У русского языка безрадостное будущее

Многие из них вряд ли смогут не только произнести, но и перевести на русский язык слова типа «коворкинг», «лайфхак», «харассмент», «воркшоп», «юзать», «дедлайн», «брейнcторм».

Можно вспомнить времена Даля или адмирала Шишкова, когда одной из разделительных черт между славянофилами и западниками стало отношение к иностранным заимствованиям. Славянофилам не нравились такие лишние, на их взгляд, слова, как «меланхолия» или «антипатия». Сегодня эти слова прижились в русском языке, как, кстати, и «горизонт», вместо которого Даль настоятельно рекомендовал употреблять «глазоем» или «небозем».

А можно вернуться в двадцатые годы прошлого века, когда русский язык примерил пролетарскую рабфаковскую «синюю блузу», обогатив речь граждан такими словами, как «сельсовет», «комбед», «жировка», «культпросвет» и так далее. Смысл этих слов сегодня уже не всегда понятен молодым людям.

Тем не менее следует признать, что и Шишков с Далем, и пролеткультовцы в своих стилистических изысканиях все же опирались на природную русскую речь. Первые — на глубинно-народную, вторые — на, скажем так, народно-классовую. В свое время пламенного коммуниста (как сегодня убежденного либерала) можно было узнать по использованию определенных терминов и слов-маркеров.

Фото: yourdictionary.com

Проще всего (и патриотичнее) прокомментировать результаты опроса ВЦИОМ так: русский язык остается великим и могучим, а говорящие на нем соотечественники выступают за его чистоту. Или так: многие люди не используют иностранные слова просто потому, что не понимают их смысла.

Но, думается, все сложнее и безрадостнее. Какое на дворе время, такие и проблемы у языка. В шестидесятые годы весь мир усвоил русское слово «спутник». Это был взлет советской цивилизации. В девяностые — «перестройка». Это было ее падение. Дальше — тишина. Чем сильнее и увереннее в своем будущем страна, тем больше она заботится о том, чтобы пространство распространения ее слов не сокращалось, а увеличивалось. Доминирование того или иного языка означает и культурное, и экономическое, и, если угодно, цивилизационное преимущество.

Сегодня русский язык занимает десятую строчку в мире по числу говорящих (235 миллионов). Он уступает английскому (более 1,5 миллиарда), китайскому (1,4 миллиарда), хинди (650 миллионов), испанскому (521 миллион), арабскому (370 миллионов) и даже французскому. А к 2050 году, по многим прогнозам, число русскоязычных людей снизится до 130 миллионов человек.

Увы, сегодня Россия определенно не находится на подъеме, не обогащает мир новыми смыслами. Положение русского языка свидетельствует об этом, как зеркало в известной басне Крылова. Когда-то Тургенев противопоставлял «всему тому, что происходит дома» великий и могучий литературный русский язык. Сегодня ушло и это. Удостаиваемые «престижных» премий произведения в лучшем случае ничем не обогащают родной язык, в худшем — элементарно безграмотны.

Опрос ВЦИОМ подтвердил культурную и мировоззренческую пропасть между советскими и постсоветскими поколениями в современной России. Старшие договорят на своем, без «коворкингов» и «лайфхаков», но с физическим «дедлайном» языке. Молодые уже давно перешли на другой, обильно сдобренный англицизмами и матом, но пока еще остаточно русский язык. Но это уже другая, не менее печальная — об образовании и социальных лифтах — тема.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции