Идет на Москву: как циклон «Таня» получил свое имя и что последует за ним

Надвигающийся на Москву циклон «Таня» — это еще не самое грозное погодное явление, которое может ожидать жителей столицы и России в целом. В ближайшее будущее стихия станет еще разрушительнее, причем в масштабах планеты, заявил ведущий специалист центра погоды «Фобос» Евгений Тишковец в разговоре с «Вечерней Москвой».

Ранее стало известно, что 27 ноября в столичный регион придут ветер, гололед и обильные осадки в виде дождя и мокрого снега. Все это принесет циклон, который немецкие метеорологи прозвали «Таня».

Как и когда у циклонов появились первые имена

Первые имена погодным явлениям присвоили австралийские метеорологи еще в конце XIX века, рассказывает Тишковец. Тогда местные синоптики не скупились на едкую иронию в отношении политиков, которые всячески препятствовали финансированию метеорологической науки, и ставили на них своеобразное «клеймо».

— Раз вы вот так с нами поступаете — получите имя такого-то тайфуна или урагана, который принес нам столько бед, — объясняет собеседник «ВМ» логику австралийских экспертов.

Традиция давать имена непогоде прижилась не сразу. По словам специалиста, ирония австралийцев вскоре иссякла и запал пропал, но в 1950-е годы имена вернули военные метеорологи ВВС США. Сначала они обозначали циклоны с помощью координат по месту зарождения, затем географически и уже потом посредством названий.

— Они давали имена своих подруг, жен и тому подобное. Но все это было неорганизованно, да и сейчас необязательно к исполнению, хотя Всемирная метеорологическая организация ежегодно публикует на год вперед шесть списков из 21 мужского и женского имен. Они чередуются и присваиваются в зависимости от региона планеты, — пояснил Тишковец. — В Северной Америке свои имена циклонов, в Азии — свои. Японцы, например, категорически против того, чтобы давать женские имена, поскольку у них женщина — это символ покоя и уюта. В Западной Европе у местных жителей представление о прекрасном поле совсем другое: там женщина — это буря в стакане, капризная, своенравная и дерзкая. Поэтому японцы обычно ограничиваются названиями растений, животных и, как ни странно, продуктов.

Фото: Софья Сандурская / АГН Москва

«Ноги в руки и бегите»: где стихия наиболее разрушительна

В 2015 году российский Гидрометцентр тоже попробовал ввести тренд на имена, но он был обречен и от него отказались его же авторы, вспоминает собеседник «ВМ». Впрочем, это было не так уж необходимо: в России действительно не настолько много циклонов, чтобы в них путаться, считает Тишковец.

— Мы находимся в глубине евразийского континента, и для нас все это не очень актуально. У нас погода не такая жесткая, если не брать Дальний Восток, Сахалин, Камчатку, Курилы. Там, конечно, люди по полной программе получают. Но и это несравнимо с тем, что творится в Северной Америке, Австралии и на юго-востоке Азии. Там погода всегда новость номер один; местные жители от нее очень страдают. От стихии буквально зависят жизнь и материальные блага. Поэтому в Австралии, например, синоптиков практически боготворят. Они способны сказать людям: «Вот сейчас такая-то погода, а вот сейчас — другая, а вот тут к нам идет третья — такая, что руки в ноги и бегите».

Фото: Софья Сандурская / АГН Москва

Что стало спусковым крючком для мощных циклонов

В целом собеседник «ВМ» — не сторонник «обзывания» тайфунов и штормов. В этом нет особого смысла — сейчас, по мнению Тишковца, гораздо важнее осознать, что как циклон ни назови, он может прийти в любую точку мира, в каждый известный континент и нанести огромный урон. Виной тому — глобальное потепление, которое приводит к увеличению частоты, мощности и площади вихрей.

— Чем выше температура — тем выше испаряемость. В тропической зоне температура поверхности воды уже всегда выше плюс 26, а эта грань — спусковой крючок для мощных тропических циклонов. Их становится все больше — настолько, что в Америке уже букв алфавита не хватает на все известные циклоны и тайфуны. Их количество просто зашкаливает в историческом смысле и продолжает расти, — подчеркивает синоптик.

Фото: Софья Сандурская / АГН Москва

Сотня АЭС — какую угрозу на самом деле представляют циклоны

Чтобы представить себе, насколько деструктивным может быть один «циклон средней паршивости», нужно вообразить 100 атомных электростанций, вырабатывающих энергию в течение года.

— Такова разрушительная сила одного средненького циклона, который в 70 процентах случаев приходит к нам из акватории Северной Атлантики — одной из «кухонь» погоды в мире, — уточнил эксперт. — Если несколько лет назад в России было 500–600 опасных погодных явлений, то сегодня их больше 1000. Тенденции роста их числа и силы в ближайшие два–три года будут усиливаться, и если эта термодинамическая машина продолжит утюжить мир, ничего хорошего не жди.

В заключение Тишковец призвал не паниковать по поводу мрачных прогнозов на будущее, поскольку история знает примеры, когда человечество выходило и из более страшных передряг.

Читайте также: «Снег растает»: синоптики рассказали о погоде в Москве в первые дни декабря