На научно-практической конференции «Русские усадьбы – мировое культурное наследие», организованной московским Комитетом по туризму и проходившей в «Царицыне», обсуждались вопросы сохранения, реконструкции и использования памятников архитектуры и парковых ансамблей.[b]О вкусах не спорят [/b]Как известно, у реконструкции архитектурного ансамбля «Царицыно» много и сторонников, и критиков, но компромисс рождается только в диалоге. Главным же, по словам председателя Комитета по туризму города Москвы Г. Антюфеева, является выработка «комплексного, многопрофильного подхода к эксплуатации усадебных памятников прежде всего в контексте создания туристическо-рекреационных комплексов, ориентированных на культурный туризм» – и в этом все участники дискуссии сходятся. Работает этот подход в Москве уже давно – это программа «Венок русских усадеб», направленная на сохранение и воссоздание важнейших природно-архитектурных доминант города.Критика работ, проведенных в «Царицыне», апеллирует к довольно противоречивым и неоднозначным тезисам. Видите ли, нужно было оставлять «романтические развалины», а, как известно, основа романтизма XXI века – это приспособление архитектурных памятников под пристанище бомжей, скалолазов, любителей граффити и туристов-браконьеров. Также неотъемлемой частью «романтического пейзажа» являются запущенные и заросшие пруды, захламленные и замусоренные склоны и хаотичный самосев.Наряду с этим у приверженцев старины праведный гнев и возмущение вызывают возвращение к изначальной идее воссоздания регулярного парка в «Царицыне», а именно таким он и задумывался. Что же лучше – такой изгаженный «первозданный» лес или ухоженный и облагороженный парк? Московские власти решили, что если уж восстанавливать парк, то в том виде, в котором он задумывался нашими предками – стиль регулярного парка XVIII века с газонами и дорожками. Отнюдь не девственный лес обрамлял «московский Версаль», как могло бы показаться не сильно посвященным в проблему знатокам, таким он стал только в результате бесхозности, крайней запущенности и бесконтрольности использования.Критики, говоря о «незаконной вырубке леса», не дают себе труда поинтересоваться тем, какие деревья были вырублены – сухостой, старые, больные, мешающие остальным. Видимо, исходя из этой логики, и бережная очистка прудов – это нанесение урона экологии.[b]А белый лебедь на пруду… [/b]Все работы в заповеднике проводились лишь после серьезнейшей экологической экспертизы и анализа специалистов Росохранкультуры. При восстановлении крупнейшего каскада Царицынских и Борисовских прудов (15 гектаров – площадь каждого) вода не сбрасывалась, как обычно, а спецнасосами ил вытягивался со дна, спрессовывался и утилизировался. Песок и гравий при этом отфильтровывали – такой деликатный метод очистки водоемов не нарушает экологию и не требует вмешательства тяжелых бульдозеров. В систему Царицынских прудов, занимающих площадь 159 гектаров, позже была запущена рыба. До начала работ германскими экспертами был проведен анализ воды в прудах и вынесен вердикт: к водоемам нельзя даже приближаться. Их вода была отравлена множеством вредных примесей, в том числе тяжелыми металлами. Стоит ли говорить, что вся эта гадость имела не природное, а «рукотворное» происхождение? Пруды были загрязнены и крупногабаритным мусором – упавшими деревьями, выброшенными в воду чьей-то щедрой рукой автомобильными покрышками, кузовами и деталями автомобилей. В общей сложности из прудов было извлечено более 1 млн кубометров грунта. Недавно те же эксперты по качеству воды сделали новый забор материала в Царицынских прудах. Каково же было их удивление, когда они увидели результаты: все были уверены, что такой чистоты за такое время добиться просто невозможно. Лучше всех подтверждают результаты проведенных работ птицы – во время торжественного открытия парадного входа в усадьбу Юрий Лужков собственноручно выпустил в пруд белоснежных лебедей-шипунов. Всего в водоем было выпущено около сорока птиц – канадских казарок, багамских шилохвостов, свиязей, серых гусей – исключая период зимовки, они продолжают жить в «Царицыне».[b]Я тебя люблю, мой старый парк[/b] Парк – потомок старинного английского парка площадью около 40 гектаров. За 200 с лишним лет запустения парк сильно зарос так называемым самосевом – деревьями, которые сами проросли из случайно попавших в землю семян.Этих деревьев не было в проекте парка, но за годы естественного состояния они сильно выросли и едва не «задушили» те посадки, которые составляли основу усадьбы. Главная цель все же достигнута – все ценные деревья сохранены, самосев своевременно ликвидирован, дабы не нарушать структуру и экологическое «согласие» посадок.На тех участках парка, которые содержат достаточное количество старовозрастных деревьев, размещение новых посадок было сведено к минимуму (273 штуки) и исключительно с целью композиционного единства. С учетом основных видовых направлений, раскрывающихся на дворцовый комплекс, парковые павильоны и Верхний Царицынский пруд, сложившиеся существующие насаждения дополнены небольшими группами красиво цветущих и декоративно-лиственных деревьев и кустарников. Акценты восстановлены на опушках малых полян, где, основываясь на исторических сведениях, были выбраны декоративные растения разных сортов. Под пологом насаждений проведены необходимые мероприятия по восстановлению почвенно-растительного покрова с максимальным сохранением редких видов растений на площади 8,59 га.Только совсем безграмотный или же ангажированный «эксперт» увидит в проведенных работах уничтожение природной среды ансамбля.Огромному количеству москвичей и гостей города больше по душе ухоженный и содержащийся в идеальном порядке парк, нежели «обжитый» мусором и отходами и оттого такой родной старый лес.