Что можно узнать из полицейских протоколов

[b]Много ли можно узнать из полицейских протоколов? Оказывается, вполне достаточно, чтобы составить себе представление и о временах, и о нравах…[/b]Как явствует из полицейских протоколов, датированных мартом 1902 года, в Первопрестольной участились случаи хулиганства, оскорбляющие представительниц слабого пола. На Тверской некие «меднолобы» взяли за правило заигрывать с приглянувшейся женщиной с помощью… хлыста. Они щекотали хлыстом за ухом встретившейся дамы, а то и просто могли перетянуть ее им пониже спины! А на Большой Никитской появилась особая категория попрошаек. Они подходили к женщинам вплотную и, почти обнимая их, демонстрировали язвы и струпья на своем теле. От такого «кавалера» можно было только откупиться…В середине марта 1902 года на Большой Сухаревской площади появился… последователь Диогена. Вряд ли этот москвич что-то слышал о древнегреческом философе. Стать «плагиатором» его принудили обстоятельства: Яков Теплов ни имел ни жилья, ни паспорта, а потому устроился жить в обычной бочке из-под огурцов! А вот покушение на главного московского полицейского Д.Ф.Трепова сделалось достоянием не только протоколов и досужих газетчиков, но и учебников истории.Февраль-март 1902 года ознаменовались в Москве студенческими беспорядками, демонстрациями и прочими «прелестями». Сотни людей были арестованы, оказались «обиженными» полицией. Среди них была и домашняя учительница Е.А.Алларт, девица 22 лет.В те годы, в отличие от времен нынешних, обер-полицмейстер вел прием посетителей открыто и был доступен практически каждому горожанину. Этим-то и воспользовалась террористка. В тот момент, когда Трепов разговаривал с просительницей, Алларт подошла к беседующим и, выхватив из муфты небольшой револьвер, нажала на курок. Осечка! Генерал успел схватить девицу за руку, а подоспевшие чиновники скрутили террористку…В начале ХХ века многие предприниматели почувствовали вкус к рекламе. Некий предприниматель обратился в Управу с предложением отдать ему на откуп все уличные тумбы, отделяющие тротуар от мостовой. Он предполагал расклеивать на них рекламные афиши, отдавая городу ежегодно 10 тысяч рублей. Но городская Управа сочла, что «вид уличных тумб, оклеенных рекламами, будет крайне не эстетичен» и в просьбе – отказала! Впрочем,рекламщики умели находить нетрадиционные подходы к почтеннейшей публике и в то время. Несколько московских композиторов получили одновременно заказы от крупных фирм на музыку для куплетов, восхваляющих различные виды коньяков, вин и шампанского.Гонорары были предложены крупные, а условие было одно: «пикантная», легко запоминающаяся музыка. Куплеты предполагалось исполнять на эстрадах и в кафешантанах…Тем временем, на традиционном «грибном рынке», ежегодно проходившем в Москве во время Великого поста, покупателям безо всякой рекламы «впаривали» самые разные фальсифицированные продукты. Грибы в это время подделывать нужды еще не было, а вот «натуральный мед» – пожалуйста! Самые дешевые сорта состояли из смеси патоки с мукой и солодом. Их продавали по 16, 20 и 23 копейки за фунт. В более дорогом продукте (по 25 копеек) исследовавший его профессор И.А.Каблуков обнаружил следы настоящего меда. А мед по 33 копейки имел даже «натуральный запах»! Несмотря на предупреждения в газетах, москвичи, польстившись на дешевизну, раскупили около 500 пудов (8 тонн) фальсифицированного меда! Впрочем, травили нашего брата и не по фунтам, а капитально. Так, химический завод в Кускове, принадлежавший русско-американскому товариществу, периодически спускал отработанную нефть в воду ближайших речек и прудов.Все живущее в них вымирало; мертвую рыбу вывозили пудами. Та же участь постигла и пруд в Кузьминках. Нарушителей штрафовали, но что такое 100 рублей для настоящих промышленников? Как слону дробинка.