[b]Архитектурное своеобразие каждой мировой столицы формируется поколениями на протяжении столетий. Неповторима и архитектурная история Москвы, изобилующая поворотами, нереализованными возможностями, случайностями. По мнению мэра Москвы Юрия Лужкова, «вся архитектурная история Москвы – это история подравнивания и притирки» различных архитектурных стилей, слияние и диалог нового и старого.[/b]Традиция эта неразрывно продолжалась на протяжении столетий, вплоть до XX века, когда на какое–то время случился «сбой».Снос памятников в годы побеждающего социализма, забвение традиций в годы «застоя» и нехватка средств в «перестройку» едва не превратили город в мрачное скопище «сталинских» многоэтажек и панельных коробок на месте уничтоженных церквей и городских ансамблей. Сохранившиеся монументы Московского Кремля и немногих архитектурных шедевров прошлого лишь усугубляли контраст между тем, что «было», и тем, что «стало».«Момент истины» наступил в столице в середине девяностых. Столичная власть взялась за решительное изменение облика российской столицы, восстанавливая ее признанный статус одного из красивейших европейских мегаполисов.Нынешняя помолодевшая и похорошевшая Москва вызывает чувство гордости за свой город у жителей и восторженные отзывы гостей столицы. Но, как водится, у каждой «бочки с медом» несет свою вахту некто с «ложкой дегтя». Любые принимаемые решения встречаются в штыки группой «фундаменталистов» от архитектуры. В основе их идеологии тезис – «раньше все было лучше, чем теперь». Причем «раньше» отнюдь не означает «давно». Почему-то сакральной точкой выбрано начало 90-х, а архитектурный облик Москвы, сложившийся к этому времени, воспринимается как нечто «данное свыше», не подлежащее ни корректированию, ни комментированию.Наиболее «упруго» обозначена эта позиция в высказываниях директора государственного института искусствознания Алексея Комеча. На заседаниях Общественного градостроительного совета при мэре Москвы и в печати он критикует любые действия городских властей по восстановлению архитектурного наследия города.Объявляет их «злой помесью коммунистических и посткоммунистических представлений». В то же время Алексей Комеч в качестве первого заместителя председателя Федерального научно-методического совета Министерства культуры одобряет фантастический проект реконструкции на Красной площади, который грозит фундаментально исказить всемирно известный ансамбль. Секрет в том, что данный проект осуществляется отнюдь не московскими властями.Директор Музея архитектуры имени Щусева Давид Саркисян идет дальше, он и вовсе утверждает, что единственным(!) значительным произведением архитектуры в городе является здание Казанского вокзала – все остальное «нечто не заслуживающее сколь-либо значительного внимания». Непонятно только, почему при такой позиции Саркисян активно протестует против ведущегося в городе строительства: не все ли равно, что и как строится, лишь бы Казанский вокзал не трогали.Сегодня сделано немало, чтобы придать городу черты живого мегаполиса, «вдохнуть жизнь» в его увядший было силуэт. Более того, у российской столицы есть сегодня шанс быть не только вровень с «архитектурной эпохой», но оказаться на шаг впереди нее.Такую возможность дает воплощение в жизнь идеи комплексного преобразования всего городского жизненного пространства, формирования качественно новой среды обитания человека.Этот комплекс понятий включает в себя рационализацию использования городской территории, улучшение ее инфраструктуры, замену всех видов коммуникаций, начиная с дорог и кончая телефонной и мобильной связью. В Москве существует реальная возможность внедрять новые технологии, революционные подходы к организации пространства в условиях уже существующей архитектурной застройки, не нарушая исторического своеобразия города. В то же время есть здесь место и для смелых архитектурных проектов, не случайно в городе охотно работают прославленные архитекторы с мировым именем, в том числе и Норман Фостер, Заха Хадид и Риккардо Боффил. Ведь взаимопроникновение и соседство различных эпох – это и есть, по существу, московский стиль в архитектуре.Сейчас перед Москвой открывается уникальная возможность стать «законодательницей мод» в градостроении, задать ориентир для других столиц в качестве примера удачного компромисса между устремлением в будущее и сохранением исторического наследства. И это будет не эклектика, а органичная и естественная архитектурная среда, адаптировавшая новейшие архитектурные веяния к облику столицы.Столица меняется сегодня стремительно. Одним из основных перспективных направлений развития городской среды становятся при этом территории бывших промышленных зон. На месте «неживых» пространств создаются теперь территории отдыха и жилищной застройки. Рекреационные зоны организуются и на основе исторических ансамблей садово-парковых зон. Среди последних масштабных московских проектов – реконструкция Царицына, Коломенского и Лефортова. Сохраняется и восстанавливается уникальное наследие, а параллельно создаются новые благоустроенные зоны отдыха для москвичей. В тесной взаимосвязи работают археологи и архитекторы, реставраторы и строители.Этот союз – залог развития столицы на ближайшие годы. Оберегая и воссоздавая свое прошлое, российская столица остается городом будущего, и именно в таком городе хочется жить и работать.