Кризис продолжает действовать на умы молодых россиян

ФОНД «Общественное мнение» (ФОМ) при поддержке Фонда подготовки кадрового резерва «Госклуб» уже почти два года ведет уникальный мониторинг настроений в молодежной среде, охватывающий россиян в возрасте от 16 до 26 лет. Только что завершилась его четвертая волна, в ходе которой опрашивались полторы тысячи юношей и девушек в 102 населенных пунктах 47 субъектов Федерации.Основные результаты работы таковы.[b]1.[/b] Кризис негативно повлиял на общие оценки вектора российского развития.Если год назад правильным направление движения России считали больше двух третей опрошенных, теперь – только половина.[b]2.[/b] Доли затронутых и не затронутых кризисом молодых людей примерно одинаковы.Среди 51% респондентов, заявивших, что ощущают кризис на себе, чаще других встречаются жители мегаполисов и представители возрастной когорты 21–26 лет.[b]3.[/b] За последние 12 месяцев безработица среди 18–25-летней молодежи выросла в 2,5 раза, при этом четыре пятых безработных предпочитают не регистрироваться на бирже труда.[i][b]Президент-хорошист[/b][/i]Полученные данные «ВМ» попросила прокомментировать автора исследования – директора проекта «Новое поколение» ФОМ доктора социологических наук Ларису Паутову.[b]– Лариса Александровна, о чем свидетельствует критический взгляд молодежи на общее движение страны? Подрастающее поколение быстро разочаровывается во власти?[/b]– Нет, я бы так не сказала. Деятельности Дмитрия Медведева на президентском посту наши респонденты ставят очень твердую «четверку», даже с «плюсом». А как – «хорошо» оценивают его работу 64% опрошенных, причем за последние полгода этот показатель вырос на 17 процентных пунктов. В отношении к правительству оптимизм также растет, хотя и не так заметно: за те же полгода позитивные оценки выросли на 7 пунктов, достигнув ровно 50-процентного рубежа. Вообще острее всего, судя по нашим данным, россияне пережили именно минувшую весну. На тот момент считали, что Россия развивается верно, всего 47% молодых респондентов. Так что теперь скорее приходится вести речь не о глобальном разочаровании, а о стабильно трезвом взгляде на окружающую действительность (местами, конечно, весьма неприглядную).[b]– По степени влияния на качество жизни кризис разделил молодежь примерно поровну. А можно ли выделить социальные группировки, по которым он ударил больнее всего?[/b]– Прежде всего скажу о том, что в марте соотношение затронутых и не затронутых кризисом было в точности таким, как и сейчас. Что же до кризисных настроений, прежде всего в глаза бросается их сильная зависимость от возраста. Так, 25-летние в полтора раза чаще 16-летних заявляют о том, что кризис вторгся в их жизнь. Примерно с такой же охотой (а именно в 61% случаев) о кризисе любят вспоминать респонденты-москвичи.[i][b]У страха глаза велики[/i]– Известно, что в столице все социальные проблемы, даже надуманные, воспринимаются предельно болезненно…[/b]– Последняя цифра и в самом деле удивляет, если проанализировать такой весомый для молодежи фактор, как доступность образования.Примерно шестая часть опрошенных заявила, что учится на платной основе. Так вот, два из каждых трех таких респондентов отметили: цена обучения в новом учебном году выросла. Казалось бы, такая нерадужная тенденция на фоне общего падения экономики должна сильно поумерить образовательный пыл.И действительно, если брать всю нашу выборку, приходится констатировать: нынешний кризис может стать для молодежи кризисом жизненных планов. Каждый четвертый из собиравшихся продолжать образование утверждает, что вынужден был значительно скорректировать свои намерения.[b]– Столица и тут выделяется?[/b]– Да, но… в противоположную сторону! Среди настроенных на продолжение обучения москвичей спасовали перед кризисом всего 10%, а 60%, наоборот, на деле от выполнения столь важной жизненной программы не отказались (среди селян эти доли совсем иные – 34% и 48% соответственно).[b]– Насколько трудно молодому сегодня найти работу?[/b]– Как полагают свыше трех четвертей опрошенных, кризис значительно усложнил поиск работы, причем всего лишь за полгода доля таких пессимистов увеличилась на 16 процентных пунктов. Реально же работу в последние 6 месяцев подыскивали 37% молодых – слегка больше, чем полгода назад.[b]– Чем же хочет нынче заниматься «поколение некст»?[/b]– Примерно две трети молодых сограждан по-прежнему видят себя в негосударственном секторе. Стабильно привлекательным работодателем для молодых остается и государство. Конечно, не все, а только некоторые, и, скажем прямо, своеобразные структуры: «Газпром», администрация президента, МВД, «Сбербанк», «Роснефть»… Основным критерием выбора работы молодые, конечно, называют зарплату. Но за кризисный год такие традиционно важные параметры потенциальной работы, как отношения между сослуживцами, хорошее начальство и возможность получения жилья, в массовом молодежном сознании потеряли былую значимость. Все они «похудели» на одинаковую величину в 7 процентных пунктов. Наоборот, наличие соцпакета и возможность карьерного продвижения прибавили для соискателей в весе.[i][b]Розовые стекла[/i]– Обрели ли искавшие то, что хотели?[/b]– В большинстве случаев (62%) нет. Правда, по сравнению с мартом эта доля сократилась на 5 пунктов.Примечательно, что как раз на старте кризиса уровень молодежной безработицы на краткое время перестал опережать средний уровень безработицы в стране. Начиная же с декабря 2008 г. число нетрудоустроенных и неучащихся молодых людей неуклонно росло. Весной-летом уровень молодежной безработицы стабилизировался и держится теперь в пределах 16–18% на фоне общей 11–12-процентной безработицы. Слабым утешением может служить то обстоятельство, что аналогичный процесс наблюдается во многих европейских странах.[b]– Каким образом кризисная реальность сказывается на общем настрое российской молодежи?[/b]– Понимая всю условность четких границ, мы разделили опрошенных на три большие группы: оптимистов, доброжелателей и раздраженных.Первые в любых коллизиях сохраняют боевой настрой, а среди испытываемых в собственном настроении ощущений сами с гигантским перевесом выделяют оптимизм (81%) и интерес к жизни (70%). Конек вторых – это спокойствие (54%) и собственно доброжелательность (51%).Наконец, у третьих все плохо – настолько, что они даже не в состоянии идентифицировать свою главную боль (раздражение «собирает» 41% голосов, тревога – 38%, а уныние – 23%). Так вот, скажу сразу: «махровых пессимистов» среди нашей молодежи абсолютное меньшинство – 22%.Конечно, среди пострадавших от кризиса чаще (в 26% случаев против 17%) доминируют тревога и раздражение. Зато везение с поиском работы на целых 10% (с 35% до 45%) поднимает шансы оказаться в группе доброжелателей.[b]– Можно на ваши данные посмотреть и иначе: оптимисты – те, кто, даже не найдя нужную работу (34% ответов), от всей души «забивают» на кризис (40%)…[/b]– …Но самое интересное в том, что и у оптимистов, и у пессимистов, и у доброжелателей одинаково незначительны (в пределах 18–25%) протестные настроения. Возможно, это связано с тем, что протестная активность рассматривается как коллективное действие, а пессимисты чаще всего – разобщенные индивидуалисты. Да и вообще молодежь в массе настроена гораздо оптимистичнее «среднего россиянина». Так, 64% совершеннолетних граждан моложе 26 лет оценивают состояние нашей экономики как хорошее или удовлетворительное, а среди лиц от 55 лет таких набирается всего 42%. В политику наша молодежь так всерьез и не «влюбилась». Однако, учитывая катастрофические показатели 1990-х гг. и специфику этого поколения, можно говорить о позитивной динамике: за 7 лет доля интересующихся политикой постепенно выросла в полтора раза.