Истина в шляпе

[b]Всем памятен давний спор между российским правительством и швейцарской фирмой «Нога»: кто кому и сколько должен. Эти разборки до международного неприличия доходили: и суда наши арестовывали, и самолеты, а в прошлом году попытались экспонаты Московского музея имени Пушкина «аннексировать» за границей в пользу иноземного истца… А как конфликты и споры между «хозяйствующими субъектами» (в том числе и с участием иноземцев) решались во времена наших далеких предков?[/b]В царствование Ивана Грозного весьма частыми гостями в Московии были английские купцы. Они с благословения царя повели широкую торговлю с русскими, а где торг, там и хитрость, и упрек, и обида… В некоторых случаях до суда доходило… А что такое московский суд несколько веков назад? Вот одно любопытное дело, о котором рассказали нам архивы. Истцом выступил московский купец Ширяй Костромитский со товарищи, а ответчиком – английский купец Генрих Лен, торговавший под эгидой «Лондонской торговой компании».Этот самый Лен в 1559 году отправил на кораблях своей компании в Англию товары русских купцов, взятые им на реализацию. Расчет условились произвести после торгов, оценив закладную стоимость товаров в 600 рублей (по тем временам очень большие деньги).Когда пришло время расчета, Лен отсчитал условленные шесть сотен, но Ширяй Костромитский принять их не захотел, потребовав вдвое больше, так как ему, Ширяю, «стало доподлинно известно» о том, какие цены на те товары Лен и компания заломили в Англии и сколько они с этого поимели. Лен уперся и сказал, что договаривались они не об английских ценах, а о стоимости товара здесь, напомнив партнеру, что тот сам запросил 600 рублёв. Но ему ответили, что этого мало, и пригрозили судом.Англичанин был не робкого десятка, а потому решил судиться. Тяжбу их рассмотрели, но суд оказался в затруднении, и дело дошло «до поля».Когда судья не мог решить спор в чью-либо пользу, то объявлял: «Ты лезешь ли с ним на поле?» – и если тот отвечал твердо: «Лезу!» – объявлялась схватка, в которой победитель объявлялся правым. Это называлось «идти на судьбу Божию».Такие поединки были традицией; их регламентировал «Судебник» Ивана Грозного, где указывалось, что «биться» следует на городских площадях или за городом. Место схватки называлось «майдан» (не путать с атрибутом оранжевой революции). Ни пол, ни возраст, ни положение истца и ответчика в «поле» в расчет не принимались – перед Богом все равны.Правда, когда сами участники процесса биться не хотели, а мириться не желали, то вместо себя любой мог выставить «наймита». Но тогда и супротивная сторона обязана была выставить «наймита»: схватки между «любителями» и «профессионалами» не допускались.Мистер Лен лично «биться в поле» не пожелал, выставив вместо себя клерка компании Роберта Басти. Видимо, этот Роберт был весьма дюжим мужчиной и умелым бойцом, потому что достойного «супротивника» ему Ширяю сыскать не удалось, и он от боя отказался. По закону тот, кто согласился «идти на поле», а потом отказался, платил штраф. Ширяй Костромич этот штраф заплатил, но суд пожелал продолжить.Слушания перенесли в кремлевские палаты, в Главный суд, куда в назначенный день и час приставы привели Лена и Костромитского. От набившейся в палату публики их отделяли перила. Судья предложил спорящим пойти на уступки: Лену прибавить денег, а русским купцам умерить аппетит. Лен сделал сильный ход, сказав, что «хоть и рядились по 600, но, добродушия ради, согласен дать еще сотню рублей».Это решение вызвало одобрение суда, но не устроило Ширяя, упорно стоявшего на своем – хочу 1200 рублей! Тогда судья велел приставам написать на шелковках имена тяжущихся и закатать их в два восковых шарика. Исполнив приказания, приставы остались стоять с руками, поднятыми вверх: чтобы всем было видно, что они в рукава ничего не спрятали. Затем из толпы выкликнули первого попавшегося зрителя.Им оказался какой-то дворянин в красной шапке. Ему было велено шапку снять и держать ее двумя руками перед собой. В шапку сам судья бросил шарики с именами, а потом крикнул в толпу: «Ну-ка, ты, в синем кафтане, подь сюды!» Вызванному велели закатать правый рукав кафтана и достать из шапки один из шариков. В нем оказалась записка с именем Генриха Лена, и судья, обращаясь к англичанину, сказал: «Твое дело правое».По окончательному решению этого суда Лен уплатил Ширяю Костромитскому со товарищи 700 рублей, но из этой суммы каждый десятый рубль пошел в казну. Как записал в своем дневнике Лен, «народ был весьма доволен таким судом…»[b]На илл.: [i]Английское подворье в давние века было и посольством, и торгпредством, и гостиницей для самых почтенных купцов[/b].[/i]