Отар Кушанашвили, «бэд гай» («плохой парень»), как говорят англичане, признается, что хочет изменить имидж и побороть враждебное отношение к себе «звезд» и простых зрителей.Пока ему это не всегда удается, тем не менее сложно представить сегодняшнее телевидение без этого энергичного и горластого грузинского д’Артаньяна.[i][b]Совершенно с вами согласен[/i]– Отар, вас считают пионером современной российской «черной» журналистики и вообще мальчишом-плохишом. Знаете, чем заслужили такое мнение о себе?[/b]– Конечно, я понимаю. За что боролся, на то и напоролся. Но тогда у меня не было выбора. А сегодня у меня одна задача: показать, что я разный. Настроение в течение дня меняется несколько раз. Что же говорить о человеке в течение жизни! Но это ужасно, когда ты в тишине выходишь на публику. Предварительные аплодисменты завершились, и тебя матом посылают – на весь зал.[b]– Посылают больше на вечеринках, на которых вы «шоумените»?[/b]– Да, и это самое противное в моей работе – когда в зале обнаруживаются люди, которые неприязненно к тебе относятся. Тебя приглашает человек, который питает к тебе симпатию. Но в зале не он один. В зале 80 человек, 300. Они наслышаны о том, что у тебя плохая репутация, что ты негодяй, подонок. Над головами у них такой конденсированный туман неприязни к тебе. Для меня, гипертрофированно самолюбивого грузина, ощущать неприязнь к себе смерти подобно. Но я теперь соглашаюсь со всем. Я тут же отвечаю репликой: «Совершенно с вами согласен!» Это обезоруживает моментально.[b]– Очень странно, вы всех «мочили» в «Акулах пера» и не только, а потом стали со всеми дружить. Удалось помириться?[/b]– Да, были нелицеприятные моменты с Аллой Пугачевой, Наташей Ветлицкой, Сергеем Крыловым и многими другими. Но приходилось мириться – с теми, кто не путал мою тонкую иронию с сарказмом. Новое поколение шоуменов уже открыто говорит: «Вы – пидарас, сударь!», и это чистой воды хамство. А я витиеватые формы придумывал, при которых наезд становился смешным. Я не унижал! Это были иронические замечания о том, что эти песни не соответствуют тому представлению о качестве, которое я имею.[b]– Вам не говорят сегодня «звезды», с которыми вы общаетесь, как Киркоров ростовской журналистке: вчера на помойке, а сегодня в первом ряду?[/b]– Говорили и говорят до сих пор. Мне тыкают носом моим происхождением каждый день. В вестибюле Останкинского телекомплекса мне отказал в интервью, нахамив в лицо, недавний любимец российской публики Виктор Шендерович. Я единственно успел крикнуть вдогонку: «Но вы же меня не знаете совсем! Как можно, основываясь на своих предварительных умозаключениях, называть меня «чмо»?» И таких примеров миллион. Сколько людей носят в себе эту неприязнь! Априори. Ненавижу – и все.[i][b]У меня четверо детей. От одной барышни[/i]– Отар, вы часто бываете в свете. Самые яркие впечатления месяца?[/b]– Меня пригласили вести вечеринку. Прихожу. Застолье. Сидят четыре мужика и двадцать четыре девушки. Все голые. Я терпел, потом сказал одному из них: «Прикройся хотя бы. Не надо хамить! Почему я должен смотреть на твои причиндалы?» Ладно, полотенцем прикрыл. Поразительно, что девушек не смущало ничто! Я думал: хоть одна покраснеет. Все-таки чужой человек пришел. Периодически их уводили по пять штук с одним. Якобы для совокупления. Да нет, конечно, они просто хотели показать мне, что справляются со всеми пятью, чтобы я специально потом всем рассказал, какие они мачо. Какие мачо? Штаны с них спадают.[b]– Это происходило в Сандуновских банях?[/b]– Это был Гагаринский переулок. Но таких мест в Москве полно. Я избегаю посещать их. При моей плейбойской репутации я ненавижу такие места. А люди почему-то думают, что я с большим удовольствием их посещаю. Я в высшей степени домашний человек. Вы даже не представляете, до какой степени я домашний человек. Но мне надо кормить семью, у меня же четверо детей: дочь и трое сыновей. От одной барышни. Подчеркиваю, от одной. Правда, я сейчас живу в разводе.[b]– А вам вообще не противно вести все эти дни рождения, вечеринки, презентации…[/b]– Да я сам не всегда могу определить жанр…[b]– Неужели ради этого стоило ночевать на вокзале, создавать себе отрицательную репутацию и все такое прочее?[/b]– Да что вы! Я сверхдоволен тем, что получилось! Я хотел вырваться из нищеты. Работы в Грузии не было. А мне шел двадцать второй год, я закончил журфак, уже отслужил в армии, и мне было стыдно кушать с трудом добываемый мамой и папой хлеб. Меня убивала эта ситуация! Унижала меня! Нас семь человек в доме, и у моих старших братьев и сестер уже свои дети пошли. Я работал в Москве ночным сторожем в школе, мыл полы в зале ожидания Павелецкого вокзала. Как я могу гневить небеса за то, что у меня сегодня есть? Каким же я должен тогда быть неблагодарным! Мне говорят: вот если бы ты вел себя иначе и не строил свой имидж так, ты вел бы уже программу на Первом канале. А кто знает: может, если бы я делал все по-другому, что-нибудь вообще получилось бы?[b]– Правда, что вы, приехав из Кутаиси в Москву, спали на столе в камере хранения?[/b]– Абсолютная правда. За десять рублей милиционер пускал меня переночевать в камеру хранения. Он, кстати, приехал на «Партийную зону» однажды. Пришел ко мне и сказал: «Кто бы мог подумать? Я думал, что ты мандаринами будешь торговать!»[b]– Ваши родители никогда не стеснялись того, что делает их сын?[/b]– Отдельные нюансы их раздражали. Нюансы, на которые я шел, чтобы привлечь к себе большее внимание, – по наущению моего наставника со времен приснопамятного ТВ-6 (лучшего периода моей жизни) Ивана Демидова. Я шел на некоторый перебор, чтобы навлечь на себя гнев публики. Такую роль мне определили. Мама и папа раздражались, когда им казалось, что это носит характер глумления над людьми. Против визуальности моей они возражали. Я тогда отращивал волосы и воображал себя солистом группы «Ганз-энд-роузес». А мама говорила, что я чабан, который уродлив еще больше, чем при рождении… Но в то же время была невероятная гордость, когда она ходила по городу и повторяла: «Это мой сын. Это мой сын!» В Кутаиси – маленьком грузинском городке – у меня статус культовой фигуры.[i][b]Я опаснее Япончика[/i]– А зачем вы выбегали на футбольное поле во время матча наших с португальцами?[/b]– Так это же эскапада! Когда мне говорят о том, что это – пиар-акция, я отвечаю: «А почему тогда я не выбежал в центр поля и не показал португальцам свою пятую точку? Может быть, не выдающуюся, но восхитительную в своей неприкрытости?»[b]– Вы деньги выплатили?[/b]– Две тысячи пятьсот евро – как миленький. С изумлением обнаружил, что это не административное нарушение с последующим подзатыльником, как у нас в России, а уголовное. Надо мной смеются все самые ведущие бандиты страны. Я опаснее министра атомной энергетики Адамова. Я опаснее Япончика, Тайванчика, Грузинчика, Ташкентика. Я опаснее всех.[b]– Отар, зачем вы раздеваетесь на сцене и демонстрируете всем свою мужественную волосатую грудь? [/b]– Меня распирает энергия! Моя мама говорила мне: «Не сдерживай себя. Пусть говорят о тебе все что угодно!» Но теперь мне говорят: «Отар, все что угодно, только не раздевайся!» ([i]Смеется[/i].)[b]– Сергей Зверев призывает мужчин делать эпиляцию. Почему вы…[/b]– Проигнорировал его рекомендации? Потому что я не пидор. Я из другого лагеря. Сейчас, правда, принято иронически говорить, что мы в меньшинстве.[b]– А почему так их много?[/b]– Не знаю, наверное, это веяние времени. Я веду ожесточенную борьбу с этими каракатицами. Моя мама придумала гениальный эвфемизм: «Господа, принимающие почтовые открытки сзади». Теперь я иногда обращаюсь к публике: «Эта часть зала любителей журнала «Пентхаус» и эта – «принимающая почтовые открытки сзади». Но они настолько тупы, что даже не понимают, что я только что подписал им приговор.[b]– Вы отец четырех детей. Почему развелись с женой?[/b]– По ее настоянию. Я довел ее до изнеможения – своим нерегулируемым, исполненным космических перегрузок образом жизни. У меня же кавказские хромосомы. У меня сразу же Куликовская битва! Шашки наголо! Но после нашего развода я страдал чудовищно. Все эти рассказы про то, как мужественно переживаются такие вещи, не про меня.Я целый год провел в полной прострации. Я страдал в таких масштабах, о которых не принято говорить, если ты изображаешь мачо. Хотя какой я, в сущности, мачо? Но я хоть и был обижен, все имущество оставил ей – через секунду после разрыва отношений![b]– А у вас сейчас есть девушка?[/b]– Сейчас есть попытка завязать отношения. Я стал тяжелее на подъем. Но я склоняюсь в пользу одной кисейной барышни, которая самая ненавязчивая из всех. Я очень не люблю перебора по части инициативы: в четверг – это, в пятницу – то. А Ира, она с чувством юмора… с ослепительной улыбкой![b]– Вы все время смешите. Не боитесь, что люди смотрят на вас как на шута?[/b]– Никогда не боялся и не боюсь. Это моя светлой памяти мама Нелли, великая мама Нелли, которую любили и любит пол-Москвы, которая говорила всем соседям, отправляя меня из Кутаиси в Москву: «Мой сын гений! Он семи пядей во лбу!», учила меня: «Не бойся быть смешным! Дурак тот, кто стремится быть напыщенным в каждой ситуации. Не надо в общении с людьми изображать из себя демиурга!»[b]ДОСЬЕ «ВМ»[/b][i]Отар Кушанашвили родился 22 июня 1970 года в Кутаиси. Окончил русское отделение факультета журналистики Тбилисского университета. Работал корреспондентом газеты «Новый взгляд». Стал известен после участия в программе «Акулы пера» на канале «ТВ-6 Москва». Работал ведущим передачи «Партийная зона» («ТВ-6 Москва»), затем – ведущим «МузОбоза» там же.Вел программу «Большой куш» на канале «СТС», программу на радио «Европа плюс», программу «На бульваре» телеканала ДТВ. Ведущий многочисленных шоу и «вип-мероприятий».[/i]