Реставратор Елена Николаева всю свою жизнь работала исключительно с дворцами и храмами. Поэтому, когда ей предложили заняться возрождением дома Наркомфина, она отнеслась к этому сначала без особого воодушевления.

— Для меня подход к этому памятнику был, скажем так, по необходимости, — призналась Николаева. — Но чем больше мы работали с ним, тем сильнее я в него влюблялась. Он оригинальный, интересный, временной. Наши дедушки построили изумительное и высококультурное, легкое и симпатичное жилое здание. И мы смогли увидеть изнутри, как они воплощали свои идеи.

Перед специалистами сразу поставили непростую задачу: нужно вернуть исторический облик зданию, максимально сохранив его конструктивные особенности и оригинальные строительные материалы.

По замыслу архитектора Моисея Гинзбурга, дом Наркомфина должен был парить над Новинским бульваром. Для этого он поставил его на «ножки» — монолитные бетонные колонны, которые возвышали жилой корпус над землей на 2,5 метра. Однако в 1940-х годах предприимчивые москвичи заложили колоннаду кирпичными перегородками. В доме появились дополнительные помещения, но он потерял свою аутентичность. Вернуть зданию воздушность — первое, чем занялись реставраторы.

— Мы опасались, что при демонтаже кирпичных стен дом начнет деформироваться, — говорит Николаева. — Поэтому перед началом работ провели исследование, выявили четыре аварийные колонны, укрепили их и только после этого раскрыли нижний объем здания, вернув ему первоначальный вид.

Специалисты также проанализировали состояние всего каркаса здания. Толщина железобетонных ребристых перекрытий была всего пять сантиметров. Под ними лежали шлакоблоки. При этом расчеты подтвердили надежность конструкций, спроектированных в 1929 году. А вот инженерные коммуникации никуда не годились. Именно это и стало главной головной болью современных конструкторов.

— Нам пришлось вскрывать несущие стены и перекрытия, — описала трудности, с которыми столкнулись реставраторы, Елена Николаева, — потому что все старые коммуникации в целях экономии были заложены непосредственно в теле несущих конструкций.

Это была тонкая работа. Меняя трубы и электропроводку, делая новую систему вентиляции, специалисты использовали современные технологии в сочетании с сохранившимися до наших дней уникальными историческими материалами. Крыша дома после реставрации, как и было задумано изначально, будет вновь использоваться как общественное пространство. Жильцы смогут принимать здесь солнечные ванны, делать утреннюю гимнастику или проводить вечеринки.

— Здание должно было кардинально изменить быт своих жителей, — напомнил гендиректор компании, которая занималась разработкой проекта реставрации, Максим Коношенко. — Предполагалось, что люди будут жить в квартирах-ячейках, а встречаться и общаться — в коммунальном блоке, в который можно попасть не выходя на улицу — по переходу. Нижняя часть этого корпуса отводилась под спортзал (но его место занял детский сад), верхняя — под столовую, библиотеку и комнаты отдыха.

Сейчас в этих помещениях тоже идет реставрация. В восстановленном коммунальном корпусе хотят открыть кафе, фитнес-центр, галерею и, возможно, зал для лекций.

— В конструктивизме у всего есть свое назначение, — подчеркнул Коношенко, согласившись показать квартиры-ячейки.

Реставраторам удалось восстановить уникальную двухуровневую планировку квартир. Больше всего в доме малометражных ячеек, которые по принципу расположения комнат делятся на два вида: идем вниз или вверх. В первом случае, чтобы попасть в гостиную или в спальню, нужно спуститься по лестнице, во втором — подняться. Также в оригинальном проекте здания предусмотрены квартиры для больших семей — с двумя спальнями, одну из которых можно приспособить под кабинет, просторной гостиной, ванной комнатой, кухней и кладовой. Но независимо от планировки абсолютно у всех квартир окна выходят на восток и на запад. Это тоже сделано не случайно. Просыпаясь вместе с солнцем, жители дома могли максимально использовать дневной свет, экономя электричество.

— Многие идеи для тех времен были революционными. Взять те же окна. Они не открываются, а сдвигаются, чтобы сэкономить пространство, — Максим Коношенко продемонстрировал, как работает полностью отреставрированный старинный раздвижной механизм.

На восточном фасаде здания, прямо под открытым окном, восстановлена бетонная лента — что-то вроде небольших ящичков для рассады. Здесь уже когда-то были и еще обязательно будут цветники.

— Десять лет назад дом Наркомфина, уникальный памятник московского конструктивизма, входил в список 100 главных зданий мира, которым грозит уничтожение, — напомнил глава Мосгорнаследия Алексей Емельянов, уточнив, что реставрация здания уже выполнена на 80 процентов.