Тысяча мелочей: шлите зубы контрабандой

По просьбе читателей продолжаем публиковать серию занимательных историй и фактов из записных книжек журналиста.

Шлите зубы контрабандой

Актуальная коронавирусная история. Моя знакомая из Вены ранней весной затеяла капитальный ремонт зубов. Так сказать, решила сменить рот. А надо заметить, что услуги стоматологов австрийцы предпочитают получать в Венгрии — ехать всего ничего, качество как минимум не хуже, чем дома, а цены вдвое, если не втрое, ниже. Так вот, исконные зубы ей обточили, начали делать коронки, а тут нагрянул ковид, границы позакрывали, и голливудская улыбка зависла в соседней стране.

Все лето знакомая промаялась с какими-то съемными протезами, которые вечно съезжали в неподходящий момент, и только к исходу осени хитроумные мадьяры придумали выход. В венский магазин поступила партия венгерской обуви, и в помеченной паре башмаков были уложены верхние и нижние зубные коронки. Спустя два дня их установили по месту назначения, и теперь улыбка вообще не сходит с лица счастливой хозяйки.

Из двух зол

Популярная газета, в которой я когда-то работал, раз в квартал публиковала статистику преступлений по Союзу ССР. Материалы поступали из МВД, наверняка в справке было полно вранья, никто не проверял, нас интересовало другое: какой заголовок поставить. Выбирали из двух — в зависимости от присланных цифр: «Нас чаще грабят, но реже убивают» или «Нас реже грабят, но чаще убивают». Первый вариант считался оптимистическим.

Подслушано у женщин

— Как мне одеться на твой день рождения? — Дрес-скод простой: кто в чем.

— Ты слышала, Наташа с бойфрендом рассталась? — А у нее все связи какие-то… быстрорастворимые.

— Без шопинга не могу, а денег нет. Поэтому хожу по магазинам и думаю: хоть бы ничего не подошло!

— Такое впечатление, что Марина живет в режиме рекламной акции.

— Почему чем некрасивее женщина, тем чаще она обновляет фото профиля?

Ритуальная гайка

В студенческую пору была у нас забава под названием «Халявный банкет». Выглядело это так. Приходишь в ресторан, заказываешь обед из трех блюд, съедаешь салат, суп, горячее, перед десертом выходишь в туалет и «делаешь ноги». Идиотизм, конечно, но не лишенный азарта.

Самым шустрым из нас был Олег, который придумал уникальный номер: в конце обеда подкладывал в гарнир к мясу железную гайку, вызывал официанта и устраивал скандал. С выкриками: «Меня хотели убить!» — и угрозами пожаловаться в органы. Перепуганные официанты с метрдотелем падали в ноги, молили о пощаде, подносили выпивку. Поломавшись, Олег милостиво прощал, и его провожали до дверей, естественно, не взяв за обед ни копейки.

Но однажды бес помутил память Олега и привел его в тот ресторан, на подмостках которого однажды уже исполнялось это шоу. Работала та же смена официантов, и они ответили достойно: обслужили гостя по первому разряду, а когда наступила кульминация и взору явилась гайка, пригласили его пройти на складе в порядке извинения был приготовлен ящик марочного коньяка.

Когда мы навещали Олега в больнице, его мучили переломы и гематомы, но гораздо сильнее он переживал насильственно-ритуальное проникновение гайки. Подробности утаю, сами догадайтесь.

Былое и карты

Кто-то вспоминает былые похождения по фотографиям и открыткам, кто-то по письмам, кто-то по сувенирам… Я знаю человека, который в минуты меланхолии распечатывает расходы со своих банковских карт. А потом всматривается в цифры и ностальгирует: ах, какой хороший отель был в Амстердаме; до чего же вкусно я поужинал в Риме, на площади Навона; какой замечательный пиджак купил в Лондоне, на Оксфорд-стрит… Но иногда тень ложится на чело: что я нашел в этой дуре, зря только потратился у «Тиффани».

Партийная дисциплина

Когда независимое ныне государство называлось Грузинской ССР, в Тбилиси по разнарядке из Москвы при-слали югославский мебельный гарнитур, помпезный и безумно дорогой. Многие уважаемые люди хотели его купить, но тогда шла борьба с нетрудовыми доходами, и первый секретарь ЦК Компартии республики постановил: есть только один человек, который может на законных основаниях приобрести гарнитур.

Этим человеком был знаменитый грузинский скульптор. Можно не гадать, он такой один.

— Знаешь, мне эта мебель даром не нужна была, — сказал ваятель, когда мы уселись в мягких югославских креслах. — Но вопрос рассматривался на уровне бюро ЦК. А раз ЦК сказал — я купил!

Усы под подозрением

Наивысшую форму бдительности явил мне милиционер на входе в Останкинский телецентр. На фото в паспорте я был без усов, а в натуре — с усами. Все остальные фрагменты физиономии, включая очки, в точности совпадали. Тем не менее лейтенант долго сличал изображения, потом все-таки пропустил, осчастливив напоследок афоризмом, который буду помнить до конца своих дней. Звучал он так: «Запомните, надо соответствовать фотографии».

Инженерное решение

В те времена, когда я был счастливым обладателем автомобиля «Ока», лютой зимой возникла проблема. Стоящая во дворе машина промерзла так, что дверь было не открыть никакими силами. Пошел за помощью к рукастому соседу, и тот с готовностью представил мне образец технической мысли. А именно: расстегнул штаны и окропил сначала замок, а потом, встав на цыпочки, прошелся по контуру двери.

Эффект был моментальным, дверь легко открылась. Я окаменел, пораженный не столько простотой инженерного решения, сколько простотой нравов. И думал: хоть бы руль и педали не замерзли.

С тех пор сосед сменил несколько дорогих машин. И когда он заезжает во двор на новой модели, в моем мозгу рождаются смутные желания. Но я гоню их прочь.

Поэзия в гигабайтах

Раньше я любил поэтические программы, а теперь почти не хожу. Когда известные артисты исполняют стихи, заглядывая в планшет, слышу с небес саркастический хохот Дмитрия Журавлева и Михаила Козакова — великих чтецов, знавших наизусть тысячи страниц (уж не представляю, сколько это в гигабайтах).

Видя, как исполнитель сверяется с суфлером-планшетом, я мстительно мечтаю о том, чтобы у гаджета кончилась зарядка. Правда, тогда актер воткнет наушник и с выражением перескажет вам, как на Васильевский остров он придет умирать.

Последняя надежда

Мой знакомый под настроение сокрушается: все-то в жизни я делал с опозданием. Первый раз напился в двадцать два года, стал мужчиной в двадцать пять, кандидатскую защитил уже к сорока, машину купил в сорок четыре… Вечно все меня обгоняли. Как ты думаешь, может, хоть умру я позже них? Костюм на вынос Приближался выпускной бал, пора было подумать о наряде. Вообразите обстановку: конец 60-х, отечественные шмотки жуткие, импортных не достать, к портным записываются за год. И тут в торговой сети южного города, где я оканчивал школу, появляются итальянские черные костюмы! Фасон по последней моде: пиджак на четырех пуговицах, сзади встречная складка, расклешенные брюки. Город сошел с ума. Очереди стояли, как в ГУМе за плащами «болонья». Я тоже стоял, но мне не досталось, и это была первая психологическая травма. Выпускные экзамены, поступление в университет, даже последний диск битлов — все потеряло смысл.

А в городе начался новый переполох. Везунчики, нарядившись в made in Italy, скоро обнаружили, что обновки расходятся по швам. Отваливались рукава, лопались штанины. Оказалось, что костюмы предназначались не бодрствующим людям, а усопшим. Просто живым про это не сказали.

Ко мне вернулся смысл жизни. К тому же мама договорилась с портным.

Читайте также: Тысяча мелочей: что в имени тебе моем