОММЕНТАРИЙ[i]«К практике отлова с убийством мы уже не вернемся»[/i]Татьяна ПАВЛОВА,завотделом городской фауны столичного Департамента жилищно-коммунального хозяйства и благоустройства:[/b]– Начиная с 1930-х гг. основной стратегией борьбы с бездомными собаками в городе был отлов с последующим усыплением. Ни биологического, ни экологического эффекта это не давало. Всех собак переловить невозможно, а молодое поколение щенков быстро подрастало и само принималось размножаться.Когда на счету у городского руководства стала каждая копеечка, Москва решила обратиться к мировому опыту. Выяснилось: хоть стерилизация и дороже убийства, в целом она дает прямую экономию. Сегодня лишить суку способности производить потомство стоит 2300 рублей, а если она каждый год будет рожать по 5 щенков, один только их отлов через 5 лет обойдется дороже. Именно благодаря стерилизации от бродячих собак избавились крупнейшие европейские столицы, а вот в Нью-Йорке, где этих животных по-прежнему отлавливают и усыпляют, они все равно есть. Поэтому мы приняли программу гуманного регулирования численности бездомных животных, по которой прооперированные собаки возвращаются в места прежнего обитания.Но к практике отлова с убийством мы уже не вернемся. Поэтому, чтобы четче спланировать стерилизацию в ближайшей перспективе, мы и решили посчитать величину популяции. Городской бюджет потратил на это 750 тысяч рублей.[i][b]«Собаки – это санитары города»[/i]Александр ТКАЧЕВ-КУЗЬМИН,президент Российской ветеринарной ассоциации:[/b]– На улицах любого мегаполиса ровно столько собак, сколько способны прокормиться. Настоящие санитары города, эти создания ежедневно избавляют нас от 30–35 тонн биологических отходов. И если бы в Москве не было бы так грязно, их популяция тут же уменьшилась бы. Но пока мы с вами столь интенсивно мусорим, собак убирать нельзя. Иначе на смену им – исчезни они вдруг – придут не только крысы, но и вороны.