«Сегодня чиновники от нас уже не отмахиваются…»

За более чем двадцатилетнюю историю этой общественной организации ее членам частенько приходилось стучаться в закрытые двери, взывать к сильным мира сего на митингах и акциях протеста, чтобы обратить внимание на проблемы людей с ограниченными возможностями. Московское правление Всероссийского общества инвалидов, основанное еще в 1988 году, по мнению экспертов, сыграло очень значимую роль в изменении ситуации, связанной с интеграцией и реабилитацией.[b]Знали «что», не знали «как?»[/b]Еще в начале 90-х годов о проблемах людей с ограниченными возможностями в стране нашей мало кто всерьез задумывался. И о безбарьерной среде, индивидуальных программах реабилитации, низкопольных автобусах и социальном такси можно было только мечтать, доказывая, что все это жизненно необходимо многим гражданам большой страны.Первой ласточкой перемен в решении проблем интеграции людей с ограниченными возможностями в обществе стал Указ президента Российской Федерации № 1156 «О мерах по формированию доступной для инвалидов среды жизнедеятельности», изданный в 1992 году. Через год в столице вышло Постановление правительства Москвы «О Комплексной программе реконструкции и переоснащения городской среды Москвы в целях ее приспособления для различных категорий инвалидов и престарелых граждан». Однако эти исторически значимые документы, по сути, носили чисто декларативный характер. Вроде поняли: надо что-то делать… Но никто толком не понимал – как. Ни нормативов, ни технических инструкций, ни (что, наверное, самое главное) механизма ответственности за выполнение (точнее – невыполнение) федеральных и городских законов не было.Одними из первых столичных объектов, приспособленных для нужд людей с ограниченными возможностями, стали Парк Победы и Музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе, открытые к 850-летию Москвы в 1997 году. Московское правление Всероссийского общества инвалидов провело тогда титаническую работу. Правда, руководство этой грандиозной стройки было очень возмущено: чего, мол, вы лезете не в свое дело? Вроде делаем музей для ветеранов, при чем здесь инвалиды? И сначала в здании музея не было ни лифтов, ни пандусов, ни туалетов для людей на колясках. Но после обращения общественников к мэру в Музее Великой Отечественной войны появились и пандусы, и лифты, и даже кабинки с широкими дверными проемами в туалетах, чтобы могла проехать инвалидная коляска.Правда, без курьезов не обошлось: смешно до слез было любоваться в этих кабинках на два стоящих друг напротив друга унитаза. На законный вопрос: «зачем – два?» прораб, почесав затылок, ответил: «Дык, если их будет двое!»[b]Как ни крути – контроль и учет![/b]– Качественный скачок в решении проблем инвалидов, на мой взгляд, произошел тогда, когда в городе началась реализация трехлетних комплексных программ реабилитации и интеграции, – считает председатель МП ВОИ Николай Венедиктович Чигаренцев. – Началось и продолжается по сей день ускорение процесса: в каждую новую программу включается все больше и больше задач, требующих решения. На порядок растут цифры. Если раньше речь шла о сотне, тысяче объектов, которые планируется приспособить с учетом потребностей людей с ограниченными возможностями, то сейчас – о десятках тысяч. И всем стало понятно – город переустроить реально! Действительно, при строительстве нового сооружения на создание в нем безбарьерной среды нужно потратить всего одну сотую процента от общих затрат. Согласитесь, копейки. Реконструкция старинных исторических зданий обходится, конечно, дороже. Но и это сегодня возможно. К тому же давно доказано: то, что удобно инвалиду, другим людям удобно вдвойне.С апреля прошлого года столичными властями принято еще одно знаковое решение: теперь Мосгосстройнадзор не выдает разрешения на ввод в эксплуатацию вновь построенных объектов без заключения органов социальной защиты населения. Увы, далеко не все и поныне строящиеся объекты близки к совершенству. За всем не уследишь. Однако сегодня от представителей МП ВОИ чиновники уже не отмахиваются как от назойливых мух. К их мнению прислушиваются. А как иначе? Ведь у этой общественной организации есть своя проектная мастерская, специалисты которой – профи именно в создании безбарьерной среды. Правда, заказы на проекты мастерская выполняет в основном в Подмосковье – пробиться сквозь заслон столичной конкурсной системы пока не удается.– Сдачу объектов, полностью приспособленных для нужд людей с ограниченными возможностями, у нас попрежнему тормозит отсутствие системы контроля, – говорит Николай Венедиктович. – Притом что практически каждый объект вводится в эксплуатацию при участии организации инвалидов, дело начинает тормозиться еще на стадии проектирования. Социальный контроль бизнесу неинтересен. Элитное жилье, кстати, у нас вообще не контролируется на предмет отсутствия барьеров. По мнению многих, инвалидам в таких домах делать нечего.[b]Преодолеть барьеры… в головах[/b]Контроля мало, да. Но и система наказания, увы, в нашем городе не всегда срабатывает. По словам Чигаренцева, недавно один из сотрудников МП ВОИ получил квартиру в новом социальном доме. Радовался, понятно, очень: квартира, как и полагается, на первом этаже, полностью оборудована с учетом потребностей колясочников. Чтобы попасть в нее, можно воспользоваться подъемником, установленным в подъезде. Включается это устройство нажатием кнопки. Но вот чтобы добраться до этой кнопки, нужно преодолеть семь ступеней. Кто виноват в подобном упущении? А наказаны ли виновные? Еще пример: на проспекте Мира, рядом со столичным Департаментом семейной и молодежной политики, наземный пешеходный переход вроде как приспособлен для инвалидов. Есть там, например, специальное покрытие для слепых и слабовидящих людей. И за этот переход наверняка кто-то уже отрапортовал руководству: сделали, мол, все как надо. Увы. «Вроде как». Не более.Бордюр-то не убрали! И все: прощай, мечта о безбарьерности. Колясочнику уже тут не проехать.На углу пересечения улицы Бахрушина (именно здесь расположен офис МП ВОИ) с Садовым кольцом рядышком стоят два здания. На первом этаже одного – уютное новенькое кафе, вход в который оснащен широким и удобным пандусом. А в соседнем здании расположилась нотариальная контора. Только попасть в нее смогут лишь избранные: крыльцо у входа в нее с двух сторон окружено крутой лестницей. Вопрос на засыпку: что мешало и здесь с одного бока пандус сделать?– Столичные власти сегодня пытаются переломить ситуацию, в том числе и в решении такого сложного вопроса, как переустройство городской среды, – комментирует Чигаренцев. – Многие идеи не могут реализоваться из-за несоответствия с федеральным законодательством. Это тоже серьезная проблема. Кроме того, в Москве исполнители частенько пренебрегают принятыми решениями властей, законами. Мы можем представить городским властям несколько сот фотографий автомобильных стоянок, на которых оборудовано место для инвалидного транспорта.А паркуются там совсем иные автомобили! Попробовали бы вы поставить свою машину на инвалидную стоянку в какой-нибудь европейской столице! Оштрафовали бы моментально! И такие нарушения у нас абсолютно безнаказанны. К сожалению, нежелание горожан выполнять некоторые запреты и отсутствие действенной системы наказания для нарушителей серьезно усложняет жизнь людей, имеющих те или иные проблемы со здоровьем.Еще пример: в столичных домах установили 800 подъемников разного типа для колясочников, но подключены и реально работают пока только около четырехсот из них. Причина тому, скорее всего, в межведомственных барьерах – организации никак не могут договориться, кому на баланс эти новшества брать, а кому их обслуживать.Тем не менее, по убеждению Чигаренцева, ругать городские власти за нерасторопность сегодня нет никаких оснований. «Москва не сразу строилась, не сразу она и перестроится», – говорит он. Действительно, в мегаполисе процесс интеграции инвалидов в общество и так сегодня происходит ускоренными темпами.– Сегодня оснований для акций протеста у нас нет, – продолжает председатель Московского правления Всероссийского общества инвалидов. – Год равных возможностей – проект стратегический. Он поможет выявить все сложности и разработать пути их решения. Я в этом уверен.