Все это случилось в августе

[b]Пушкин влюбился в Закревскую, Маркс читал нотацию Полю Лафаргу, Есенин просил прощения у Софьи Толстой, Ольга Ивинская поила валерьянкой Пастернака.[/b]Август — лето на ущербе. И как писал всеми нами любимый Пушкин:[i]Вянет, вянет красно лето,Улетают ясны дни.[/i]Но не угасает костер страсти. Пошуршим августовскими историями.Кстати, вспомним и Пушкина. 11 августа 1828 года Анет Олениной, петербургской барышне на выданье, исполнилось 20 лет, об этом дне она записала в дневнике: «Стали приезжать гости. Приехали премилый Сергей Голицын, Крылов, Гнедич, Зубовы, милый Глинка, который после обеда играл чудесно и в среду приедет дать мне первый урок пения. Приехал, по обыкновению, Пушкин… Он влюблен в Закревскую, все об ней толкует, чтобы заставить меня ревновать, но потом тихим голосом прибавляет мне разные нежности…» Эта та самая Анет Оленина, которой Александр Сергеевич признавался: «Я вас любил…» Любил Оленину. Вздыхал по Закревской. А выбрал другую — Наталью Гончарову. И писал своему другу Плетневу: «Ах, душа моя, какую женку я себе завел!..»Еще одно любопытное письмо, в котором Карл Маркс выговаривал своему юному другу Полю Лафаргу, который полюбил его вторую дочь — Лауру и вознамерился на ней жениться. В письме от 13 августа 1866 года Маркс выговаривал Лафаргу за его пылкость чувств: «На мой взгляд, истинная любовь выражается в сдержанности, скромности и даже робости влюбленного в отношении к своему кумиру, но отнюдь не в непринужденном проявлении страсти и высказывании преждевременной фамильярности… Если вы не в силах проявлять любовь в форме, соответствующей лондонскому меридиану, придется вам покориться необходимости любить на расстоянии…»Похоже, устарели не только политические взгляды Карла Маркса, но и его взгляды на любовь? Любовь — это как революция: все горит и все пылает. Какой уж тут «лондонский меридиан»! Как писала Марина Цветаева 2 августа 1926 года в письме к австрийскому поэту Райнеру Рильке: «… Душу никогда не будут любить так, как плоть, в лучшем случае — будут восхвалять. Тысячами душ всегда любима плоть…» В августе 1925 года Есенин возвратился в Москву с Кавказа. Последний август в жизни поэта.Он снова впал в загулы, от которых сходила с ума его последняя жена Софья Толстая. Петр Чагин писал поэту 30 августа из Баку: «Удержись,хоть на этот раз. Пощади Софью Андреевну…» Куда там! «Соня. Прости, что обидел…» — пишет Есенин в одной из записок. В другом письме: «…Я должен уехать… Привет вам, любовь и целование». Какая любовь! Ведь Есенин открыто признавался: Невеселого счастья залог — Сумасшедшее сердце поэта… Для Бориса Пастернака предгрозовым оказался август 1957 года после того, как в польском журнале «Мнения» появился отрывок из его романа «Доктор Живаго».По поводу надвигающейся грозы Ольга Ивинская писала в письме своей дочери Ирине: «…и только моя дипломатия эти грозы в какойто степени предотвратила. Я была у своего старого дружка Мити ([i]Поликарпова[/i]. — [b]Прим. Ю. Б.[/b]) и своего давнишнего приятеля Алеши (Суркова), был и Боря и произнес речуги, какие хотел. Я ходила за ним с валерьянкой и камфарой, а он произносил…» Не помогло. На следующий год Бориса Пастернака за невинный по существу роман загнали в угол, но это уже история не для нашей рубрики. И мне остается лишь процитировать строки из стихотворения Бориса Пастернака «Лето в городе», которое вошло в цикл «стихотворений Юрия Живаго»:[i]А на улице жаркаяНочь сулит непогоду,И расходятся, шаркая,По домам пешеходы.Гром отрывистый слышится,Отдающийся резко,И от ветра колышетсяНа окне занавеска.Наступает безмолвие,Но по-прежнему парит,И по-прежнему молнииВ небе шарят и шарят…[/i]Стихи Пастернака — высокая лирика. А современная жизнь, к горькому сожалению, снижается все ниже и ниже.Так, 17 августа 1993 года Москва была поражена необычной манифестацией манекенщиц под лозунгом «Модели не для постели». Ясно: принцев и олигархов мало, а кое с кем — не очень хочется.Вот вам и август! Лето на ущербе. А страсти?