Карен Шахназаров снял фильм о вере и шизофрении

В конкурсе ММКФ в 1986 году уже был представлен его фильм – «Курьер», – полюбившийся и критике, и зрителю. Теперь, спустя 23 года, в главном конкурсе ММКФ его новая картина – «Палата № 6», – снятая по знаменитой повести Чехова, которую не раз адаптировали для кино как русские, так и зарубежные мастера.[i][b]Странная история[/i]– У вашего фильма долгая история…[/b]– Это странная история. 20 лет назад мы с Александром Бородянским написали сценарий «Палаты» по предложению итальянского продюсера. Помню, мы провели незабываемые полтора месяца в Риме. По полдня спорили о сценарии в гостиничном номере, а потом предавались созерцанию красот Вечного города. На роль Ильина был ангажирован Марчелло Мастроянни. Уже тогда мы перенесли действие чеховской повести в современность.Чехов – удивительный писатель. Он пишет о том, что мало изменилось за 100 лет… Тогда после долгих препирательств (итальянцы настаивали на более традиционном, костюмном варианте прочтения, в котором такая звезда, как Мастроянни, конечно, выглядела бы органичнее) мы оставили мысль о постановке. Как оказалось, на долгие годы.Сегодня я рад тому, что так получилось. Это была судьба! Мы осовременили сценарий еще на 20 лет и добавили документальные кадры в прологе – три реальных интервью с обитателями психиатрической клиники. 1989 год был острым моментом в истории страны, и элемент политических ассоциаций был бы неизбежен. Чехов же намного глубже, хотя «Палата № 6», конечно же, дает и такую возможность тоже.[b]– Вы сохранили чеховские диалоги в неприкосновенности?[/b]– Да, и они ничуть не кажутся устаревшими, хотя мы даже и не пытались их как-то осовременить.[b]– Многие отмечают внешнее сходство исполнителя роли Громова, Алексея Верткова, с Малкольмом Макдауэллом, сыгравшим в вашем фильме «Цареубийца». В этом был какой-то замысел или это простая случайность?[/b]– В этом есть некая странность – вот и все. Его индивидуальность необыкновенно самобытна. Кстати, наша идея экранизации Чехова перетекла в замысел «Цареубийцы», и здесь использовано много накопившегося к той постановке материала. Алексей Вертков – одно из самых важных моих открытий. Он актер Студии театрального искусства под руководством Сергея Женовача, лауреат премии имени Михаила Царева «За успешное постижение профессии актера».[b]– Как долго шли съемки?[/b]– Один месяц. Главные сцены мы снимали в Подмосковье, в реальной клинике – психоневрологическом интернате на территории старинного Николо-Пешношского монастыря.– Пришлось вникнуть в медицинский аспект проблемы?– Мы с Александром Бородянским серьезно изучили этот вопрос. Тема шизофрении фантастически любопытна. Кстати, во многих клиниках, где мы побывали, нам говорили, что так в жизни не бывает и что Чехов написал о невозможном: никогда и нигде главврач не мог бы оказаться пациентом в своей больнице. Но вот однажды мы приехали, по-моему, в Ярославль. И в тамошней клинике для душевнобольных узнали, что у них произошла именно такая история. Правда, встретиться нам с этим пациентом не дали.[i][b]Жизнь на «Мосфильме»[/i]– Вы снимаете фильмы уже 30 лет. Какое оно, ваше кино?[/b]– Я снимаю очень разное кино – и смешное, и грустное.Мне кажется, что беда современного кинематографа в том, что он перестал ориентироваться на зрителя. Кино должно вызывать смех или слезы, волновать. В этом смысл киноискусства. Я вообще считаю, что кино мертво до тех пор, пока не происходит его встречи со зрителем.Если мои фильмы вызывают эмоции, то моя задача выполнена.[b]– Когда 22 года назад вам предложили возглавить «Мосфильм», это было трудное решение?[/b]– Это было серьезное приключение. С «Мосфильмом» связана вся моя жизнь. Здесь я прошел путь от ассистента режиссера до руководителя.Естественно, эта работа занимает много времени, и лучше сосредоточиться на чем-нибудь одном, но мне она нравится. При этом я продолжал снимать кино: четыре фильма за 10 лет. За эти годы удалось фактически построить студию заново, что не менее важно, чем снять фильм. Я рад, что такое случилось в моей жизни.[b]– В вашем фильме заняты Владимир Ильин (в центральной роли доктора Рагина) и Александр Панкратов-Черный (Михаил Аверьянович) – актеры, с которыми вы работали и раньше...[/b]– Во многом я вернулся к идее фильма «Палата № 6» именно благодаря Владимиру Ильину. Никого прежде я не мог представить в этом образе. Но когда увидел, как он играет в финале «Исчезнувшей империи», то понял, что наконец-то нашел моего Рагина.[b][i]Религиозный писатель[/i]– Вы уже думаете о своем следующем проекте?[/b]– Да, но пока не готов это обнародовать. Как правило, после очередного фильма мне хочется сделать что-то совсем другое. Возможно, это будет комическая картина.[b]– После работы над экранизацией Чехова вы чувствуете себя выжатым или, наоборот, обогащенным?[/b]– Поначалу было очень трудно. Все-таки провести месяц в дурдоме, выражаясь простонародно, – это тяжело.Что-то вытягивалось из меня. Так что фильм потребовал огромной отдачи. Но сейчас эта тяжесть уходит. Я очень много приобрел, и, думаю, «Палата № 6» – это отдельная картина в моей биографии. Главное то, что я поновому понял Чехова. Он открылся вдруг как религиозный писатель – не менее, чем Достоевский. Но если у Достоевского о вере десятки страниц, то в той же «Палате» эти мысли разбросаны в тексте, поданы без нажима.Религиозный посыл как бы скрыт, но все неслучайно: и реплика Громова о бессмертии, и упоминание о том, что Рагин хотел учиться в семинарии... И в этом – просвет в мучительной безысходности повести.[b]ЧИТАЕМ ВМЕСТЕ[i]Вы ждали Московский кинофестиваль?[/i]Валерий ШАПОШНИКОВ, депутат Мосгордумы:[/b][i]– Если честно, не ждал. Хотя у меня есть друзья, которые с удовольствием ходили на него.[/i]