Художник Дмитрий Аске: Вопреки стереотипам, граффити — это не протест

Между Курским вокзалом и Центром современного искусства «Винзавод» сейчас проходит выставка уличного искусства «Ритм города», куратором проекта выступил Дмитрий Аске — известный художник паблик–арта, преобразующего общественное пространство в столице и не только. Корреспондент «Вечерней Москвы» узнала, как выбирались авторы для проекта и как власть взаимодействует с теми, кто вместо холстов выбирает стены.

Многие помнят стены, украшенные странными надписями, и подростков, которые, побросав баллончики с краской, убегают от полиции. Так было в 2000-е, но сейчас те, кто когда-то начинал свой творческий путь с полулегального творчества, стали признанными мастерами стрит-арта — город заказывает им все новые и новые проекты, а на ярмарках современного искусства их работы стали одними из самых востребованных.

Мы поговорили с художником Дмитрием Аске о том, как из неофициального искусства стритарт стал признанным направлением, почему художники хранят анонимность и как соцсети повлияли на развитие направления.

— Дмитрий, сейчас проходит выставка «НЕТСТЕН: Ритм города», где вы выступили куратором. Как выбирали художников для участия? Какая главная идея, концепция?

—Я хотел подобрать талантливых художников, которые еще не участвовали в этом проекте. Предложил организаторам список из 20 человек, из которых отобрали 12 для создания эскизов. В результате жюри выбрало шесть авторов. Их работы сейчас можно увидеть на стене у Курского вокзала.

Идея этого сезона заключается в том, чтобы рисунки художников образовали единую композицию, иллюстрирующую сутки из жизни Москвы: ночь, утро, день, вечер и снова ночь. Причем получилось сделать так, чтобы идея считывалась как при просмотре стены слева направо, так и наоборот.

— Выставка организована по заказу города. Влияло ли это на работу или у вас была полная свобода действий?

— Когда мне предложили стать куратором пятого сезона «НЕТСТЕН», то подробно рассказали о моей задаче. Я придумал три темы, посвященные городу, из которых по итогу выбрали одну, подобрал участников, пообщался с ними и собрал эскизы. Никаких проблем в процессе не возникало. В первую очередь мне хотелось дать возможность создать свои работы интересным, на мой взгляд, художникам.

— Стрит–арт изначально был протестным, неофициальным искусством, но сейчас большое количество произведений вышло в «официальный» сегмент. Когда это произошло?

— Я увлекся граффити подростком, еще в 2000 году, затем участвовал в выпуске печатного и онлайн-издания о граффити и стрит-арте, читал лекции и курировал выставки об уличном искусстве. И могу вам сказать, что единственный протест, присущий граффити, — это подростковый протест, многими граффити-райтерами (художники, которые оставляют свою стилизованную подпись на стенах. — «ВМ») даже не осознанный.

Протестность в стрит-арте, который вырос из граффити, — это распространенный стереотип. Он не соответствует действительности. Да, есть отдельные художники, которые строят свое творчество на противостоянии чему-либо, но большая часть просто занимается самовыражением и саморекламой.

Мнение о протестности уличного искусства, на мой взгляд, появилось благодаря работам Бэнкси. Многие узнали о стрит-арте именно из-за него и стали воспринимать всю эту сферу деятельности через призму творчества данного художника.

Примерно с начала 2010-х годов стрит-арт стал настолько популярным, что уличных художников начали приглашать на многочисленные фестивали для росписи больших стен по всему миру. Таким образом несанкционированное творчество на улицах превратилось в форму паблик-арта (искусства в общественном пространстве. — «ВМ»), то есть в «официальный стрит-арт».

— Если говорить о коллекционировании работ художников уличной волны — возможно собирать только фотографии арт-объектов или многие работают и в других техниках: пишут картины, создают скульптуры? Это подготовительные работы к монументальному произведению или самостоятельные?

— Лично я уже 12 лет коллекционирую студийные работы художников уличной волны: холсты, графику на бумаге, скульптуры. Все это самодостаточные произведения. Если говорить о фотографиях уличных работ, то это скорее документация, хотя иногда художники выпускают тиражные работы с такими снимками.

Сейчас уличные произведения помогают художникам, работающим в городе самостоятельно или в рамках паблик-артпроектов, привлечь внимание к своему творчеству и собрать аудиторию.

— Правильно ли я понимаю, что уличное искусство, если оно создается не по официальным заказам администрации города или коммерческих компаний, никак не монетизируется? Художники приобретают себе имя и известность, но покупают у них другие работы?

— Да, совершенно верно. Часто им приходится зарабатывать другими способами: заниматься дизайном, иллюстрацией, оформлением помещений или еще чем-то. Не все художники уличной волны зарабатывают столько, сколько им хотелось бы, занимаясь исключительно творчеством, работая в мастерской или в общественных пространствах.

— У вас есть своя коллекция работ современных художников. Расскажите поподробнее. За кем вы особенно следите и почему?

— Я собрал уже более 150 произведений, от маленьких рисунков на бумаге до достаточно больших холстов. Много покупаю тиражной графики. Это — популярный формат из-за относительно небольшой стоимости и удобства хранения таких работ. Коллекционирую в основном работы художников уличной волны, которые двигаются примерно по такой же художественной траектории, что и я. Мне нравится поддерживать своих коллег, я считаю это очень важной и нужной частью своей деятельности.

Есть несколько авторов, чьих работ у меня больше всего. Это: Алексей Лука, Анатолий Акуе, Илья Слэк, Стас Ским, Петр Петро, Роман Мураткин, Андрей Оленев и другие. Почти со всеми из них я знаком давно, еще со времен нашего общего увлечения граффити. Мне нравится их творчество, и я внимательно слежу за их новыми проектами.

— Уличные художники чаще всего скрывают свою личность: многие озвучивают только псевдонимы, а не настоящие имена, скрывают лица под капюшонами и так далее. Это как раз последствия того, что культура зародилась в нелегальном сегменте? Или так создаются тайна и мистификация, которая привлекает внимание, как, например, у Бэнкси?

— Многие художники, и Бэнкси в том числе, начинали с граффити, где анонимность — залог безопасности. Кто-то иногда продолжает рисовать граффити параллельно с художественной деятельностью, кто-то скрывает лицо по старой памяти, некоторые, наоборот, давно не скрывают настоящие имена.

Элемент тайны, конечно, может добавить интереса к художнику, но это только в том случае, если сами его работы привлекают внимание.

— Если говорить именно о феномене Бэнкси, почему он стал в какой-то момент настолько известен? Что повлияло на то, что он стал культовой фигурой стрит–арта?

— Среди причин я бы назвал талант, трудолюбие, темы, понятные широкому кругу людей, хороший менеджмент и распространение соцсетей. Как известно, еще с конца 1990-х Бэнкси работал совместно со Стивом Лазаридесом, который был его агентом и галеристом до 2008 года. В 2013 году Стив даже приезжал в Москву и выступал на «Винзаводе» (Центр современного искусства недалеко от станции метро «Курская». — «ВМ»), где как раз рассказывал об их сотрудничестве с Бэнкси. После их ссоры, насколько я могу судить, художник сотрудничает с различными агентствами для реализации и рекламы своих проектов.

Среди уличных художников Бэнкси стал известен еще в самом начале 2000-х, то есть до своей широкой популярности, а мировую славу он получил после выхода фильма «Выход через сувенирную лавку» в 2011-м. А дальше художник просто превратился в бренд, одно лишь упоминание которого стало привлекать внимание. Что бы он ни сделал, об этом обязательно будут писать СМИ по всему миру. И отдельно стоит упомянуть развитие смартфонов, широкополосного интернета и соцсетей. Они тоже сильно способствовали росту популярности Бэнкси.

— Повысили ли соцсети популярность уличного искусства? Есть ли прямая связь между тем, что аудитория выросла, тиражированность стала больше, и тем, что произошла легализация андеграундного искусства?

— Да, конечно. Вместе с Бэнкси таким же известным брендом стал и сам стрит-арт. Соцсети превратились в ту площадку, на которой художники со своими уличными работами могут собрать многотысячную или даже миллионную аудиторию по всему миру. Тем более что стритарт понятен без слов.

Видя такую востребованность, люди стали организовывать фестивали уличного искусства во многих странах, в том числе и в России. В прошлом году я насчитал больше десяти подобных мероприятий с широкой географией: буквально от Калининграда до Сахалина.

— Достаточно ли в России площадок для продвижения уличного искусства? Какие фестивали, ярмарки современного искусства считаются самыми яркими?

— Конечно, всегда можно лучше, но, на мой взгляд, у нас в стране много интересных начинаний. Назову несколько по всей России — стрит-арт сейчас привлекает туристов. В Нижнем Новгороде, в рамках фестиваля «Место» и других, собралось достаточно много работ уличных художников, которые можно найти на карте онлайн и посмотреть вживую, даже есть специальные гиды. Там же есть студия «Тихая» и галерея «9Б», которые работают с художниками уличной волны. Даже моих работ в Нижнем четыре штуки: две росписи и две скульптуры.

В Санкт-Петербурге, на «Севкабеле», работает «Стрит-арт хранение» — частная коллекция студийных работ уличных художников. Они не только занимаются покупкой работ, но и исследовательскими, образовательными и выставочными проектами. Сейчас в Красноярске как раз выставка работ из их коллекции.

В Екатеринбурге больше 10 лет проходит фестиваль «Стенограффия», в котором участвовало множество российских и иностранных художников. И вообще этот город по праву можно считать одной из «столиц стрит-арта» в России. Кроме того, интересные работы создавали на мероприятиях в Тюмени, Ростове-на-Дону, Дербенте, Ярославле, Челябинске, Солнечнодольске, на Сахалине и так далее.

Что касается ярмарок, на которых можно приобрести работы художников уличной волны, то это: Cosmoscow, Blazar, Catalog, WinWin и «Арт Москва» в столице, а также «1703» и Port Art Fair в Санкт-Петербурге и «Контур» в Нижнем Новгороде.

— Где в Москве познакомиться с уличным искусством?

— Так, чтобы прогуляться и посмотреть сразу много работ в одном районе, советую выйти из метро «Курская»-кольцевая и по очереди пройтись вокруг ТЦ «Атриум», мимо стены проекта «НЕТСТЕН», на «Винзавод», «Артплей» и потом через Яузу на «Кристалл». По дороге обращайте внимание не только на большие росписи, но и на небольшие надписи, рисунки, наклейки и прочее. Так вы сможете наглядно почувствовать разницу между надписями граффити, стихийным стрит-артом и организованным паблик-артом. На зданиях Музея Москвы можно посмотреть на работы Алексея Луки.

А кроме того, можно съездить на «Хлебозавод», «Флакон» и «Станколит» в районе «Савеловской» и «Дмитровской». Под Москвой, в Новой Трехгорке в Одинцове, есть множество работ с фестиваля 2019 года, в том числе самая большая моя роспись на данный момент, которая находится по адресу: улица Кутузовская, 4.

— У вас очень узнаваемый стиль. Его часто сравнивают с мозаикой, но у меня, честно говоря, всегда была ассоциация с витражами. Как и в какой момент он сложился? Что на него повлияло? Какие художники или произведения вас вдохновляли?

— Я начал переходить от рисования букв к лицам, персонажам и различным сюжетам в 2009 году. Уже тогда они были похожи на витражи и мозаики. У меня на сайте собраны архивные работы, и все, кому интересно, могут проследить развитие моего стиля.

Что касается визуальных влияний, то это были компьютерные игры из 1990-х, конструктор Lego, советское монументальное искусство и графика, русский авангард и научная фантастика. Но все это я осознал уже после того, как сформировался мой стиль.

В 2000-е меня очень вдохновляли граффити–художники, которые смешивали это направление с графическим дизайном — на тот момент это было очень свежо. Позднее я начал шаг за шагом расширять свой кругозор и интересоваться очень разным искусством: от Древнего мира до Возрождения, от живописи XVIII–XIX веков до концептуалистов ХХ века и постмодернистов, от классиков русской живописи и иконописи до монументального искусства и паблик–арта.

— Знаю, что ваши работы иногда закрашивают вопреки вашему мнению и желанию жителей. Почему так происходит?

— Был случай с моей росписью в Орликовом переулке. В 2017 году в Москве приняли закон о запрете рисованной рекламы, и коммунальщики, не разбирая, закрасили очень много авторских работ, которые были созданы на фестивале «Лучший город Земли» в 2013–2014 годах.

— Это всегда болезненная история или осознанно идете на риск?

— Сейчас я уже отношусь к этому спокойно. Никакого риска тут нет, это просто правила игры. Для меня важно сфотографировать свою работу в городском пространстве и ее опубликовать. Я понимаю, что даже масштабные росписи могут испортиться или быть закрашены с течением времени. Хотя бывают и приятные истории. Например, создатели велосипедного памп-трека (велосипедная трасса, которая представляет собой чередование ям и кочек. — «ВМ») в Строгине вот уже десять лет сами реставрируют мою роспись под Строгинским мостом.

— Какие работы для вас стали знаковыми, опорными? Какие сейчас можно увидеть в Москве?

— Думаю, что сейчас это панно в здании Ленинградского вокзала. Оно было создано в 2019 году к десятилетию запуска «Сапсана» между Москвой и Санкт-Петербургом и должно было просуществовать год. Но работа так всем понравилась, что ее решили оставить насовсем. Еще мои панно есть на Южном речном вокзале, а росписи можно посмотреть на «Винзаводе», «Кристалле», в Новой Трехгорке в Строгине. Также в Новых Ватутинках, на въезде в район Russian Design District, стоит моя скульптура. А за новыми проектами можно следить через соцсети.

КСТАТИ

С начала 2000-х стрит-арт становится глобальным феноменом. Многие специалисты полагают, что термин «стрит-арт» уже не подходит для описания многогранного явления. В России Институтом исследования и развития стрит-арта в Санкт-Петербурге предложен термин «уличная волна». Сегодня уличное искусство в России стало востребованным направлением арт-рынка.

ДОСЬЕ

Художник Дмитрий Аске родился в Москве в 1985 году. С 2000-х годов занимался граффити, иллюстрацией и графическим дизайном. Аске разработал собственную узнаваемую стилистику: художник составляет изображение из четко очерченных геометрических форм, заполненных яркими локальными цветами.

В настоящее время Дмитрий Аске создает многослойные фанерные рельефы и занимается монументальной графикой.

В 2010-х он ярко заявил о себе на двух московских биеннале искусства «уличной волны» «Артмоссфера», где выступал одновременно как художник и куратор.

В 2018 году в рамках биеннале он подготовил документальную выставку об истории уличного искусства в России с середины 1980-х по сегодняшний день.