О сердобольных и мошенниках

Современного горожанина желающие нажиться на чужой жалости вряд ли удивляют. Большинство из них появляются лишь с приходом весеннего тепла, но некоторых не останавливают и морозы. И причина этого станет понятна, если немного понаблюдать за таким персонажем: несмотря на многочисленные предостережения, которые периодически распространяют в интернете и по телевидению, остановить неоскудевающую руку дающего практически невозможно. Природа человеческая такова, что каждый из нас хочет верить в чудо. Что именно твои сто рублей помогут этой женщине с чумазым ребенком прожить еще день. Что билет, купленный на свои кровные симпатичной девушке с табличкой «Украли паспорт, помогите уехать», поможет ей воссоединиться с семьей в родном городе и забыть те унижения, которые она вынуждена была терпеть на паперти. Хочется верить даже в безмолвный ящик, стоящий у входа в супермаркет, с краткой подписью «На храм».

К сожалению, подаяния своей цели обычно не достигают: одни и те же люди, просящие целевой материальной помощи вслух или письменно, стоят на «точках» годами. Просто потому что это выгоднее, чем работать. Даже внезапная болезнь попрошайке только на руку – так он жальче выглядит, а значит, может получать больше подаяний. При этом адекватного наказания за выспрашивание не предусмотрено. Максимум, что может получить несознательный элемент – штраф на ничтожную по сравнению с подаяниями сумму.

Попрошайничество имеет разные формы – от воспетого Ильфом и Петровым «Мсье, же не манж па сис жур!» до привычных уже, к сожалению, сборов в различные благотворительные фонды. Не останавливают дающих даже криминальные истории с участием нечистых на руку благотворителей – стоит только вспомнить недавнее уголовное дело в отношении бывшего президента «Фонда Доктора Лизы» Ксении Соколовой. Сменив на посту покойную основательницу Фонда Елизавету Глинку, Соколова отметилась тем, что сразу же повысила себе в несколько раз зарплату. Что и говорить, благоторительность – дело дорогое. Сейчас Ксения за границей – скрывается от уголовного преследования по делу о злоупотреблениях в фонде.

Более того, попрошайки эволюционируют. Когда перестали верить словам «на хлебушек» и «христаради», они обзавелись честными табличками с призывом: «Подайте на водку!». Когда словам перестали верить вообще, попрошайки стали водить с собой больных детей и носить кипы документов – бумаги вселяют в дающего уверенность в том, что он действительно делает доброе дело. Мысль о том, что подлинность документов надо бы проверить, в светлую голову дающего не приходит. Она занята другими мыслями: «Я помог человеку! Я что-то сделал!». Ходят молодые люди с ящиками и эмблемой благотворительных фондов – «на лечение», «на ветеранов». И никто не вспоминает, что приличные фонды принимают пожертвования исключительно через безналичный расчет.

Кстати, по моим наблюдениям чаще всего попрошайкам подают те, кто сам не выглядит обеспеченным. Будучи неспособными исправить свою жизнь, они пытаются помочь кому-то еще, жертвуя зачастую последнее. Стоит ли говорить, что для самого просящего эти деньги будут лишь малой долей от собранного за день. Но подающий приобрел больше: он получил иллюзию своей полезности. Думаю, это основная причина: за подачку нищему мы покупаем веру в себя.

Попрошайничество опасно даже не тем, что у людей с помощью жалости выманивают деньги. Денег в мире много, их можно заработать. Но с каждым разочарованием в псевдонищих в человеческой душе отмирает кусочек доверия. И когда-нибудь бывший активный благотворитель не обратит внимание на просьбы того, кто действительно нуждается в помощи. К счастью, вариант этот маловероятен – в человеческой душе всегда есть место надежде. И пока есть надежда, даже после атомной войны из-под руин, отряхнувшись, может вылезти последний попрошайка, чтобы найти единственного во всем мире благотворителя и затянуть перед ним свою жалобную песню: «Люди добрые! Простите, что к вам обращаюсь!»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции