– Если песня живет в народе лет двадцать-тридцать, она уже считается народной, иначе говоря – классикой. Вы себя в таком случае классиком ощущаете?– Два раза «нет». Первый раз «нет» – я не знаю, кто говорит от имени народа. Второй раз «нет» – я сам себя классиком не ощущаю. Это абсолютно точный термин, и он точно ко мне не относится.– А вам классики жить помогают? Перечитываете кого-нибудь?– Когда я перестал попадать гитарной струной в отверстие колка, то купил себе очки и с этого момента стал читать меньше. Но сейчас у меня огромное желание перечитать Стейнбека и рассказы Хемингуэя.– А из наших, из русских?– Как бы это смешно ни звучало, недавно перечитал репринтное издание «Евгения Онегина».– А современникам внимание уделяете?– Вообще много интересных авторов… Орхан Памук, Зюскинд… Хотя многое из прочитанного следа в душе не оставляет, но… вот «Похороните меня за плинтусом» Павла Санаева!– Это показалось интересным?– Бесподобно, по-моему.– А как выбираете книгу?– Случайно, парадоксально, бессистемно. С первых двух-трех слов понятно, лажа это или нет.– Может быть, двух-трех предложений?– Нет, именно двух-трех слов, дальше вступает какаято магнетическая сила… или не вступает.– В этом году у «Воскресения» юбилей. Вы сейчас очень заняты. А как отдыхаете?– Однообразно – просто не работаю. Есть природа, прогулки, есть, кроме нашей, другая музыка. Но отключиться от жизни как-то не удается.– А хобби есть?– Есть. Это интереснейший пласт европейской культуры – архитектура раннего Средневековья. Это я действительно люблю.– Вы пишете стихи, вернее, тексты для группы. А кроме них стихи пишутся, которые вы и не предполагаете превращать в песни?– Я очень редко пишу стихи. А к стихам, которые мне нравятся, иногда приделываю музыку. Вот так правильнее сказать. Я не пишу тексты для группы, потому что для меня это слишком сложно. По первому высшему образованию я архитектор, человек тупой и примитивный (он улыбается, и я с ним. – С. А.).– Как вообще получилось, что вы начали писать что-то в рифму?– Через это каждый проходит. Мне было восемь лет, и я мог часами рассказывать идиотские рифмованные вирши, вся парта была исписана дурацкими стихами. И вся попадавшаяся бумага, если на ней не была нарисована гитара, была исчеркана стихами. Со временем гитара взяла свое, победила.– Кстати, если мы уж о детстве вспомнили, то кем вы тогда хотели стать?– Пожарным. Дальше был проект космического реактора. Вот так, не меньше. Эйнштейн, Циолковский были кумирами. Первая книжка, которую я прочел, была «Маугли», вторая – «Робинзон Крузо». Затем была научная фантастика, пока отец не вышиб из меня эту дурь, подсадив на Джека Лондона.– А когда вы решили вынести на публику, пусть в виде песен, ваши стихи?– Очень трудно ответить на этот вопрос. Когда стоишь на сцене, то будто отстраняешься от текста. Это уже не совсем я сочинил. И не так стыдно.– Года к суровой прозе клонят, как говорил Пушкин?– Пушкин – гений, а я – так…Время вышло, жребий брошен…Жил как скотинаИграл в сатируКупил квартируПропил машинуКутил не пышноГрешил кромешноУвял неспешноИ вот что вышло* * *Слова, словноспелые сливы,Устало смакуя,Соблазнами славыСлепящейпренебрегая,Сижу ли я на заду,Лежу на боку ли я,Тоскую, сам не помнюо чем, дорогая.Мечты молчаливыеРедко выходят из дома,Мысли пугливыеЛьнут к любимомутелу,Отяжелела душаОт хлама и лома,Так ей и надо,дабы не улетела.* * *Время вышло,жребий брошен,Пробил час, багаж уложен,Урожай, улов, добыча.В том ни воли, ни покоя,Вышло время течь рекоюИли сыпаться песком.В желтом пламени азартаСчет вести убитым картам,Злой надеждой выгораяВ острых зубьях шестерёнок,Чей расчет упрям и звонок,Точно поступь часовых.Стерегут они раздачу,Сторожат пустую трату,Караулят при расплате.Будет каждому по вере,Всем отсыплется по мере,Поздно прятаться за дверь.Здесь и цели, и причины,Есть удача – еле-еле,Есть фортуна – или – или.Были – спали, ели, пили,Крали, врали, ворожили,Срок мотали – вышел срок.Время медлит величавоПереполненную чашуЗвонкой каплей опрокинуть.И бежит неудержимоПерепуганная белкаВ сумасшедшем колесе.* * *Быть не первым,Не последним,Быть не средним,Не передним,Позади себя смотрящим,Непрестанно говорящим,Быть героем-невидимкойДля толпы и так незрячей,Быть заезженнойпластинкой,Заглядеться в пруд стоячий,Плыть за граньюотраженья,Мнить круженье за служеньеИзваяниям безбожным,Упованьям безнадежным,Быть восторженнымхолопом,Скрягой бытьи мизантропом,Быть бродягой и шутом,Быть хоть лягойпод кустом…Быть, во что бы то нистало,Чем попало…* * *Руины Третьего Рима –Окраина древнего мира.Люблю, как огонь бумагу,Теченье песка в ладонях.Кровью, вином, водою,Волей, свободой, словом,Новой мету метлоюСтаройвиныосколки.* * *Кони бешеные ржали,Ноги резвые бежали.Были мы из ясной стали.Мало знали, смело гнали,Дерзко по небу летали,Страны дикие топтали.Наконец устали, встали –Стали словно из земли…