— Наша колокольня, как и сам храм, очень старая. Потребность в обновлении колоколов существовала давно, и вот наконец настоятель принял решение приобрести новые, — начинает свой рассказ звонарь.

Звонарь предлагает подняться на колокольню.

— Звонарь должен хорошо видеть происходящее внизу, — говорит Иван, — чтобы понимать, когда начинать звонить.

Новые колокола заметно выделяются на фоне остальных. Их три: два трезвонных и один зазвонный. По словам Ивана, изначально их должно было быть два — третий привезли «на пробу». Но звучание всем очень понравилось, и колокол решили оставить.

— Разница, конечно, огромная, — Иван бьет в старый колокол, а затем в новый. — Чувствуете? Глубина, длительность звука... Просто небо и земля. Прихожане, кстати, сразу обратили внимание. Выходят из храма и замирают, слушают звон. А потом спрашивают: «Что стало с колокольней?» Звон действительно стал намного богаче. И конечно, громче! Новые колокола слышны от Калужской площади.

Мастер, изготовивший колокола для храма, сам поднимался на колокольню, слушал, каких именно не хватает для полноты звона. Привели в порядок и саму башню, улучшили устройство колоколов: подвеску старых укрепили, да и всю конструкцию сделали более удобной для звонаря.

Новые зазвонные (малые) колокола, отлитые московскими мастерами / Фото: Наталия Нечаева

Пытаюсь разобраться, как работает эта замысловатая конструкция: от четырех зазвонных колоколов к небольшому столбику идут цепи. Чтобы ударить в колокол, нужно нажать на соответствующую цепь, закрепленную на столбике.

Чем-то похоже на клавиши фортепиано. От четырех трезвонных колоколов отходят веревки, на другом конце переплетенные в узел — его звонарь берет в руку. Под ногой — педаль. От нее цепь идет к самому большому колоколу — благовесту. Замечаю на последнем надпись: «Амстердам, 1694».

— Да, он действительно очень старый, — подтверждает звонарь. Колокол храму пожертвовал Театр имени Горького еще в советские времена. Там его использовали как реквизит.

Иван — звонарь с трехлетним стажем. Признается — ему еще есть к чему стремиться.

— Звонить меня научила жена, — говорит Иван. — Но меня вдохновил звонарь в Троице-Сергиевой лавре. Я наблюдал, как он бьет в колокола, — это было похоже на танец. Тогда я и решил — пойду в школу звонарей.

Новые зазвонные (малые) колокола, отлитые московскими мастерами / Фото: Наталия Нечаева

Иван начинает звонить.

— Самое важное в этом деле — координация и чувство ритма. Напоминает игру на барабанах, — улыбается он.

Четыре зазвонных колокола и самый большой, благовест, задают ритм. А трезвонные добавляют красок звучанию.

— Мы собираемся отправить людей в школу звонарей. Хочется, чтобы в такие потрясающие колокола били хорошо обученные люди.

На Пасху, во время Звонной недели, как и во всех остальных храмах, любой желающий сможет подняться на нашу колокольню и попробовать себя в качестве звонаря. Так что приглашаем!

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Илья Дроздихин, звонарь, художественный руководитель фестиваля «Перезвон»:

— К нам нередко обращаются с заказами, подобными тому, который мы выполняли для храма Иоанна Воина, где несколько колоколов потеряли звучание. Мы поднимались на колокольню, слушали звон, чтобы понять, каких нот не хватает.

Надо было сделать так, чтобы новые колокола не выделялись на фоне старых, не перебивали их звучание, а дополняли его. Мы отливаем колокола не по современным технологиям, а опираемся на мастерство старых литейщиков, так что звучат они соответствующе.

СВЯТЫНИ

В 1920–1930-е годы храм Иоанна Воина стал хранилищем для христианских святынь из закрываемых столичных церквей. В их числе — икона праведных Иоакима и Анны из храма, давшего название улице Якиманке, икона святого Василия Блаженного из храма его имени на Красной площади, образы Спаса Смоленского и святителя Николая Чудотворца, раньше находившиеся над воротами Московского Кремля.