Обыкновенный волшебник: как феномен Янковского преобразил отечественный кинематограф

Олег Янковский, один из самых талантливых и самобытных актеров российского театра и кино, родился 80 лет назад 23 февраля. «Вечерняя Москва» вспоминает, как феномен Янковского преобразил отечественный кинематограф.

Народный любимец волею судьбы имел не совсем «народное» происхождение. Мама — из солидного купеческого рода Ненастьевых, отец — офицер, потомок польского гербового дворянского рода. Служил в Семеновском полку, дружил с будущим маршалом Тухачевским, после революции стал на сторону советской власти, но близость к Тухачевскому сыграла роковую роль в жизни Ивана (Яна) Павловича: младший из троих сыновей, Олег родился уже в казахстанской ссылке, в поселке Джезказган. Кроме того, отца несколько раз арестовывали. Олег Иванович впоследствии признавался, что не помнил своего родителя, которого почти не успел повидать...

Когда Олегу исполнилось 9 лет, Ивана Павловича не стало. Мать и бабушка, несмотря на послевоенную нужду, всеми силами старались сохранить дух семейного очага, преемственность традиций, некий «сильный позвоночник», как это называл сам Янковский. Возможно, именно духовные опоры, выстроенные в семье, и помогли Олегу Янковскому не просто стать одним из величайших актеров второй половины ХХ века, но и основать замечательную артистическую династию, которая уже третье поколение радует нас самобытными талантами.

Впервые на театральные подмостки Олег Янковский вышел в 14 лет: старший брат Ростислав уже стал актером и служил в труппе Минского театра драмы, где ставили пьесу Афанасия Салынского «Барабанщица». Травести, играющая одну из ролей, внезапно заболела, и ее заменил юный Янковский. «Запах декораций, кулис, театральная атмосфера буквально завораживали меня. И выбор был сделан — только театр!» — вспоминал Олег Иванович.

Дальше было Саратовское театральное училище и успешные фотопробы на первую кинороль — Генриха Шварцкопфа в сериале «Щит и меч». Режиссер Владимир Басов очень придирчиво подходил к выбору актеров — требовались идеальные «арийские» красавцы и красавицы. Янковский поначалу не понравился режиссеру: такое лицо может быть у физика или филолога, но не у актера… Однако жене режиссера, Валентине Титовой, удалось уговорить мужа: артиста утвердили.

О первых шагах Олега Янковского в столичной кинотусовке забавно вспоминал кинорежиссер Сергей Соловьев. В начале 1960-х он впервые оказался на Мосфильме. И в «творческом буфете», в компании Николая Губенко и Станислава Любшина, повстречал Янковского.

«Еще молодой человек, такой худенький и абсолютно ничем не примечательный… он отвернулся ждать свои сосиски. Дождавшись, взял сосиску. Мы сели все вместе. Он молча съел сосиску и ушел. А я говорю: «Коль, а кто это был, который перед Любшиным стоял и первый сосиску съел?» Он говорит: «Его Басов где-то откопал, это такое сильно молодое дарование, но шухера вокруг него очень много…»

Со временем «шухер» вокруг Янковского сгущался. И сначала казалось, не очень понятно — с чего бы. Роль в картине «Щит и меч» была слишком невелика, чтобы оценить масштаб таланта. Но следом режиссер Евгений Карелов пригласил артиста в свой фильм «Служили два товарища» (1968), где вместе с Янковским снимались уже состоявшиеся звезды Ролан Быков и Владимир Высоцкий. Удивительно: на фоне харизматичных, опытных партнеров актер не только не «теряется», не бледнеет, наоборот — его образ западает зрителю в самое сердце. Сергей Соловьев очень точно охарактеризовал этот феномен: «Олег играл совершенно невыдающегося, служивого кинематографиста. Играл так же, как ел в буфете сосиску, ничем не привлекательно, можно даже сказать, серо играл... Вокруг все кричали, орали, коней топили, сражались, затворы открывали, палили. Но отчего-то было ощущение, что он в этой истории главный…»

— Янковский открыл новую, своеобразную манеру игры, — рассказывает киновед, историк кино Александр Шпагин. — Это был второй «бубнящий» актер. Свою роль он не «подавал», не «играл», а говорил как бы «внутрь», про себя. Первым, кто применил эту манеру, был Алексей Баталов в фильме «Большая семья» в 1954 году. За Баталовым тянулись, но так играть было боязно, ведь в театральных вузах так не учат! А Янковский начал «бубнить» еще сильнее — буквально цедил слова. И вдруг все увидели, что в этом есть какая-то магия, потрясающая притягательность.

В работах советского периода — от фильма «Я, Франциск Скорина» (1969), где он играет великого белорусского просветителя, до «Сержанта милиции» (1974), где он выступает в роли главного мерзавца — Янковский выбивается из общей «правильной» линии, уверенный в своей художественной правоте — и в итоге только на него и хочется смотреть.

— Примерно к середине 1970-х Янковский уже становится «культовым» актером. Марк Захаров буквально «строит» на нем «Ленком», — рассказывает Александр Шпагин. — Скоро становится понятно, что в кино Янковский занимает место «молодого бога».

В фильме «Премия» (1974) он играет секретаря парткома. Сюжет строится в привычной советской производственной парадигме: главный герой проигрывает, но приходит секретарь парткома, «хороший бог» из машины «Волга», ставит все на свои места, и жизнь налаживается. Хитрость автора картины, Сергея Микаэляна, была в том, что он сделал образ Янковского с метафизическим подтекстом.

Во-первых, этот персонаж молодой (что нетипично для партработника такого уровня), во-вторых, он все время молчит и выступает только в конце (как положено верховному существу). А пока он говорит, камера меняет положение — и мы видим большой кадр, явно отсылающий к Тайной вечере. Посередине — огромный стол. Слева сидят «плохие», справа — «хорошие», а посередине — герой Янковского. Микаэлян был одним из первых, кто уловил «архетип бога» в таланте актера. А этот персонаж стал первым «прообразом» бога в советском кино, — подчеркивает Шпагин.

И, конечно, никто так не умел раскрыть дарование Янковского, как легендарный режиссер «Ленкома» Марк Захаров. «Значение школы Захарова я не переоцениваю: именно этот режиссер позволил мне почувствовать все возможности моих нервных струн», — вспоминал Янковский. К слову, в знаменитой захаровской экранизации пьесы Евгения Шварца «Обыкновенное чудо» (1979), как мы помним, Янковский играет не Короля, не Охотника, а именно главного «зачинщика» — Хозяина-волшебника. И загримирован Янковский как будто «под бога» — седины, окладистая борода, каким и полагается быть демиургу.

— В это время, — отмечает киновед Александр Шпагин, — Янковский уже занимает нишу главного интеллектуального актера страны, который не просто «бубнит», а постоянно думает в кадре, нюансируя, оттачивая каждую фразу. При этом метафизическое начало в нем тоже присутствует, поскольку его герой владеет ситуацией и смотрит на нее так или иначе откуда-то сверху, из облаков.

Один из самых ярких в «демиургической» плеяде персонажей Янковского — заглавный герой знаменитой телепостановки Марка Захарова «Тот самый Мюнхгаузен» (1980). В финале у зрителя почти не остается сомнений, что этот человек — не смертник на эшафоте, он действительно способен предпринять успешный полет на Луну. Да, может, он и не человек уже вовсе…

Талант Янковского открывался зрителю все новыми гранями. И в последние годы ему как будто хотелось играть уязвимость, трагическую хрупкость человеческой природы. Одна из самых удачных работ этого типа — обманутый муж в картине «Любовник» (2002), да и многие другие блистательные роли. А реальный, живой человек Олег Иванович чувствовал уязвимость только в одном: жалел, что с женой, актрисой Людмилой Зориной, успел родить всего одного ребенка. И был безмерно благодарен сыну Филиппу за внуков. «Я постоянно ощущаю за спиной свой род: сын, внук, внучка…» — говорил Янковский. Как видим, младшие потомки не подвели знаменитого дедушку.

МАЛОИЗВЕСТНЫЕ РОЛИ

«Чужие письма» (1975)

В фильме режиссера Ильи Авербаха Зину, девочку из неблагополучной семьи, принимает к себе в дом ее учительница Вера Ивановна. Зина привязывается к благодетельнице, но вскоре бесцеремонно садится ей на шею. Олег Янковский играет отъявленного отморозка, который очень жестоко ставит Зину на место.

«Немой свидетель» (1994)

Простенький триллер британца Энтони Уоллера — о немой девушке, ставшей свидетельницей убийства, — с международной командой актеров, почти никто не помнит.

«Человек, который плакал» (2000)

Янковский снялся в фильме, где играют «голливудцы» Джонни Депп, Кристина Риччи и Кейт Бланшетт. Янковский в этом фильме появляется только два раза. Во втором эпизоде его задача была сыграть человека, парализованного после инсульта. Актер играет только глазами — гениально, как всегда.