[b]Ах, как мы, телезрители со стажем, переживали когда-то за пана Владека, как сочувствовали ему, когда пани Тереза, вечно чем-то недовольная, «доставала» мягкого и не умеющего дать отпор «мужа» во всеми горячо любимом «Кабачке «13 стульев». 15 лет телевизионной всенародной славы![/b]«Пани Терезу» – Зою Николаевну Зелинскую – до сих пор можно застать в Театре сатиры, где она работает уже многие годы, а в свободное время – в уютной квартире на третьем этаже симпатичного особнячка, стоящего у Патриарших прудов.[b]— Зоя Николаевна, у вас тут так просторно и в то же время уютно...[/b]— Да, квартира хорошая, в ней чувствуется перспектива. Но еще недавно она у меня была совершенно замечательной — этакая театральная квартира. Вот в этой большой комнате все было изумительно зеленое с белым — очень красиво! Карминно-красный коридор и желтая кухня. А в желтой кухне — зеленый пол...Потом мне все это надоело. Я тогда занималась строительством на даче, а заодно решила и здесь провести ремонт. А мне тут все так банально сделали — налепили, покрасили... Вроде бы модно — везде белый цвет. Но я считаю, что мне квартиру испортили, — мне все это не нравится, но переделывать нет желания.[b]— А вы давно здесь, на Патриарших?[/b]— Очень давно. Я ведь родилась в Москве, на Шмитовском проезде, не так уж далеко отсюда. Папа тогда работал в Моссовете и получил маленькую 10-метровую комнату. Зато она была с балконом! Туда же, в нашу десятиметровку, папа взял трех маминых сестер, которые все спали на полу, а мама с папой — на металлической кровати с набалдашниками. Ну а вскоре, впридачу ко всему, родилась еще и я. Но перед самой войной папа уехал на Колыму строить дорогу, и тогда мы жили в таежном поселке. А потом снова вернулись в Москву...[b]— Ну а в ГИТИС и потом в Театр сатиры вы поступили, видимо, тоже по территориальному принципу – поближе к дому?[/b]— Моя тетя была замужем за Александром Ширманом — представителем знаменитой цирковой фамилии, и я с малолетства бегала в цирк. (Я и до сих пор его обожаю!) Поэтому, еще учась в школе, я объявила своей тете, что пойду к Кио в ассистентки. «Ты что, с ума сошла?! — воскликнула тетя. — Иди учиться!» Вот так я попала в ГИТИС, на факультет музыкального театра.Что же касается Театра сатиры — тут особая история. Когда я заканчивала институт, то получила приглашение в Театр им. Ермоловой, который находился там же, где и сейчас, и где главным режиссером был тогда Андрей Александрович Гончаров, который к тому же был у нас педагогом на курсе. Я пошла на первую встречу в театр, опоздала, и у главрежа уже началось какое-то совещание. Тогда Андрей Александрович сказал: «Вот вы опоздали, теперь ждите, когда совещание закончится». Я походила посмотрела,и театр мне как-то не понравился, показался неуютным, хотя актеры здесь работали замечательные и театр был посещаем. А когда я зашла в зал, меня просто обуял ужас: там со всех сторон на меня глядели зеленые надписи: «Выхода нет», «Выхода нет»... И я убежала, решив, что здесь работать не буду! Дошла до Никитских ворот, а там, рядом с храмом Вознесения, был жуткий магазин, который назывался «Кровавка», куда все ходили покупать селедку, водку, и двери магазина практически не закрывались. А наверху в этом доме жила великолепная семья с дворянскими корнями. Это была семья знаменитого актера Федора Николаевича Курихина, такого солнечного, удивительного комедийного актера, очень любимого всеми. Я была с этой семьей очень дружна, поэтому и помчалась к ним: что делать?! Я вот убежала из Театра Ермоловой, а куда-нибудь в Свердловск я же не поеду!..» «А почему бы тебе не пойти в Театр сатиры? — удивленно спросили меня. – Ведь Федор Николаевич так хотел, чтобы ты работала именно в Театре сатиры!», — и тут же позвонили в театр. Я сыграла на прослушивании два отрывка, и меня сразу взяли. Так моя судьба и решилась.[b]— Наверное, это огромное удобство — работать в любимом театре, да еще рядом с домом?[/b]— Мне недавно Ольга Аросьева говорит: «Как я хочу переехать сюда, поближе к театру!..» А ведь я ее сколько уговаривала, чтобы она от своего «Аэропорта», переехала сюда. Нет большего удовольствия, когда ты выходишь из дома и идешь пешком на работу. А после спектакля неспешно бредешь домой — это очень большое счастье для любого человека, а для актера особенно. Это одна из самых больших радостей: просто так пройтись по Москве...Я вообще Москву люблю очень; с ней связано все — и моя жизнь, и мои воспоминания. Здесь мой родной ГИТИС, здесь и наш театр. Здесь неподалеку жил конферансье Смирнов-Сокольский; в его квартире с замечательной библиотекой я часто бывала... Короче говоря, здесь — все! Но старую Москву в последнее время очень стараются испортить.Вот здесь, рядом с нашим домом, в маленький квадратик умудрились втиснуть девятиэтажный дом. Так теперь пять домов не будут видеть ни солнца, ни света — считайте, что их просто уничтожили. А ведь там живут люди, растут дети...Сейчас многие ратуют за то, чтобы застраивать старую Москву гигантами; и тут наверняка имеет место чья-то материальная заинтересованность... Бог им судья! Но разве не жалко наш город?