ИСТОКИ ОНКОЛОГИЧЕСКОЙ «ХИРОСИМЫ»

[i][b]Ежедневно в России регистрируется в среднем около 1250 случаев рака. За последние 10 лет у нас им стали болеть на 16% чаще. На учете состоит уже более двух миллионов пациентов! Это одна из основных причин инвалидности и смерти россиян, что делает онкологию социальной проблемой общегосударственного масштаба. На вопросы нашего корреспондента отвечает главный онколог Минздрава РФ, академик РАМН Валерий ЧИССОВ.[/b][/i][b]– Валерий Иванович, на книжной выставке во Франкфурте ваша книга об ошибках врачей при диагностике и лечении рака расходилась как крутой бестселлер. Какие наиболее типичные ошибки вы приводите в ней? И почему это происходит, если «корень зла» уже выявлен?[/b]– Думаю, нельзя однозначно говорить о том, что мы разобрались в причинах всех ошибок, но настораживающая статистика такова. Наш раковый больной прежде, чем ему поставят диагноз, посещает примерно 6–8 специалистов разного профиля, пока у кого-то из них не возникнет подозрение на злокачественную опухоль. То есть, пациент вынужден терять массу времени, в течение которого грозная болезнь прогрессирует.[b]– О чем это говорит?[/b]– О невнимании врачей, об их практической неготовности увидеть симптоматику онкологических заболеваний. Хотя зачастую такая симптоматика проста и доступна. В 35% случаев надо лишь внимательно выслушать пациента, осмотреть губы, полость рта, кожу, прямую кишку, молочную и щитовидную железы… Тут не требуется ни дорогостоящего оборудования, ни особого инструментария. А теперь просто ужасающие цифры – в прошлом году в России было выявлено около 135 тысяч больных именно с такой локализацией. И у каждого четвертого запущенные третья и четвертая стадия болезни. Самые печальные показатели отмечены при злокачественных опухолях полости рта – 68%, что говорит о слабой подготовке наших стоматологов. Похожая картина при раке прямой кишки – 60%. Около 40% запущенных стадий при раке молочной железы.И все потому, что врачи больниц общего профиля зачастую формально подходят к обязательным осмотрам пациентов на предмет онкологии. А где-то вообще подобных осмотров нет.[b]– Чем объяснить столь недопустимую инертность врачей?[/b]– На мой взгляд, главная причина – слабое внимание к преподаванию онкологии в медицинских вузах. Вот смотрите, как распределяются учебные часы: акушерство и гинекология – 393 часа, хирургия – 636, терапия – 1034, онкология – всего 66 часов! И вот результат – студенты не успевают получить представление о многогранности опухолевой патологии, отсюда и ошибки.Например, врачи поликлиник при болях в суставах и в позвоночнике всем подряд назначают обычно физиотерапевтические процедуры – без дополнительного обследования. Ухудшение не обескураживает врача, он назначает еще какие-то методики и ждет результата. В итоге к онкологу больной попадает в крайне запущенном состоянии.[b]– А при лечении?[/b]– Известно, что один из основных методов лечения – лучевая терапия. Но на это будущим медикам отводится всего 24 часа, да еще, когда студенты не готовы к восприятию материала – на младших курсах. Такой пробел плачевно сказывается на судьбе больных. Скажем, при первой, второй и даже частично третьей стадиях рака гортани с помощью лучевой терапии можно добиться излечения. Но, толком не зная об этом, некоторые хирурги удаляют опухоль вместе с частью гортани, обрекая пациентов на пожизненную потерю голоса.[b]– Выходит, онкологические больные нередко лечатся не у профильных специалистов, а у обычных хирургов, гинекологов, которые порой не владеют информацией о болезни в полном объеме и потому не способны реально помочь на самых ранних стадиях?[/b]– К сожалению, наша служба пока не может обеспечить всех наших больных стационарным лечением в онкологических диспансерах. Но мы требуем, чтобы врачи общей практики проходили обучение онкологии на кафедрах постдипломного образования. Однако главные врачи поликлиник и больниц с трудом отпускают своих врачей на циклы усовершенствования. К тому же, за последние годы резко уменьшилось число россиян, регулярно проходящих профилактические осмотры. Если в ходе их у врача возникали сомнения, он отправлял человека на более детальное обследование. Но когда такие осмотры почти повсеместно прекратились, одним из последствий стало то, что запущенные формы регистрируются у половины впервые выявленных больных. В результате, каждый третий из них умирает в течение первого года.[b]– А как изменилась бы ситуация, если бы рак диагностировался вовремя?[/b]– В том-то и дело, что эффективность нашего лечения находится в прямой зависимости от стадии заболевания. И, что весьма важно, лечение больного на первой стадии является и самым дешевым, то есть относительно доступным. Зато терапия больных во второй стадии обходится уже в 3,6 раза дороже, в третьей – в 5 раз, а в четвертой – в 5,5 раза.В странах ЕС давно уже действует программа «Европа против рака», благодаря которой за последнее десятилетие произошло существенное снижение заболеваемости и смертности от этой болезни. И не с помощью каких-то «чудодейственных таблеток», а именно благодаря ранней диагностике! Ну а мы вновь «впереди планеты всей», вернее, в первой десятке стран мира по заболеваемости раком. И без изменения государственной политики нельзя рассчитывать на улучшение ситуации.[b]– Валерий Иванович, но ведь есть и обнадеживающие факты: мы научились лечить детей с онкогематологическими болезнями, внедряются новые диагностические технологии, хороших перспектив удалось добиться за счет внедрения по инициативе правительства Москвы фотодинамической терапии…[/b]– И что? Уже почти 100 лет известна причина возникновения туберкулеза, ряда венерических болезней. А они у нас в стране прогрессируют – возникают новые формы, устойчивые к прежним методам лечения. Ситуацию усугубляет резкое социальное расслоение населения. У меня есть что сказать о новых методиках, которые разрабатываются в России. В них используются и нанотехнологии, и результаты исследования генома человека, математические модели, применяемые прежде только для космоса, плазменные технологии… Но все это локальные успехи, не способные изменить ситуацию коренным образом.[b]P.S. [i]Несколько месяцев назад в Москве был представлен доклад ООН «О развитии человеческого потенциала в Российской Федерации». Согласно пессимистическому прогнозу доклада, численность населения в России к 2050 году составит 96 миллионов человек, по оптимистическому же прогнозу – нас будет 113 миллионов. Свой «вклад» в эту сверхсмертность, как называют ситуацию эксперты ООН, внесет рак. Только от этой болезни мы ежегодно теряем около 300 тысяч человек – столько же погибло при атомной бомбардировке японских городов. При самом оптимистичном развитии событий менее, чем за полвека онкологическая «Хиросима» лишит жизни еще 15 миллионов наших сограждан.[/b][/i]