В этой истории переплелось все: любовь и ненависть, лиходейка-мачеха, брошенный ребенок, ставший гениальным вором, и его месть отцу. Нет, это не сюжет криминального сериала. Это, увы, сплетенный клубок судеб людей нашего времени.

Сыщики МУРа из сотен нераскрытых уголовных дел прошлых лет отобрали несколько, связанных «похожим почерком». Некое «неустановленное лицо», которое полицейскому розыску предстояло обнаружить, занималось кражами.

Причем непростыми: лихой медвежатник специализировался на офисах, вскрывая их нехитрым слесарным инструментом. Он похищал ноутбуки, вскрывал сейфы и, будто дразня оперов, оставлял повсюду отпечатки пальцев.

Оперативники сделали необходимые запросы. Не может быть! Какое откровение: отпечатки пальцев вора значились в базе ранее судимых лиц. Их «хозяин», некто Александр Аносов, после краж в Санкт-Петербурге и Москве несколько лет провел в тюрьме.

— В 2005 году он освободился из мест лишения свободы, — вспоминает полковник полиции Роберт Адамян, — и, можно сказать, объявил войну УВД по ЦАО.

«Медвежатника» начали искать. Санкт-Петербург откликнулся через месяц: да, был такой человек на примете. Но в 2007 году решением суда его объявили умершим. Расследование зашло в тупик: мертвые воры преступлений не совершают...

— Такое в моей двадцатилетней практике было впервые. Все взвесив, мы пришли к двум выводам: либо это случайное совпадение, либо преступления совершает другой человек, который попал в базу ЗИЦ под именем Александра Аносова, — рассказывает Роберт Адамян.

Сыщики съездили в командировку в Питер, получили заключение суда о признании Аносова умершим. Но обстоятельства этого решения заинтересовали оперативников.

Оказалось, в суд с заявлением об объявлении умершим Александра Аносова обратился его отец — Анатолий Аносов. Свое заявление он аргументировал тем, что его сын в августе 1991 года ушел из дома и с тех пор ни разу не появлялся дома, в расходах семьи не участвовал... Но дело было, конечно, не в этом. Пропавший сын страшно мешал приватизации жилья. Гражданин может быть признан умершим, если по месту его жительства нет сведений о месте его пребывания в течение пяти лет. Отец отправился в суд...

Аносов-младший, возможно, еще долго «чистил» бы московские офисы, но всетаки попал в поле зрения сыщиков. Оперативники просили не афишировать, как это произошло.

Задержание прошло без шума и пыли. Более того: Аносов будто ждал гостей и почти не удивился визиту.

— Что вы тут делаете? Я же умер! — улыбнулся он сыщикам и спокойно пригласил их в квартиру. В ней мало что напоминало жилище рецидивиста: обычный быт. Вот только два сейфа с развороченными дверцами и слесарный инструмент лежали на полу...

Он спокойно смотрел, как опера осматривают сейфы, а потом принялся рассказывать историю своей жизни. За сухим рассказом скрывалась, по сути, трагедия.

Родители развелись. Остался жить с отцом.

Появилась мачеха, родился брат. Почувствовал себя лишним и в 12 лет ушел из дома. Скитался. Ночевал в подвалах и теплотрассах. Стал воровать. Сидел.

Опять воровал. В гражданском браке родил трех дочерей,ушел из семьи, подсел на наркотики... Он говорил о себе как о малознакомом человеке, суть трагедии которого была проста, как правда, и сложна, как сейфовый замок: он мстил своей семье за то, что оказался ей ненужным. Будем надеяться, что он все же встанет на путь исправления.

«ВМ» благодарит сыщиков УВД по ЦАО: Дениса Раевского, Романа Денисова, Михаила Бочкарева и Константина Тюрина за помощь в подготовке статьи.

От редакции. Сотрудник «Вечерки» Валерий Бузовкин — майор МВД, много лет проработавший в органах внутренних дел и пресс-центрах. В его личном архиве — масса случаев, с которыми пришлось сталкиваться ему и его коллегам.