Есть, конечно, и в стране, и в мире гораздо более серьезные проблемы. Да как-то так получается в последнее время, что именно эта тема вновь и вновь выходит на первый план в самых неожиданных контекстах.

Вот и в украинском противостоянии громко зазвучал аргумент о том, что приобщение к Европе потребует разрешения однополых браков.

Вот и сочинскую Олимпиаду грозят бойкотировать не из-за военных угроз или экономических конфликтов, а из-за запрета пропагандировать гомосексуализм среди подростков.

Не сама по себе эта тема так важна, как её подоплёка. А суть в том, что впервые за долгое время в Европе, которая считала себя христианской, стало официально признаваться нормой то, что христианство считает грехом.

Это – переворот, который, и в самом деле, серьезнее любых военных и экономических противоречий. Что такое хорошо, и что такое плохо – это ведь то, что делает человека и в целом общество или таким, или каким-то иным. Люди вправе делать любой выбор. Но смена критериев и общепринятых оценок гораздо значимее, чем даже, например, объявление войны. Во всяком случае, для христиан.

Как это кому-то ни странно, но тот или иной поступок для них может быть менее важен, чем отношение к нему. Лишь на первый взгляд кажется, что одинаковы люди, поступающие одинаково. Если один из них считает свой поступок плохим, а второй – хорошим, разница гигантская.

Не грешники вызывают у христиан протест, а попытки отменить понятие греха, или — перезагрузить его. Грешников никто не отталкивает от церкви. Христиане и сами - сплошь грешники. И свою церковь называют сообществом грешников.

Ведь и святыми становились вовсе не потому, что совершали хорошие поступки. Среди христианских святых есть и убийцы, и насильники. Но - раскаявшиеся. И это – главное. Что для тебя грех, а что – норма, где видишь - добро, а где – зло, кем самого себя считаешь. В этом все дело. Как писал в одном из писем святитель Игнатий Брянчанинов, «лучше быть грешником и видеть себя таковым, нежели быть по наружности праведником и почитать себя таковым». Вот какова сила нравственных критериев в этой вере, в этой культуре, в этой цивилизации. Потому и так чувствительны для очень многих людей европейские прецеденты. Потому и не самая, казалось бы, важная тема, звучит сейчас так часто и остро.

Мнение автора колонки может не совпадать с мнением редакции

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

толерантность