Большая еда

[i]Без гарантированного запаса продовольствия не обойтись даже в условиях рыночной экономики. Поставки основных продуктов питания держит под контролем Департамент продовольственных ресурсов. Он определяет, анализируя баланс спроса и предложений, в каком количестве мяса, масла, сахара, зерна, овощей и молочных изделий нуждается город.В прошлом году, например, на московские базы и хладокомбинаты под его контролем было завезено 300 тысяч тонн картофеля и овощей и 700 тысяч тонн мяса и мясопродуктов.И если овощная продукция полностью российская, то мясная — в основном импорт. Что неудивительно, ведь объемы производства российских продуктов животноводства по сравнению с началом 90-х годов сократились вполовину. Тем не менее, как сказал на встрече с журналистами «ВМ» министр правительства Москвы, руководитель департамента [b]Виталий Морозов[/b], если в целом по России мясной импорт вырос, то Москве в первом полугодии удалось сократить его на 10 %.Увеличились объемы поставок многих видов отечественной продовольственной продукции.[/i][b]— Виталий Георгиевич, начнем с витаминов. Какова сегодня ситуация с обеспечением москвичей картофелем и овощами? [/b]— Оснований для беспокойства нет. Запасы картофеля, моркови, свеклы, капусты и лука такие, что их хватит до нового урожая.Хотя в этом году весна выдалась затяжная и созревание ранних овощей задержится примерно дней на 20. А это значит, что на такой же срок, против предыдущего года, продлится «складское» кормление горожан. Еще прошлой осенью, когда корнеплоды в подмосковных хозяйствах (и, естественно, у 1,5 миллиона москвичей, имеющих садовые участки) не очень-то уродились, мы предусмотрели, что возрастет спрос в магазинах, и увеличили объемы закладки на хранение. Что касается предстоящего урожая, подготовка к его приему в самом разгаре. Почти полностью подписали договора на количество овощей, которое потребуется нам осенью и зимой. В этом году заключено много оригинальных сделок на поставку лука, в частности с ростовчанами, астраханцами и другими поставщиками.Прежде москвичей выручал импортный лук, поскольку в Подмосковье он не родится. С Астраханью подписано соглашение, по которому в Москву поступит 10 тысяч тонн арбузов, а также помидоры, баклажаны и другая продукция с полей. Для продажи этих овощей будут предоставлены соответствующие торговые места. На ярмарке в Астрахани согласованы цены и сроки поставок. В счет будущего урожая профинансированы подмосковные совхозы — им выделено 50 миллиардов старых рублей.[b]— От услуг ряда хозяйств вы отказались? [/b]— Да, руководствуясь известным указом президента, утвердившим организацию закупок для государственных нужд, решили в нынешнем году поступить не только по справедливости, но и в соответствии с установленным порядком, которого раньше не было. Создали квалификационную комиссию — причем касается это как поставщиков овощей, так и всей остальной продукции, — и подписываем теперь генеральные соглашения о сотрудничестве только после решения этой комиссии. Наши специалисты анализируют работу с тем или иным коммерческим, промышленным или сельскохозяйственным предприятием и, если оно ранее не выполняло обязательств по условиям поставок или завозило продукцию низкого качества, отказываемся от его услуг. Нам пришлось прервать сотрудничество с рядом коммерческих организаций, пятью ОРПО (оптово-розничными плодоовощными объединениями) как с ненадежными партнерами. Из 85 подмосковных хозяйств квалификационный отбор прошли 56, чья продукция и работа нас устраивают. Зачем нам прибегать к услугам тех, кто поставляет нестандартную картошку, морковку или свеклу? Рынок заставляет строго оценивать работу каждого поставщика-производителя. А низкокачественная продукция требует больше внимания, естественно, возрастают затраты на ее хранение, больше бывает и отходов. Как раньше — десятками и сотнями тонн — они ведь теперь не списываются.[b]— Насколько уменьшились объемы отходов? [/b]— Мы сейчас сохраняем продукцию даже лучше, чем предусматривают требования ГОСТов.[b]— А каковы объемы импорта? [/b]— Импорта нет, все овощи отечественные.[b]— Но это, когда мы говорим о пятерке так называемых социально значимых овощей, т. е. картошке, моркови, свекле, капусте, луке. А остальные, включая бананы с яблоками, как-то учитываются? [/b]— Сейчас контролировать поступление на рынок овощной продукции очень трудно, да и нет такой необходимости. Однако мы ведем тщательный учет продукции для так называемой потребительской корзины. Конечно, персики или виноград в нее не входят и не просчитываются. Но яблоки учитываем и не ограничиваем ОРПО, если они решат заготовить их больше, чем предусматривается городским заказом.[b]— Виталий Георгиевич, раскройте нам, пожалуйста, секрет: овощные базы сегодня отпускают капусту по 1 руб. 20 коп. за килограмм. Почти по той же цене, что закупали ее по осени. С учетом издержек на хранение какой должна быть ее реальная отпускная цена? [/b]— Во многом она зависит от расположения базы, состояния ее оборудования и даже квалификации сотрудников. К чему я это говорю? Расход воды, электроэнергии и прочие коммунальные затраты и даже как используется территория базы — все отражается на себестоимости продукции. У рачительного хозяина она одна, а у нерадивого совсем другая. Поэтому мы стали проводить конкурс на городской заказ. У нас имеется два объема закладки: общий — рекомендуемый, когда мы высказываем пожелания базе завезти столько-то овощей. И входящий в него городской заказ, при котором мы уже сами подсчитываем объемы потребности на городские социальные нужды и добавляем двухмесячный стратегический заказ, необходимый на непредвиденный случай. Проплачивается городской заказ сразу, расходы по его хранению — тоже. Если «заказной» картофель в октябре мы закупили по 1.10 — 1.20, то сейчас он стоит 1 руб. 60 коп., а у некоторых и повыше. Конечно, работа с картошкой и овощами нерентабельна. Затраты на хранение высокие. Поэтому приходится плодоовощные объединения поддерживать и отсрочку по долгам давать. Муниципальные предприятия (из 26 ОРПО их восемь) получают кредиты на реконструкцию. Разрешаем сдавать свободные помещения в аренду — чтобы могли использовать полученные от нее средства на поддержание базы. Советуем завозить те самые тропические фрукты, о которых вы упомянули.[b]— Но если арендаторы хранят на базах апельсины и бананы, которые продают втридорога, то базы, как правило, такой возможности лишены.[/b]— К сожалению, финансировать подобные поставки городские власти не имеют возможности. У нас многие директора еще по старинке работают. Сидят и ждут, когда им завезут продукцию, дадут солдат на разгрузку, студентов подбросят.Сейчас не то время. Сегодня нельзя, как раньше, уповать на льготы, только государственные возможности использовать, рассчитывать лишь на казенные деньги. Откуда у предпринимателей-арендаторов появляются средства на бананы? Берут кредит в коммерческом банке, подписывают договоры с предприятиями… Проявлять гибкость в работе должны и базы. Я понимаю, только на картошке с морковкой много не заработаешь. Пожалуйста, расширяйте ассортимент продукции — разливайте соки, минеральные воды, иными словами, проявляйте в условиях рынка деловую предприимчивость. У нас аналогичная история с хладокомбинатами. Из девяти работающих четыре построили фабрики мороженого, кстати, отличного качества, и теперь в состоянии выплачивать работникам хорошую зарплату, поддерживать социальную сферу, словом, предприятия безубыточные.[b]— Раз уж заговорили о хладокомбинатах, Виталий Георгиевич, перейдем на мясо. Москва за год съедает его примерно 700 тысяч тонн. А в регионах России в прошлом году было закуплено всего 42 тысячи тонн.Остальное — импорт, в основном из дальнего зарубежья. В последнее время прослеживается тенденция: неохотно иностранцы стали продавать нам мясо-сырье, предпочитают поставлять готовые мясные изделия. Юрий Михайлович Лужков говорит: ныне действующая система взимания таможенных пошлин нуждается в изменении. Очевидно, на сырье они должны быть одни, а на готовые изделия — совсем другие.[/b]— Мэр не раз обоснованно ставил этот вопрос перед российским правительством. Недавно высказал свою точку зрения и новому председателю правительства. Пока вопрос на стадии рассмотрения.Обещают пересмотреть и состав комиссии по защитным мерам во внешней торговле и таможенно-тарифной политике. Юрий Михайлович предлагает создать комитет по таможенной политике. Таможенный комитет, как известно, имеется, а вот с таможенной политикой у нас далеко не все благополучно.Необходимо, чтобы государство известными средствами своевременно и умело защищало своих товаропроизводителей — не только сельскохозяйственных, но и переработчиков, не допускало недобросовестной конкуренции импортных продуктов на нашем рынке.Сейчас в этом деле много перекосов. Возьмем хотя бы белый сахар, на который установлена ставка ввозной таможенной пошлины в размере 25 процентов от таможенной стоимости плюс 10—11 процентов НДС, а на кондитерские изделия — 10 процентов. Несовершенство таможенных правил позволяет нечестным поставщикам манипулировать ими по собственному усмотрению с целью наживы.Например, им удается под одним товарным кодом провозить через таможенную границу как мясо, так и всевозможные изделия из него: колбасы, карбонаты и прочее по заниженным таможенным пошлинам. Некоторые иностранные поставщики в сговоре с нашими коммерсантами умудряются поставлять товар по сниженным контрактным ценам. Практикуется по существу подделка товаров. Поступает, скажем, колбаса польская, но снабженная ярлыком «Докторская», и реализуется как российское изделие. Эти и другие подобные приемы недобросовестной конкуренции, фальсификации серьезно подрывают отечественную промышленность. Требуются решительные меры защиты, усиление таможенного контроля.[b]— Фальсификаторов везде хватает. Недавно в печати прошла негативная информация о РОСТЕСТ-Москва. Выясняется, нельзя доверять сертификации проводимой такой солидной организацией? [/b]— Для нас это не секрет. Не хочу обижать эту организацию, но и мы сталкивались с сертификатами на продукты питания, по качественным характеристикам далекими от соответствия. В тех случаях, когда возникали подозрения по поводу выданных РОСТЕСТом документов, подключали другие организации. В городе имеется достаточно квалифицированная, с развитой сетью лабораторий санитарная служба.Неплохо работает городская ветеринарная служба, но ей надо помогать. Раньше, когда продукты питания в страну завозились всего-то десятком организаций, ветеринарные врачи занимались в основном контролем продуктов переработки.Сейчас в Москве торговым бизнесом продовольствия занимаются сотни и тысячи организаций, и именно потому государственную составляющую этой службы необходимо усилить. Наш департамент по этому вопросу внес московскому правительству соответствующие предложения — думаю, подготовленный документ удастся провести в жизнь. Хотелось бы обратить внимание, что под контролем департамента ежегодно завозится в Москву порядка 700 тысяч тонн мяса и у нас не было ни одного случая, чтобы пришло зараженное или некачественное.[b]— Не так давно был всплеск разговоров о том, будто зараженное мясо попало на московский мясокомбинат. Какой именно? И чем эта история закончилась? [/b]— Частная фирма привезла мясо из Бельгии. Причем в фальсификации оказались замешаны как бельгийская фирма, так и наша.Бельгийскому правительству, которое от нас скрыло этот факт, был заявлен резкий протест. В Москве от услуг этой фирмы вообще отказались.[b]— Значит, уйдя из Москвы, она пошла по России работать? [/b]— Этого не знаю, к нам это не имеет отношения. Ославили на весь мир… [b]— А что за фирма? [/b]— Сейчас уж и не помню. Да и завезла она (больше разговоров, когда мы с вами за сутки съедаем по две тысячи тонн мяса) всего-то порядка ста тонн, и попало оно на промпереработку на два-три предприятия. И потом, ведь не установлено, что эта партия мяса зараженная. Мясо было английского происхождения, и ясно одно: были подменены сертификаты и штампы — на английские поставили бельгийские. Безопасная ли была эта «порция мяса» или зараженная — никто не знает. Конечно же, контроль за импортом следует ужесточать. Но ввозить ведь сейчас никому не запретишь.[b]— Сколько фирм работает с вашим департаментом? [/b]— Генеральные соглашения о сотрудничестве подписаны с 91 фирмой, в том числе по поставкам мяса — с 35.[b]— Есть ли гарантии, что такие случаи не произойдут ни с одной из этих 35 фирм? [/b]— Они прошли квалификационный отбор, и потом, сегодня крупные закупки мяса, как, впрочем, и масла, сахара, когда речь идет о десятках тысячах тонн продукции и миллионах долларов, можно совершить исключительно при государственной поддержке. Она оказывается только тем фирмам, которые мы знаем и которым доверяем. Они очень заинтересованы в такой поддержке и, конечно же, не намерены ее терять. Сколько на свои средства сможет закупить и завезти на хладокомбинат отдельная фирма? 2—4 тонны, ну 12-тонный рефрижератор максимум. По существу, это не коммерция, не оборот. Кстати, как раз именно в таких случаях никто не застрахован — когда, как говорится, жулик на жулика попадет. В нашем случае все-таки 99,9 % надежности. Мы серьезно проверяем, у кого мясо закупается. Основные поставщики, их солидность, возможности нам известны. Они авторитетны. И если фирма экспортирует в год 650 тысяч тонн мяса, она дорожит репутацией надежного партнера и никогда не поставит недоброкачественную продукцию.[b]— Кстати, руководители коммерческих фирм, впрочем, как и сотрудники вашего департамента, ссылаясь на секретность сведений, упорно отказываются называть страны и какое количество мясо там закупается. Настолько ли эти данные секретны? Одно дело, конкретный контракт, когда до поры до времени никого не должно касаться, какая достигнута договоренность по цене. И совсем другое — централизованное снабжение города.[/b]— Цены, как известно, — коммерческая тайна. Дело в том, что каждый предприниматель определяет их и условия поставок в соответствии со своими профессиональными интересами, сложившимися взаимоотношениями с поставщиками, личными связями, а иногда на них влияет и элемент везения. Один смог выиграть и привез мясо по сравнительно низкой цене, другой закупил по более высокой. Поэтому связанные с этим сведения разглашению не подлежат, ну а цены мы отслеживаем, контролируем, иначе нельзя, ведь средства на закупки отпускаются строго определенные, с учетом продовольственных балансов в натуральных и стоимостных показателях.[b]— Тогда никто не ответит на чисто потребительский вопрос: чье мясо — уж не от бешеных ли коровок нам завозится? [/b]— Да мы его лет восемь или девять не берем. Даже из Северной Ирландии перестали брать, потому что тамошние пять графств, примыкающих к границе с Англией, живут по английским ветеринарным законам. Каждое из 27 графств мы прекрасно знаем, как и то, где можно брать сырье, а где нет. При малейшем сомнении связываемся с российской ветеринарной службой. Ее представители работают в каждой стране, откуда завозится мясо. И наши врачи обязательно осуществляют контроль при его отгрузке в Россию.[b]— Ирландская говядина, как говорят специалисты на мясокомбинатах, не так уж и хороша для приготовления колбасных изделий.[/b]— У нас некоторые горячие головы тоже высказывались: давайте откажемся от ирландского, давайте откажемся от немецкого мяса… Давайте откажемся, и по кому это в первую очередь ударит? Ведь если бы мы располагали средствами, позволяющими закупать мясо не по два доллара за килограмм, а по 10, то Москву можно было бы завалить парной телятиной. Хорошее мясо дорого стоит. В Европе мы закупаем мяса больше, потому что европейцы субсидируют его экспорт, а американцы или канадцы — нет.[b]— Нас продолжают потчевать ножками Буша, скомпрометированными биомициновыми уколами, которые делают птице для профилактики от болезни.[/b]— При американских масштабах производства уколы исключены, другое дело, приготавливается корм, сбалансированный так, чтобы птица не только привес каждый день давала, но и не болела. Для этого и вводятся определенные добавки.[b]— И тем не менее покупатели на вопрос, чьи ножки, в магазинах частенько слышат ответ: голландские. Действительно ли завозятся, кроме тушек, и окорочка голландской птицы? [/b]— Наиболее широкий рынок мяса — это мясо птицы. У нас есть организации, специализирующиеся на крупномасштабных закупках и поставках. В рамках этих поставок мы и отвечаем за продукцию. Но для большинства мелких фирм не представляет сложности купить в Голландии, иногда прямо у фермеров, рефрижератор с окорочками. Тут уж государственная служба сертификации, контролирующие органы должны отвечать за качество их поставок. В Москве выдано 400 тысяч лицензий на право торговли и производственной деятельности и уследить за всеми департамент не в состоянии. Наша ответственность распространяется лишь на те две тысячи тонн мяса, ежедневно поступающего на стол москвичей, которые закупаются под контролем департамента.[b]— Так посоветуйте, Виталий Георгиевич, где покупать мясо? [/b]— В магазинах. Я не против рынков, но не знаю, откуда туда попадает мясо. Думая, что раз оно отечественное — значит, всегда качественное, вы заблуждаетесь.[b]От редакции. [/b][i]Во вторник на заседании правительства Москвы был рассмотрен вопрос о том, как идет обеспечение населения столицы продовольствием в нынешнем году. Отмечалось, что грядущая осень может стать серьезным испытанием для заготовителей сельскохозяйственной продукции, поскольку виды на урожай не вызывают оптимизма. О том, что решило правительство, читайте в завтрашнем номере «Вечерки».[/i]