Кто здесь Шиловский?

[b]Кинофестиваль в Гатчине встретил своих участников феерической зимой с ажурными кружевами деревьев, скрипящим снежком и покалывающим морозцем. Зима особенно к лицу провинции, и эта умиротворяющая зимняя нота как бы задала тональность мелодии фестиваля: уютную, свойскую и домашнюю.[/b][i]Без батальных сцен «больших» фестивалей с пороховым дымом и кулуарными интригами вокруг выявления победителей. (Хотя по некоторым косвенным признакам вялые окопные перестрелки и имели место.) На первый план вышел сам процесс: просмотры, променады и рауты для гостей, простодушный провинциальный ажиотаж вокруг «звезд». Звезды, по выражению идеолога фестиваля ректора Литиинститута, председателя жюри Сергея Есина, — «все те же мифологизированные лица, которых не надо представлять»: Клара Лучко (бесспорная прима зрительских симпатий), Юрий Яковлев, Евгений Матвеев, Эмиль Лотяну, Людмила Касаткина, Александр Пороховщиков, Аристарх Ливанов, Евгений Дога, Владимир Конкин...Здесь еще раз понимаешь, чем было кино для «социалистического» зрителя: узнаваемы и любимы исключительно герои былого советского экрана. А, скажем, не успевший засветиться в доперестроечном кинематографе Виктор Раков, нынешний премьер «Ленкома», встречен был лишь вежливыми хлопками, — не знают.[/i]Фестиваль в Гатчине называется «Литература и кино»: демонстрируются только экранизации — и в этом смысле он не имеет аналогов. Как я уже заметил, фавориты и аутсайдеры здесь достаточно условны, хотя трепетные творческие натуры вполне чувствительны и к скромным регалиям «домашнего» фестиваля. Состав жюри был ориентирован на некий приятный баланс и включал, например, таких, казалось бы, взаимоисключающих персонажей, как романист-монументалист [b]Петр Проскурин [/b]и кинокритик-прогрессист [b]Виктор Матизен[/b]. В итоге основные призы получили хорошо раскрученные, в том числе и демонстрацией по ТВ, «Барак» и «Ворошиловский стрелок» («ВМ» подробно писала об этих картинах).Формулировки наград с их, скажем так, старомодным пафосом заслуживают того, чтобы процитировать их без купюр. Хотя бы по некоторым номинациям (всего их 12).Главный приз — «Гранатовый браслет» — режиссеру [b]Валерию Огородникову [/b]«За создание выдающегося актерского ансамбля» в фильме «Барак».Специальный приз (90-томное собрание сочинений Льва Толстого) — режиссеру фильма «Ворошиловский стрелок» [b]Станиславу Говорухину [/b]«За метафорическое выражение социального негодования».Приз «За незабываемую актерскую работу в фильме С. Говорухина «Ворошиловский стрелок» — [b]Сергею Гармашу,[/b] создавшему социально острый и неоднозначный образ милиционера».Если не принимать во внимание «неоднозначный образ милиционера», то предпочтения вашего корреспондента совпали с мнением жюри пожалуй что в номинации «анимация». Приз за лучший анимационный фильм получил [b]Александр Петров[/b], режиссер и художник фильма «Старик и море» по повести Э. Хемингуэя.Постановщик работает в технике «ожившей живописи». Мужественная философичность «старика Хэма» в сочетании с трогательной прозрачностью анимационной ткани дают впечатляющий эффект. Некоторую торопливую иллюстративность классического текста, видимо, можно «простить» «анимационным» объемом ленты — 20 минут.Показали два фильма из предполагаемой серии «Русский Декамерон»: ясно, что про любовь, понятно, что с лихими сюжетными наворотами. Если первый — «Женская собственность» с [b]Еленой Сафоновой [/b]— вполне расхожая поделка, то второй — «Тесты для настоящих мужчин» с [b]Анной Каменковой и Алексеем Серебряковым[/b] — изящно инструментованная режиссером [b]Андреем Разенковым [/b]лента со скрупулезно закрученной интригой, точными психологическими акцентами и выверенной «картинкой». Наверное, сказывается и школа: молодой постановщик успел поработать ассистентом на двух фильмах у [b]Н. Михалкова. [/b]Неясен, правда, литературный первоисточник сценария [b]В. Черныха[/b], но это уже частности.Не могу не упомянуть показанную вне конкурса ленту [b]Терренса Малика [/b](он же автор сценария по новелле Джеймса Джонса) «Тонкая красная линия». Картину сравнивают со «Спасением рядового Райна» [b]С. Спилберга,[/b] но, на мой взгляд, последняя в сравнении с «Линией» смотрится как большевистская прокламация на фоне евангелического текста. Лента, почему-то обозначенная в каталоге фестиваля как «приключенческий остросюжетный фильм», — художественное воплощение «человеческого аспекта» известной битвы американцев с японцами за Гвадалканал во время Второй мировой войны. Здесь все живет — джунгли, деревья, трава... люди. Режиссура и операторская работа потрясают. Каждый кадр можно было бы заключить в рамку и вывесить в картинной галерее.Чего здесь меньше всего, так это «остросюжетности», — сценарная канва достаточно туманна: это истории нескольких солдат, заброшенных в нечеловеческую мясорубку человеческого взаимоистребления. Лента именно человечна. Не той узколобой голливудской «человечностью», где добро побеждает зло с клинической непреклонностью комбайна, но пронзительной многомерной естественностью. Оказывается, американцы умеют снимать и такие фильмы.Вообще же аура «домашнего» фестиваля, повторюсь, это не столько «нормальные» передряги вокруг выявления победителей, сколько локальный периферийный праздник со «звездами» в эпицентре. Надо было видеть одухотворенные лица местных людей, когда знатные гости поднимались по лестнице кинотеатра «Победа». Куда там ихний филистерский Канн! Порыв, восторг и вдохновение. Полет валькирий, пикирующих за автографами.Ваш корреспондент, кстати, тоже был весьма польщен, когда две милые девушки попросили у него автограф. Горделиво пританцовывая, он аккуратно изобразил крендель собственной фамилии в девичьих блокнотах. Но вместо естественной благодарности барышни озадаченно захлопали глазами, полными недоумения и обманутых надежд: — Ах, так вы не Всеволод Шиловский? [b]Гатчина — Москва [/b][i]Все это славное действо под Питером организует и проводит изумительная бригада женщин во главе с женщиной-локомотивом Генриэттой Ягибековой. Есть женщины в русских селеньях! [/i]