Отдал жизнь за отечество: 220 лет со дня рождения адмирала Нахимова

Адмирал Нахимов почитается всеми моряками как легенда русского флота, как символ отваги и служения родине. 5 июля отмечается 220 лет со дня его рождения.

Дворянские корни семьи отставного военного, секунд-майора Степана Нахимова уходили в века неглубоко: к моменту рождения сына Павла в 1802 году минуло 45 лет с того момента, как государыня Екатерина II возвела за особые заслуги в чин сотника казака Михайло Нахимова. Вот был рубака! Дважды с самим Суворовым ходил в походы! Так что Степан Михайлович был дворянином лишь во втором поколении, а богат — лишь детьми: в семье родились пятеро сыновей и шесть дочек. Проживали Нахимовы в селе Городок Вяземского уезда Смоленской губернии. Сыновей отставной военный растил в строгости, но и любви, и денег на их образование не жалел. Николай, Платон, Иван, Павел и Сергей воспитывались с четким осознанием того, что их предназначение — служить Отечеству, и в должном возрасте были отданы в Морской кадетский корпус.

Отправленный в корпус в тринадцать лет, Павел выделялся из учеников неимоверным прилежанием. Во время учебы он познакомился с морем воочию: на бригах «Симеон и Анна» и «Феникс» ходил по Балтике и даже бывал у берегов Дании и Швеции, а по окончании учебы был произведен в мичманы, зачислен на службу во 2-й Петербургский флотский экипаж, служил в Петербурге и был отправлен в Архангельск на строительство нового корабля. Но вскоре его отозвали обратно: капитан 2-го ранга Михаил Петрович Лазарев, живая легенда, впоследствии адмирал, собирался в «кругосветку» на фрегате «Крейсер» и шлюпе «Ладога». То, что молодого мичмана отозвали с севера для участия в экспедиции, говорит, что зарекомендовал он себя высоко. Так в списке команды 36-пушечного фрегата «Крейсер» появилась фамилия 19-летнего Нахимова.

Он вписался в команду идеально и быстро показал себя: неутомимый труженик был одержим морской наукой и постигал ее так упорно, что вскоре к нему не гнушались обращаться с вопросами и старшие офицеры. И Лазареву Нахимов приглянулся. А после того как именно он не побоялся в шторм ринуться спасать упавшего за борт матроса, Лазарев выделял его особо. И когда его самого перевели служить на 76-пушечной «Азов», выхлопотал перевод туда и Нахимова.

Фото: public domain

Не ошибся в своих предчувствиях Михаил Петрович! 20 октября 1827 года состоялось знаменитое Наваринское сражение (в защиту автономии Греции против Османской империи). Турецко-египетский флот насчитывал 89 кораблей с 2240 орудиями, а англо-франко-русский флот состоял из 12 английских, 8 русских и 7 французских кораблей с 1324 орудиями.

Появление флагмана русского флота — «Азова» — дополнительно укрепило дух моряков. 27 кораблей союзнической эскадры одержали блестящую победу! 25-летний Нахимов, командир артиллерийской батареи, во время боя выказал чудеса и храбрости, и военной сметливости, дважды тушил на судне пожар… «Азов», отправивший на дно пять кораблей противника, применил неизвестную до этого тактику маневра огнем, был поврежден, но не побежден, в чем была немалая заслуга Нахимова: он сражался и после ранения. По итогам сражения он получил чин капитан-лейтенанта, орден Святого Георгия 4-й степени и греческий орден Спасителя, а сам «Азов» стал первым из судов русского флота, удостоенным георгиевского флага.

Война. Служение. Честь. Нахимов жил этим. Список его заслуг становился все длиннее. Он принимал участие в блокаде русским флотом пролива Дарданеллы, затем стал командиром фрегата «Паллада», постройкой которого руководил лично, введя в том числе и некоторые усовершенствования.

На «Палладе» Нахимов шел по Балтике в 1833 году в эскадре вице-адмирала Фаддея Беллинсгаузена и оказался единственным, кто рискнул поднять сигнал тревоги, обнаружив, что корабли отклонились от курса. Доложить сложному по характеру Беллинсгаузену о такой ошибке не рисковал никто. Нахимов предупредил всех об опасности и вывел свой фрегат из строя, что сделали за ним и другие. Не успел этого только передовой корабль «Арсис», в итоге налетевший на камни. Канонически считается, что Николай I благодарил Нахимова за спасение эскадры, но по факту вскоре Павел Степанович был снят с должности без объяснений. Понял и оправдал его действия только Лазарев. К нему на Черноморский флот и перевелся Нахимов.

Позволим себе маленькое отступление. Вокруг имени Нахимова, всеобщего любимца матросов и офицеров, и за годы его жизни, и после смерти создано немало легенд. А вот то, какие интриги плелись за спиной у этого искреннего служителя Отечеству, как-то не обсуждается. А их было немало. Причина проста: зависть. Нахимов, безусловно, был в курсе происходящего, но внешне оставался неизменно спокойным и доброжелательным. Хотя… Может, он просто не верил в это? Ведь в его собственной натуре не было ни подличанья, ни интриганства. Однако, уже служа на Черном море на линейном корабле «Силистрия», капитан 2-го ранга Нахимов был вынужден почти год отвести на лечение накопившихся болезней. Ничто не проходит даром…

Описывать труды и заслуги Павла Степановича можно бесконечно. Все порученное он выполнял с блеском, а подчиненные любили его за честность, скромность и то величие души, которое постигалось при общении с ним мгновенно. В Севастополе все знали, почему вдруг на Графской пристани собралась толпа: значит, туда придет Нахимов, чтобы всех выслушать и помочь каждому. При этом за малейшую неточность в работе кара последует жесткая: душа-человек за столом после выхода в море превращался в бескомпромиссного командира. Правда — справедливого. Одобрение из его уст почиталось за награду.

В сентябре 1853 года вице-адмирал Нахимов проявил себя как блистательный организатор, перевезя в Анаклию в предельно сжатые сроки 13-ю пехотную дивизию с двумя батареями, то есть 16 393 человека, 824 лошади, а также все войсковые грузы. Вернувшись в Севастополь, он вышел в море, еще не зная об объявлении Крымской войны. Эскадра должна была оберегать русские берега от внезапного нападения. Когда же ему привезли манифест о начале военных действий, Нахимов велел «отслужить молебствие и поздравить команду».

Вскоре измотанная непогодой часть эскадры отправилась на починку в Севастополь. У Нахимова осталось три корабля, а турецкий адмирал Осман-паша появился в море с эскадрой из четырнадцати судов. Буря заставила турок укрыться на рейде Синопа. Нахимов ждал помощи почти неделю и начал действовать сам. Победа русского флота обозначилась быстро: почти все турецкие суда выбросились на берег и горели; ушел в Константинополь только пароход «Таиф», унося с собой печальную для турок весть о поражении. Наши потери составили 34 человека против 3000 турок. Император пожаловал Нахимову орден Святого Георгия 2-й степени.

Картина И. Айвазовского «Синопский бой 18 ноября 1853 года (Ночь после боя)» / Фото: public domain

О том, что Нахимов — герой сражения при Синопе, мы знаем со школы. Но вот странность: спешившие к нему на помощь суда как будто… не очень спешили на самом деле: тот путь, что они проделывали за два дня без особого напряжения, на этот раз они преодолели за четыре, появившись у Синопа к финалу боя. А в Российском государственном архиве Военно-морского флота записи в вахтенных журналах трех «спешивших» судов именно за эти дни почему-то отсутствуют. А ведь бой практически обрекал русских на гибель. Не обошлось без интриг?

В феврале 1854 года вышел манифест о разрыве отношений с Англией и Францией, в апреле союзники бомбардировали Одессу, а в сентябре армия из 28 тысяч французов, 27 тысяч англичан и 7 тысяч турок высадилась в Евпатории. На Севастополь двинулись полчища. Город был укреплен с моря, но не с суши. Взвесив все, Нахимов принял тяжелое решение: затопить суда, чтобы они не достались врагу и сделали невозможным его вход на рейд. Моряки отныне сражались на суше.

В эти дни, ставшие для Нахимова роковыми, он воистину стал душой Севастополя. Он находился, кажется, на всех позициях сразу, показывая бойцам пример бесстрашия. И почему-то знал, что останется тут навсегда… 28 июня 1854 года, стоя на Малаховом кургане, он рассматривал в подзорную трубу позиции неприятеля. Первая пуля попала в мешок с землей, лежавший перед ним. Вторая вошла в его голову над левым глазом. Он упал без чувств, позже несколько раз приходил в себя и что-то шептал. Разобрать удалось лишь одну фразу из последних: потянувшись к повязке, он произнес: «Эх, Боже мой, что за вздор!» 30 июня адмирала не стало.

В последний путь Нахимова провожал весь город. Все будто забыли об обстрелах неприятеля. Впрочем, огонь… прекратился. Более того: когда под звуки марша наши суда приспустили флаги, то же сделали и на судах неприятеля...

Наших рук дело

Восстановленная неравнодушными москвичами часовня Святого Николая на греческом острове Сфактирия — символ благодарной памяти современников русским морякам, 2021 год / Фото: Из личного архива Егора Прохорчука

В октябре 2021 года на острове Сфактирия в Греции открыли восстановленную часовню Святого Николая, поставленную в память о подвиге русских моряков во время Наваринского сражения греческой диаспорой из Петрозаводска в 1997 году. Но влага делала свое дело, и часовенка начала погибать. Отдыхая в Греции, российский ученый-генетик Егор Прохорчук узнал про стоящий на острове русский храм и загорелся идеей его восстановления. Сбилась и команда единомышленников — он, архитектор Владимир Носов, мастера-профессионалы, основным меценатом проекта стал Кирилл Громов. Очень помогали греки — от муниципалитета Пилоса/Наварино до генконсульства Греции в Москве. На самопиар времени не тратили, так что событие в прессе фактически не освещали.

—У часовни была сильно повреждена кровля и уже портились внутренние конструкции. Удалось обойтись ремонтом кровли и крупных несущих конструкций, заменили и кресты, теперь они из лиственницы, простоят долго, — говорит архитектор Владимир Носов.

— Работать топором я не умею и сразу понял, что моя помощь может заключаться в финансировании и решении оргвопросов. Нам всем важно и помнить историю, и творить ее добрыми делами, а не критикой, — уверен меценат Кирилл Громов.

Сколько нервов стоила эта история руководителю проекта Егору Прохорчуку, и не описать.

— Человек 40 в итоге было вовлечено, без каждого из них проект не состоялся бы. Но, я думаю, мы были инструментом: не было бы нас — другие восстановили бы храм. С таможней, с бумагами, с сертификатами — вы не представляете, сколько проблем было. Часто казалось, что все, дальше ничего не выйдет, все рухнет.

Но все получилось. Нам всем хотелось, чтобы память о героизме русских моряков жила и в тех краях, и в наших сердцах, — говорит Егор Прохорчук.

ВЕРСИЯ

В XIX веке шутили: Нахимов «женат» на флоте. Позже начали говорить, что невенчанная жена у адмирала была, но после его смерти ее с детьми не приняли его родные. Потомки рода не раз опровергали эту версию: подобные пассажи не были характерны для их семьи. Возможно, сплетня родилась после похорон: к гробу адмирала женщины подводили детей со словами: «Смотри, отец твой…»Но нежная история у Нахимова была. В письме другу, вице-адмиралу Рейнеке, он писал, что познакомился на балу в Архангельске с «прелестной особой». Возможно, это была дочь начальника порта, к которой Нахимов неудачно сватался: тогда он был еще никому не известен.

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Дометий Завольский, историк и публицист:

— «Морской Суворов» Ушаков стал образцом непобедимости, Нахимов — символом переменчивой фортуны и самопожертвования. В 1944 году в СССР учредили ордена и медали Ушакова и Нахимова и училища — нахимовские. Моряки, пережив потерю и возвращение Крыма, словно извинялись перед адмиралом Нахимовым за снесенный в 1920-е памятник, за запустение могил… Но память о Павле Нахимове говорила, что поражения честны, а утраты не окончательны, и белый с синим флаг возвращается. И над новым кораблем «Москва» поднимется прежний гвардейский флаг с орденом Нахимова.