[b]Достать.[/b] Нормальное было слово, спокойное и незаметное. Подчеркнутое значение приобрело оно в советское время, в условиях тотального дефицита. Просто купить чтонибудь было тогда почти невозможно. Мебель, одежду и обувь, колбасу и книги – все это надо было доставать. Используя служебное положение и приятельские связи, умея оказаться в нужном магазине в нужное время. Тех, кто виртуозно владел этим искусством, называли «доставалами».Было еще и шутливое прозвище – Достаевский (через «а»). То есть человек, который все умеет достать, в том числе и сверхдефицитную подписку на собрание сочинений Достоевского в тридцати томах.Наступила рыночная эпоха. И автомобиль, и колбасу, и самую интересную книгу – все это теперь можно просто купить за деньги.Если таковые имеются. Но жизнь стала очень напряженной и нервной. Люди часто обижаются друг на друга, и глагол «доставать» приобрел значение «донимать, изводить». «Ну, ты меня достал!» – говорят в конфликтных ситуациях, порой с добавлением крепкого словца.Наверное, и это значение постепенно выветрится. Научимся мы жить в атмосфере конкурентной борьбы, перестанем удивляться тому, что нас то и дело кто-то «достает». Но иногда думаю о том, что этот многозначный глагол может зазвучать по-новому, и притом в хорошем смысле. Я имею в виду художественную литературу и ее отношения с читателями. Большинство людей теперь все больше потребляет детективы да любовно-сентиментальные романы, а элитарной словесности простые люди чураются как черт ладана.Не трогает она их, не «достает» эмоционально. Как бы нынешним серьезным литераторам перенять у Достоевского хоть чуточку его умения сочетать философскую глубину с детективной напряженностью сюжета, с пронзительной сентиментальностью… Чтобы читатель современного романа, дойдя до финала, мог дрогнувшим голосом сказать: «Достала меня эта книга!»[b]Жесть.[/b]«Жесткость», «жестокость», «тяжесть», «жизнь-жистянка» – все это соединилось в единый речевой жест. Имя ему – «Жесть!» Это скорее эмоциональное междометие, чем существительное с определенным значением. В жаргонном слове – признание жестокости нормой жизни, добровольное подчинение волчьим законам нашего дикого капитализма. Так был назван кинофильм о «крутых разборках» (полтора десятилетия назад подобный жанр и стиль именовался «чернухой»).Появился в Москве и клуб «Жесть». Перед нами мрачноватый символ 2000-х годов, антоним и интеллигентской «духовности», и буржуазного «гламура».Грубость молодежного жаргона – это всегда защитная реакция. За словом «жесть» стоит не железная сила, а истерическая слабость. Все-таки не совсем случайна связь с буквальным значением слова «жесть»: «тонкая листовая сталь». Из жести делают консервные банки, которые легко проткнуть.Иногда, вскрывая банку хорошим стальным ножом, мы даже испытываем неудобство и раздражение от того, что жесть слишком мягка. Так и новомодное словечко «жесть» – хиловато оно, худосочно. Долго не протянет.[b]Зажигать.[/b]«Послушайте! Ведь если звезды зажигают – значит, это кому-нибудь нужно?» Пожалуй, это самая популярная цитата из Маяковского. И согласно дальнейшему тексту легендарного стихотворения звезды зажигает своей «жилистой рукой» не кто иной, как Бог.А теперь появилась телевизионная программа под названием «Звезды зажигают». Речь там идет о том, как звезды шоу-бизнеса развлекаются, кутят, скандалят. Такое жаргонное значение появилось у старого глагола.Появилось – значит, это кому-нибудь нужно. Молодежи нужно сбросить избыточную энергию, потусоваться на шумных дискотеках, среди нервных сполохов пронзительного электрического света, который теперь жаргонно называют «автогеном». «Богатеньким буратинам» нужно избавиться от лишних денег. Тоже ведь проблема. Налоги в нашей стране умеренные, возможности разумного инвестирования капиталов невелики, стабильность и безопасность гарантированы чисто риторически. Когда-то российские купчики в преддверии и предчувствии революционных бурь спускали нажитое, разбивая дорогие зеркала в ресторанах и купая дамочек в шампанском. Тогда это называлось «прожигать жизнь». «Зажигать» – слово того же корня.Способы «зажигания» разнообразны. Разогнать бешеную скорость на дорогом «Феррари» и тупо разбить его о парапет набережной в Каннах. Привезти на альпийский курорт батальон русских красавиц и схлопотать оскорбительный привод во французскую полицию по подозрению в сутенерстве.В день рождения малолетнего наследника нанять известную примадонну, чтобы она с деланной улыбкой на лице пропела Happy birthday to you! будущему шалопаю и наркоману. Или даже пригласить на вечеринку за сколько-то миллионов «зелеными» певца типа Джорджа Майкла.«Зажигают» люди. Их деньги, их власть. Морализировать тут наивно. Но чисто филологически можно посмотреть и на слово, и на обозначаемый им процесс с точки зрения вечности. Долго ли продержится в русском языке такое значение глагола «зажигать»? Нет, конечно. В обозримом времени забудут люди и словечко, и имена активных «зажигателей». Никто не станет перечитывать светские хроники наших лет. Забудут и Майкла Джорджа – простите, Джорджа Майкла, и того, кто щедро тратился на него.Были, были когда-то в России бизнесмены другого склада. Разбирались в искусстве. В дом, где висят картины Никаса Сафронова, они бы ногой не ступили. Зато без чужой подсказки оценили и русских передвижников, и французских импрессионистов. Поддержали их, говорили с ними на равных. Павел Третьяков зажег звезды Крамского и Верещагина. Сергей Щукин зажег звезду Матисса. Зажгли на века…