За 100 лет Москва сильно изменилась

Идея попарного сравнения фотографий, сделанных с одной и той же точки большого города в разные исторические эпохи, далеко не нова: ей по крайней мере не меньше века. Пять лет назад излюбленная многими поколениями фотохудожников концепция сопоставления пейзажей и жанровых картинок, которую можно кратко обозначить фразой “что было и что стало”, получила в России новое звучание. Тогда несколько фотографов – любителей столичной старины под патронатом благотворительного фонда Дмитрия Зимина “Династия” создали собственный фонд и назвали его “Московское время”. Это дало возможность осуществить несколько масштабных культурно-просветительских проектов.О том, трудно ли соединять при помощи фотокамеры время с пространством, обозреватель “ВМ” расспросил фотографа-художника Гелия Земцова.[b]– Гелий Павлович, откуда вы обычно берете ретроснимки, являющиеся для вас отправной точкой?[/b]– Источники общеизвестны: это знаменитые дореволюционные фотоальбомы Найденова и Готье-Дюфайе, открытки из серии “Московские типы”. Если в качестве ретроснимка требуется советская довоенная Москва, используем архив агентства “Фото-Союз”, работаем в библиотеках с подшивками отечественной периодики.[b]– Возможно, многим это покажется мелочью, но рассматривая снимки разных лет, сделанные по принципу попарного сравнения (не только вашего фонда), я подметил: крайне редко новая фотография в точности повторяет ракурс (в широком смысле слова) старой. Обязательно что-то немножко меняется – или угол зрения, или границы снимка, или линейные размеры главного объекта… Отчего так? Из-за того, что повторить параметры съемки далекого предшественника невероятно трудно?[/b]– Не так уж и трудно. Для решения этой задачи, как правило, достаточно выполнять пару независимых операций.Во-первых, нужно находить линии перспективного схождения и выбирать такую точку съемки, в которой эти линии совпадают с их аналогами на старом снимке. Правда, для этого требуется дополнительный прибор (в простейшем случае сгодится горный компас). Во-вторых, необходимо эмпирически подбирать фокусное расстояние, ведь по одному только ретроснимку его не рассчитаешь. Но дело в том, что строгое соответствие геометрических параметров далеко не всегда стоит во главе угла. Если речь идет о старинных купеческих особняках, то мы стараемся полностью следовать описанным алгоритмам. А когда современный город сравнивается с довоенным, куда интереснее подметить какие-то бытовые детали, которые “играют” и сами по себе, а уж будучи запечатлены хорошим фотомастером, и вовсе превращаются в четкую и звонкую характеристику эпохи. Вот взгляните хотя бы на слона, неспешно направляющегося со своим хозяином в Уголок Дурова.Его на фоне величественного здания Театра Советской Армии зафиксировал в 1945 году фотограф Эммануил Евзерихин. К сожалению, это имя немного подзабыто, потому что в своем творчестве Евзерихин придерживался иронического взгляда на окружающую действительность (что советским редакторам, конечно, нравилось мало). Но наследие мастера уцелело, и несколько лет назад даже издан его толстый персональный альбом. Фотография, о которой я говорю, мне безумно нравится из-за своей многоплановости, многозначности. В ней столько подтекстов, что хватит на диссертацию. Посмотрите внимательно: если отсюда убрать слона с дрессировщиком, то за подобное художество в сталинское время можно было спокойно угодить за решетку.Ну как же: по асфальту бежит полунищая дворовая ребятня – и не где-нибудь, а перед имперским архитектурным сооружением! Но и слон сам по себе невероятно хорош. Прежде всего он своей нарочитой солидностью как бы пародирует массивность театра-исполина. Далее: обратите внимание, как похожи они со своим хозяином. Ничего и никого не замечая, они бредут нога в ногу домой и, кажется, наслаждаются неспешной беседой…[b]– А какова главная мысль современного фотоаналога?[/b]– Площадь стала Суворовской, в ее центре появился памятник знаменитому полководцу, а люди и слон уступили место “мерседесам”. Но если мы знаем, куда шествовал слон, только время покажет, куда несутся автомобили.[b]– А какая пара снимков кажется вам самой парадоксальной?[/b]– С ходу ответить сложно. И не потому, что работ у нас накоплено уже около трех сотен (если считать только те, что выставлялись на публике). Просто позиция фонда “Московское время” – лишь фиксировать окружающую действительность, избегая идеологической компоненты.Лично я больше всего казусов вижу в двух снимках Советской (ныне Тверской) площади, сделанных в 1920-х и в 2007 году. На старой работе фотографа Игнатовича – статуя Свободы. Хорошим скульптором Андреевым она была “пристроена” к обелиску Первой советской Конституции, который, в свою очередь, появился здесь чуть ранее на месте снесенного большевиками памятника генералу Скобелеву. По сути, андреевская Свобода – это Ника, обращенная на Запад и то ли приветствующая, то ли бросающая вызов своим парижской и нью-йоркской тезкам.А поскольку располагалась она в точности напротив Моссовета, моментально родился анекдот: “Моссовет противостоит свободе”. Заметили внимательное лицо Сталина, взирающее на статую снизу, с большого праздничного плаката? Вероятно, по версии Игнатовича, за Свободой уже тогда присматривали вовсю.Стоит напомнить, что московская статуя Свободы простояла недолго, ее разрушили, а уже после войны на ее месте возник памятник основателю нашего города Юрию Долгорукому. Его на фоне этой своеобразной металлической решетки мы сняли не случайно: приближалось 860-летие столицы, и подле монумента монтировались конструкции больших трибун.[b]– Часто ли бывает, что сфотографировать объект с той же самой точки, что и несколько поколений назад, уже невозможно?[/b]– Конечно, причем по самым разным причинам. Вот Триумфальная арка Осипа Бове на площади Тверской Заставы. По легенде, император Николай I хотел, въезжая в Москву, видеть то же самое сооружение, что и на Нарвской заставе в Санкт-Петербурге. Забив в крайне ненадежные грунты несколько тысяч дубовых свай, арку соорудили, и она благополучно простояла до 1936 года. А потом якобы из-за помех движению транспорта ее разобрали (этот момент и запечатлен на старом снимке). Из небытия памятник восстал уже в 1960-х годах, когда его воссоздали на… Кутузовском проспекте. Причем в новоделе использованы некоторые фрагменты оригинала, долгие десятилетия хранившиеся в Музее архитектуры,– упряжка с фигурой Славы, детали чугунной отливки…Но чаще нам в работе мешают отнюдь не изменившиеся условия городской среды, а странные правила “игры”. К примеру, современные снимки, парные ко многим фотографиям старинных особнячков, сделать не удается из-за их режимного статуса. А однажды, когда мы работали возле старого здания Генштаба (там, где от Арбатской площади начинается Гоголевский бульвар), нас даже арестовали. Выбежал взвод солдат и без объявления войны на два часа препроводил в кутузку…По иронии судьбы, нам и не требовался никакой военный объект! Мы снимали совсем другой исторический домик на Знаменке. Но у них же там повсюду видеокамеры…Оперативная информация о проектах фонда “Московское время” – на веб-сайте mos-time.ru.