Москвичи не любят автобусов и троллейбусов. «Безлошадные» жители столицы клянут их за вечные опоздания, валидаторы и давку в салоне. Автомобилисты испуганно шарахаются от громадных «шкафов», намертво перекрывающих движение при маневрах. И мало кто задумывается, что за люди сидят за баранками этих самых «шкафов», хотя каждый из нас видит их ежедневно. Каково им слушать наши упреки, торчать в пробках и всеми силами стремиться не выпасть из графика? Корреспондент «ВМ» решил заглянуть за кулисы профессии, которая называется водитель общественного транспорта. ВыходА не кончаются никогда – Да какие тут «кулисы»? Просто работаем, – водитель троллейбуса Светлана пожимает плечами и ловко отвинчивает крышку термоса с чаем. Мы сидим в пустом салоне троллейбуса маршрута «Бч» (пассажиры привыкли говорить «Б черный», а на водительском жаргоне – «букашка черная»). Машина стоит на поворотном кольце возле въезда в 4-й троллейбусный парк, и сейчас у Светы обеденный перерыв. – Гляди, вот наряд на сегодня, – Света разглаживает на сиденье компьютерную распечатку. – По этому документу в парке определяют, какие машины будут обслуживать маршрут и по какой схеме. (Схема называется только во множественном числе и с ударением на последний слог – «выходА». – Авт.) Вот, смотри внимательно… «Двухсотые» выхода обслуживаются двумя водителями в две смены. «Сотые» – одним водителем в одну смену. А теперь – главное. Видишь «двухсотые» выхода? Начало работы выхода № 207 – 5.44 утра. В это время троллейбус должен выйти на маршрут под управлением водителя №1265. Примерно в 15.00 этот водитель должен передать машину сменщику. Но этого не происходит. В наряде в графе «Водитель 2» стоит тот же номер – 1265-й. А рядом указано время окончания работы на маршруте – 21.00. Понимаешь, что это значит? Я смотрю на нее, как на марсианку, и разволновавшаяся Света начинает объяснять «на пальцах». Оказывается, за сухим хронометражем «выходОВ» скрывается настоящая драма. Чтобы успеть на работу, номеру 1265-му нужно поставить будильник на 3 часа ночи. Вскочить, умыться, позавтракать, добраться до парка. Ровно в 5.44 выехать за ворота и… крутить баранку целых 14 часов 45 минут! Потом вернуться в парк, сдать выручку и путевой лист диспетчеру. Примерно в 22.00 №1265 сможет отправиться наконец восвояси. До дома он доберется к 23.00. – Конечно, после такого, почти 15-часового, рабочего дня дают возможность отдохнуть, – добавляет Света. – А если на 14-м часу ты заснешь за рулем и в кого-нибудь врежешься? – возмущаюсь я. – Ну, такого еще не бывало. Те, кто не может этого выдержать, здесь не работают. – То есть тебя все устраивает? – А почему нет? Дома, в Молдавии, я получала за такую же работу копейки. В Москве жить лучше. Здесь у меня парень есть, санитар на «скорой». Выйду замуж, получу российское гражданство – так многие девчонки поступают. Водители троллейбусов в Москве – это же в основном приезжие из стран СНГ, как и я. Двухъярусный сон Водитель 6-го троллейбусного парка Татьяна приехала к нам с Украины три года назад. Там она тоже крутила баранку троллейбуса, иначе бы ее просто не взяли на работу – Москве требуются водители со стажем от 3 лет. На родине Таня зарабатывала 200 долларов, здесь – порядка 22 тысяч рублей. На Украине у нее остались мама и дочка – поэтому энную часть заработка она исправно отсылает домой. – И как вам живется в столице? – спрашиваю я. – Нормально, – смеется Татьяна. – У нас в парке некоторые иногородние водители живут в вагончиках-бытовках прямо на территории парка. Есть еще несколько двухкомнатных квартир в поселке Северный. Живут в них по 10 человек: 5 – в одной комнате, 5 – в другой. Больше коек там просто не помещается. Раньше в Северном тоже стояли двухъярусные кровати, но люди взбунтовались, и второй ярус убрали. По словам Татьяны, сейчас новеньких в Северном не селят, размещают в гостинице «Останкино». Плата за проживание – 5 тысяч рублей за койко-место, в комнате живут по трое-четверо. – Это еще что, – говорит Татьяна. – Ты бы сходил в 8-й троллейбусный парк. Там водители живут в кемпинге в Аннино. Кемпинг построен в 80-е годы. Это небольшие двухэтажные домики. На первом этаже – гараж и крошечная кухня, на втором – комната и спальня размером с чулан. В каждый такой домишко администрация парка умудрилась запихнуть по 16 водителей. 6 человек живут в бывшем гараже, там прорубили окно. Еще 6 – в большой комнате наверху. Двое живут на кухне, еще парочка – в спальне … – Но это какой-то муравейник получается! – Конечно, но ко всему со временем привыкаешь. Зато не надо квартиру снимать, можно побольше тратить на себя любимую. Вот я, например, люблю ходить в кино. Где-нибудь в центре: на Пушке или на Новом Арбате. И обязательно взять большое «ведро» попкорна. На самом деле проблема у меня только одна – очень скучаю по дочке. Наверное, на следующий год все же сниму квартиру в Подмосковье и заберу ее к себе. Не женское дело Между тем не только бытовые условия, но и сама работа у московского водителя не сахар. – Плохо, когда тебя штрафуют ни за что, – вздыхает водитель автобуса Сергей из Самарканда. – Например, за неправильную подачу машины к остановке. По инструкции, подавать машину нужно только, когда рядом с остановкой нет препятствий – тех же припаркованных машин. Автобус нужно подать не дальше 70 см от бордюрного камня. В Москве соблюсти эти условия практически нереально. Но если это увидит ревизор маршрута и подаст на водителя рапорт – прощай, премия. А самая распространенная причина штрафов – жалобы пассажиров. По инструкции, водитель под угрозой увольнения не имеет права использовать для посадки заднюю и среднюю двери. Но пассажиры лезут в них как тараканы, а потом скандалят, если их пытаются выдворить из салона. Скандалят они и в случае, если водитель ловит «зайца», пытающегося пролезть под турникет валидатора. Зато живут водители 2-го автобусного парка хорошо. Общага пусть и далековато, в Люберцах, зато в комнате всего две кровати. А на работу добираться можно на машине. – Вот посмотри на стоянку, – Сергей широко проводит рукой. – Это все авто наших водителей стоят, у многих, кстати, иномарки. Да что говорить – платят нам неплохо. Хотя ездить по Москве очень тяжело. Это же большая деревня: вокруг полно идиотов, которые норовят проехать, как бог на душу положит. Сергей тоже мечтает купить машину. Говорит, нужно поработать еще год, и наберется нужная сумма. Причем абы какая тачка ему не нужна – только «мерседес» в 124-м кузове. – Я фанат марки, – говорит Сергей. – А на 124-й запчасти стоят копейки. – А почему среди водителей автобусов нет женщин? – задал я давно мучивший меня вопрос. – Почему нет? – удивился Сергей. – Есть, в 16-м автобусном парке. Но я так скажу: водить автобус – не женское это дело. Там три педали, а не две, как в троллейбусе. Ну и «мешалка» – рычаг переключения передач. Для женщины это чересчур сложно. …Вечером я возвращался на машине домой. У въезда на Маросейку, как обычно, образовалась сумасшедшая пробка. В месиве машин застрял троллейбус, и теперь он выворачивал поперек потока прямо у меня перед носом. Но я не стал, как обычно, материть его водилу и пытаться прошмыгнуть у него перед носом. Я притормозил и пропустил рогатого монстра. Потому что представил, что за рулем сидит Света или Татьяна. И мне как-то расхотелось осложнять им жизнь.