Николай Цискаридзе о роли в «Кабале святош»: Счастлив как ребенок

МХТ имени А. П. Чехова открыл новый сезон премьерой «Кабала святош» в постановке Юрия Квятковского. Роль короля Людовика XIV сыграл народный артист РФ Николай Цискаридзе.

«Вечерняя Москва» пообщалась с прославленным танцором, ректором Академии русского балета, народным артистом России Николаем Цискаридзе.

— Николай, мы видели вас ранее во многих ипостасях. Сейчас вы дебютировали на сцене драматического театра. Как это случилось?

— Меня позвал Константин Хабенский. Если бы это сделал какой-нибудь другой человек, даже уважаемый артист, наверное, я бы отказался. Однажды я сидел в компании моих близких друзей, где мы много рассуждали о театрах, о тех, кто ими руководит. И когда заговорили о Хабенском, я выразил свое восхищение. У меня спросили, знаком ли я с ним, ответил, что нет — знаю всех, кроме этого человека. Никогда не встречались ни в какой компании, ни в Доме актера, даже по одной улице не шли. И буквально через недели полторы-две я получаю от художественного руководителя МХТ Хабенского СМС. Подумал, что меня разыграли, но решил все равно набрать — голос любимого артиста узнал бы точно. Ведь я столько спектаклей с ним смотрел...

— И поняли, что отказать не сможете?

— Да. Хотя зарекался идти в актерство. Считаю, что этому надо учиться. Но здесь Хабенский, МХТ, Людовик и моя любимая книга Булгакова «Жизнь господина де Мольера» и его пьеса «Кабала святош». Я познакомился с ней, будучи подростком. Помню, как ехал в троллейбусе из Театра Станиславского и ее читал. Фраза «Когда появляется гений, вся серость объединяется против него» мне настолько понравилась, что возвращался я к ней несколько раз. Перечитывал и другие строчки. Здесь очень четко показана травля человека. А с той травлей, которую пережил в свое время я, мало кто из наших артистов сталкивался.

Для меня это произведение о том, как уничтожают личность, как предают, как люди вокруг ведут себя... Мне было многое понятно, что надо делать в этой роли. Она особенная для меня еще и потому, что я на четверть француз.

— На сцену вы вышли под псевдонимом Максим Николаев. Почему так решили?

— Просто перевернул имя и отчество. Я никогда не изменяю своим словам. Несколько лет назад сказал о том, что если когда-нибудь буду играть в драматическом театре, имя изменю, потому как для многих оно ассоциируется исключительно с Большим театром.

— На репетициях вы даже читали коллегам лекции о Людовике XIV. Что для Николая Цискаридзе значит этот исторический персонаж?

— Он мне безумно интересен. Еще и тем, что умел сочувствовать, но при этом был бескомпромиссен. И ведь именно Людовик XIV придумал мою основную профессию — создал балет. Есть такая замечательная книга «Король танцует», очень ее люблю. Потом по ней создали фильм. Думаю, что каждый из нас, кто становится руководителем, отчасти является Людовиком. Константин Хабенский управляет МХТ — во многом он и есть глава этого государства, хоть и небольшого. Я главенствую в Академии русского балета. Тоже своеобразный Людовик. Только над нами есть еще много Людовиков.

— Насколько постановка актуальна сегодня?

— Мы играем людей и передаем события, которые происходили когда-то на самом деле, но есть немало того, что злободневно и сегодня. Ощущение такое, что это было сказано не в XVII веке, а сейчас. Допустим, какими-то блогерами.

— Что показалось самым сложным для вас?

— Ощутить себя в другой профессии, заняться тем, что ты никогда не делал. Я был танцовщиком, выступал в кукольном театре, в мюзикле, работал на телевидении, педагогом, в какой-то момент стал чиновником, в 40 лет вдруг окончил юридическую академию — окунулся в совершенно другой мир. Каждый раз это новый этап, разные профессии. Жизнь разнообразная, веселая и интересная.

— А какие ощущения были перед премьерой?

— После того как мне вручили самые высокие звания нашей страны, я всегда испытываю колоссальную ответственность, и сейчас тоже. Раньше думал, что стану тем-то и тем-то и мне станет легко. Когда же весь этот груз званий упал, я почувствовал, насколько это тяжело.

— На вас сейчас надета футболка с надписью «Верю». Расскажите, во что вы верите?

— Это не я верю. В июле, после первого прогона спектакля, я получил эту вещь от Константина Хабенского, когда, наверное, стало понятно, что я могу что-то сделать. Очень ценю. Мне немножко не по себе, все это будто сон. Безумно повезло, что работаю сейчас с такими партнерами.

— Но ведь вы имеете огромный сценический опыт…

— Да. Но МХТ по сравнению с Большим театром — другое, здесь зал камерный. Я привык, что между мной и зрителями находится оркестровая яма — довольно большое расстояние. А тут все рядом. Ничего никому не шепнешь, чтобы никто не заметил. В общем, учусь заново.

Алиса Фрейндлих как-то заметила, что в каждом артисте должен быть ребенок. Мы с ней это много обсуждали. Во мне он настолько сильно живет, что, когда закончился прогон и ко мне с поздравлениями подошла Александра Ребенок (актриса МХТ им. Чехова, исполнительница роли Мадлены Бежар в «Кабале святош». — «ВМ»), я сказал, что счастлив как ребенок. Раньше и представить себе не мог, что когда-то сыграю в МХТ, да еще и в «Кабале святош».

— В ваш успех наверняка верят и зрители: билеты на премьеру были распроданы задолго до показа, да и на следующие спектакли тоже. Вы как-то сказали, что ценовая политика вас не радует, не может поход в театр стоить месячный оклад человека. Сейчас придерживаетесь такого же мнения?

— Конечно. Должен быть государственный потолок, но никто не хочет этим заняться. Я же пока отвечаю за образование.

А когда учился, с моим пропуском хореографического училища меня пускали в любой театр. Любили все администраторы, всегда давали место. Помню, как прибегал в МХТ как раз на «Кабалу святош» с Ефремовым и Смоктуновским и был в восторге от просмотра.

— А сегодня находите время сходить в театр?

— Да. И делаю это часто. Только советский театр моего детства был безумно авторским, где работали крупнейшие режиссеры. Мы шли в Театр сатиры, где хотели увидеть мир Валентина Плучека, во МХАТ — мир Олега Ефремова, в «Ленком» — мир Марка Захарова.

На мой взгляд, театр сегодня очень сильно страдает от того, что есть какой-то режиссерский разброс. Мы переживаем период переделки. Интересно сказала опять же Алиса Бруновна: «Я пожелаю зрителям дожить до того времени, когда наша земля захочет взять вдох. Сейчас она на выдохе, подождем, хватит терпения, слава богу». Мне хочется дожить до вдоха.

— Играть на театральной сцене продолжите?

— Давайте эту премьеру переживем. Я не загадываю, наслаждаюсь тем, что есть сегодня.

— А Москвой наслаждаетесь?

— Очень ее люблю, это мой город. Она сегодня комфортная, чистая и безопасная. Самое же прекрасное место — Фрунзенская набережная, где находится мой дом.