Пожарные - настоящие мужчины на страже нашей безопасности

Сегодня в адрес пожарных нередко звучит критика. Повод – трагические события, в результате которых в огне гибнут люди. Дескать, руководители отчитываются о боеготовности, демонстрируется уникальная техника, красивые диаграммы снижения числа пожаров и роста спасенных. Между тем мы порой забываем, что из огня людей выводят не начальники, а бойцы боевых расчетов. Об одном из них мы рассказываем читателям «ВМ». В западне До того как стать пожарным, Александр Мишин в приметы не верил. Считал их чем-то вроде анекдота. Так было до тех пор, пока не убедился: не зря старики перед сменой никогда не чистят боевку, не поправляют снаряжение... Теперь-то уже никто не вспомнит, что именно было нарушено. Может быть, кто-то из бойцов воротничок перед сменой подшил, а может – подстригся по дороге на службу. Только смена началась не самым лучшим образом. Едва заступили, пришло сообщение о пожаре в военкомате. В расчетное время машина пожарной части № 12 города Москвы выехала на тушение, а через несколько минут бойцы отделения Мишина уже проводили разведку. Клубы дыма валили из окон второго этажа. Выяснилось, что огонь вспыхнул в одной из комнат. Мишин и его товарищ Роман Безбабных тянули линию от цистерны. Тащить рукав в боевке, со снаряжением, да еще в противогазе – не самая легкая задача. Наконец дотянули. Александр остался на месте, а Романа Безбабных послал сообщить, что можно подавать воду. И тут словно кто-то подсказал Мишину: нужно спуститься к товарищам. Он тоже двинулся назад, но неожиданно натолкнулся на тело. Видимость была нулевая. К тому же через стекла маски много не разглядишь... Нагнулся, начал приглядываться и в следующее мгновение понял – это Роман! Мишин сорвал с головы противогаз, наклонился над лежащим товарищем. Едкий дым раздирал в глаза, боевка мешала нагнуться. Позвал по имени – никакой реакции, попытался приподнять – не получается. А дым уже давит на голову, самому бы не завалиться... Расслышал голоса товарищей по отделению, позвал Игоря Фирсаева и Вадима Тарасова. Вместе вынесли Безбабных на воздух. А тот уже не подает признаков жизни, даже дыхания нет. Мишин несколько раз шлепнул товарища по щекам – никакой реакции. Лежит без движения, белый как мел... – Вместе с Игорем Фирсаевым начали делать Роману искусственное дыхание, – вспоминает Александр Мишин. – Наконец он пошевелился, начал дышать. Потом приехала «скорая», и мы поняли, что самое страшное позади. Уже после того, как все утихло, Роман рассказывал товарищам, что ему снился сон, будто идет он по полю и собирает красивые цветы. Ребята посмеялись и попросили:«В следующий раз, если цветы захочешь собрать, ты нам скажи, накупим самых лучших...» Рыцарь пламенной стихии Нагрузка, которую испытывают пожарные, не ограничивается только физическими испытаниями. Впрочем, их порой выпадает столько, что заканчивающих смену парней грузят в машины, как бревна. Особенно если ЧП случается зимой. Капля, проникшая сквозь маленькую дырочку в рукаве, за считанные часы превращается в огромную ледяную глыбу. Боевка становится неподъемной и жесткой, как латы средневекового рыцаря, гарь забивает горло, дым ест глаза. Но главная опасность – огонь. Он непредсказуем и страшен, как любая стихия. Он беспощаден и жесток, о чем, увы, регулярно напоминают оперативные сводки. Во время тушения здания редакции «Комсомольской правды» Александр Мишин находился на пороге зала, который еще не был охвачен огнем. Что-то словно дернуло его за полу робы. Он шагнул не вперед, а почему-то сделал шаг назад. И в следующую секунду пол в зале, куда он готовился войти, с грохотом, поднимая снопы искр, провалился... Таких случаев каждый из его коллег может рассказать не один десяток. В Москве не проходит недели без серьезных ЧП, и пожарные, в каком бы округе они ни располагались, где бы ни базировалась их часть, всегда приходят на выручку друг другу, готовые забыть об отдыхе и подставить плечо помощи товарищам по службе. Почему Александр Мишин выбрал профессию пожарного? Он не может ответить на этот вопрос. Родился в Москве, окончил школу, пошел в армию. Служил в Белоруссии, где впервые по-настоящему столкнулся с работой пожарных. Не так серьезно, как сегодня, конечно, но кое-что сумел почувствовать, понять. Оказавшись на гражданке – то ли судьба такая, то ли стечение обстоятельств – снова надел боевку. Поначалу не думал, что пришел в пожарную службу надолго. А теперь не представляет, как жить без товарищей, с которыми в буквальном смысле прошел огонь и все, что к нему прилагается... Служба как служба Бывает ли страшно? Вопрос можно было бы назвать лишним, если, конечно, не вдумываться в его смысл. Тот, кто смотрит сообщения о пожарах в программах новостей, читает газетные репортажи, рассматривая снятые в удачном ракурсе фотографии, подчас не задумывается о том, что огонь-то гаснет не сам по себе – его тушат люди. – Когда работаю, страшно не бывает, – говорит Александр Николаевич. – Думаешь о том, с чего начинать разведку, как лучше подать воду, распределить силы... Но если видишь страдания людей, их горе, тогда бывает не по себе. Вспоминаю случай, когда тушили здание Морфлота в центре Москвы. Подали лестницу на пятый этаж, сняли людей. Они начали потихоньку спускаться вниз. И вот, когда последний человек встал на лестницу, мы сначала услышали, а потом увидели, как с ревом на этот самый этаж ворвались языки пламени. Тут нам действительно стало страшно. Первый пожар, первый спасенный человек... Потом были другие случаи, спасенные люди. Несколько лет назад Александр спас двух детишек. Мишин вытащил их буквально из угарной западни. Причем один из малышей был грудничком, он еще и ползать-то не мог. Никто, конечно, по этому поводу Александру «переходящее знамя» не вручал. Служба есть служба. – Недавно приехали на тушение пожара, – смеется его коллега Константин Модестов. – Саша сразу на разведку... Его хватились: где, куда исчез? А мы отвечаем: «Мишин там, где теплее!» Есть еще один важный факт в биографии Александра Николаевича. Он не только выбрал настоящую мужскую профессию, но и совершил поступок, подтверждающий его силу духа и благородство. Жизнь сложилась так, что Мишин вместе со своей матерью воспитывает ребенка. Сынишка Женя живет с ним с самого своего рождения. Сейчас он уже почти взрослый – учится в седьмом классе. Я не стала задавать Александру банальный вопрос, кем хочет стать его сын. Потому что уверена, какую бы профессию Женя ни выбрал, он обязательно, как и его отец, станет настоящим мужчиной.