Рубль бьет рекорды падения по отношению к доллару и евро. Причем, в отличие, к примеру, от Казахстана, где власти девальвировали тамошний тенге в одну ночь на 20 процентов, наш Центробанк предпочитает резать хвост «кошке» по частям.

Злые языки говорят, что тем самым, давая возможность банкам играть на валютном рынке за счет краткосрочных кредитов того же ЦБ, дают возможность нашим банкирам поправить свои дела (плюс к тому, девальвация рубля дала дополнительно в доход бюджета уже 700 миллиардов рублей, а бюджетные обязательства ведь номинированы в рублях).

С другой стороны, шок от резкой девальвации тенге вывел на улицы казахстанских городов тысячи протестующих. Нам это надо? Неизвестно, что лучше. Вернее, что хуже.

Слабым утешением может послужить то, что на фоне других валют развивающихся рынков рубль выглядит приличнее многих. А девальвации в последнее время подвергаются в той или иной степени все валюты таких стран. Этот глобальный процесс начался в мае прошлого года, когда Федеральная резервная система (ФРС) США намекнула еще только, что прекратит в скором времени «впрыскивание» 85 миллиардов долларов ежемесячно в финансовые рынки в рамках политики «финансового смягчения», продолжающейся на сегодня уже четыре с половиной года.

В начале этого года ФРС и начала сокращать объемы эмиссии, считая, что американская экономика уже достаточно оправилась от кризиса и можно сокращать ее искусственно поддерживать накачиванием денег (по оптимистичному прогнозу ВВП США в этом году вырастет на 3 процента, по пессимистичному – на 2 процента, что все равно много для столь развитой страны). Как результат: деньги из развивающих рынков потекли обратно в рынки развитые. Прежде всего в ту же Америку.

И если рубль полегчал к доллару за последнее время чуть более чем на 10 процентов, то, скажем, аргентинский песо обвалился почти на 40, на 25 и больше процентов подешевели бразильский реал, южноафриканский ранд, валюта Турции и Индонезии. Чуть лучше дела в Индии и Чили (пока девальвация около 15 процентов за год). На днях подешевел даже китайский юань.

Таким образом, мы, как часть глобальной экономики, несем в том числе и издержки этого «соучастия». Методы противостояния этому негативному влиянию существуют разные и зависят от экономических «вкусов» финансовых властей. К примеру, власти Китая, а теперь и Бразилии, дабы предотвратить резкие колебания своей валюты от последствий резкого бегства спекулятивных капиталов, ввели ограничения на ввоз таких «горячих» денег, введя определенный налог на транзакции.

Однако самое главное «противоядие» против резкой девальвации национальной валюты – это сильная собственная экономика. В этом плане у нас далеко не все так радужно. И ситуация в чем-то сложнее, чем, скажем, была в постдефолтное время в 1998 году. С одной стороны, тогда рубль упал не в пример сильнее, чем теперь. С другой, тогда слабый рубль дал толчок развитию собственному производству (не только сырьевому), создавая ему конкурентные преимущества на мировом рынке.

Тогдашняя девальвация в числе прочих антикризисных мер привела к экономическому росту, и ресурс той девальвации исчерпан был всего лишь несколько лет назад. Сегодняшняя девальвация происходит в условиях, когда, по оценкам многих экономистов, существующие производственные мощности уже загружены на уровне близком к 100 процентам. То есть потенциала для их дополнительной загрузки нет: нужно закупать новое оборудование (на валюту), чтобы расширять производство. И эффект будет лишь некоторое время спустя.

Что касается углеводородов – нашего главного экспортного товара – то их цена сейчас достаточно высока. И против России в данном случае могут сработать такие факторы, как диверсификация европейского газового рынка (при уменьшении доли «Газпрома» на нем), выход США в ближайшие годы на рынок как экспортера газа (сланцевого) и т.д. Падение цен на энергоносители для нас будет означать дальнейшее падение рубля к доллару. Однако это вопрос, скорее, уже среднесрочного плана, а не краткосрочного.

К ухудшению для нас внешнеэкономической конъюнктуры (как и для всех развивающихся рынков ) можно еще приспособиться. Повышением эффективности бюджетных расходов (да, да борьбой с коррупцией). Созданием более привлекательных условий для привлечения долгосрочных иностранных инвестиций - прежде всего за счет укрепления качества таких институтов , как судебная система и защита прав собственников, за счет повышения качества госуправления. Наконец, стимулированием собственного бизнеса. Хотя бы тем, что перестать его «кошмарить». Актуальность последней задачи никто еще не оспорил.

Мнение автора колонки может не совпадать с мнением редакции

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Девальвация - и зло, и благо

Колонка вице-президента Ассоциации региональных банков России Яна Арта

Уже месяц в России довольно бурно обсуждается снижение курса рубля. Что приятно – без очередей в обменниках и панического снятия населением рублевых депозитов.

Что неприятно – с определенными истерическими нотками. И, как следствие, с гаданиями о том, куда ведет девальвация национальной валюты.
Вообще, рассуждения о девальвации национальной валюты у нас в стране – категория далеко не экономическая. Даже не политическая. И даже не мировоззренческая. Она, скорее мироощущенческая (далее).

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции