Александр Горшков: Лотерейные билеты не покупаю

[i]Перечислять спортивные достижения Александра Горшкова вряд ли стоит. Во-первых, они и так широко известны.А во-вторых, первый в истории (в паре с Людмилой Пахомовой) олимпийский чемпион по танцам на льду и сегодня не менее интересен. Танец, как мне показалось, и сейчас его стихия. Хотя сам мастер считает, что в жизни есть вещи и поважнее.[/i][b]— Александр Георгиевич, танцы на льду — это все-таки искусство или спорт? [/b]— Я бы сказал, нечто особенное. Не даром же долгое время существовало название «Чемпионат мира по фигурному катанию и танцам на льду», а в программу Олимпийских игр этот вид вошел только в 1976 году. С одной стороны, соревнования по танцам, как и любые спортивные, проходят по строго определенным правилам. Но в отличие от одиночного или парного катания здесь нет таких элементов, как многооборотные прыжки, выбросы, вращения, поэтому судьи, выставляя оценки, особое внимание обращают на музыкальность, артистичность пары. Эмоциональное восприятие происходящего на льду сродни тому, что ощущаешь в музыке, живописи, балете. Так что на ваш вопрос вряд ли удастся ответить односложно.[b]— Да уж, внесли ясность. Неудивительно, что ваш вид считается одним из самых субъективных. И все же, как человек, возглавивший Технический комитет по танцам Международного союза конькобежцев, скажите, в каком направлении танцы движутся? [/b]— Здесь я бы провел параллель с парусной яхтой, плывущей против ветра: она никогда не двигается по прямой, уходит то в одну сторону, то в другую.Так и в танцах — идти вперед непросто, но нельзя и останавливаться на том, что придумали 50 лет назад. Небольшую революцию в консервативном танцевальном мире устраивала по большому счету каждая яркая пара: Моисеева — Миненков впервые стали кататься под цельные музыкальные композиции, Торвилл и Дин значительно развили танцы в техническом плане, подняли на более профессиональный уровень хореографию. Бестемьянова — Букин, Грищук — Платов (не случайно все они чемпионы) просто вырастали из строгих рамок, и технический комитет каждый раз вынужден был отпускать вожжи. Ведь что движет танцы на льду? Творческий поиск спортсменов и тренеров, которые постоянно наталкиваются на плотину правил. А куда охотнее всего идут зрители? На показательные выступления, где нет никаких запретов, где фигуристы могут дать волю любым своим фантазиям. Так зачем же сдерживать то, что идет на пользу? В то же время я убедился, тренеры и спортсмены относятся к новшествам очень разумно, не бросаются, очертя голову, покорять открывшиеся просторы. Например, недавно разрешенный в музыкальном сопровождении к оригинальным программам вокал использовали сначала лишь некоторые пары.Ритмом к оригинальному танцу тогда был вальс, и голос в этом случае совершенно не обязательно усиливал впечатление (взять тот же «Маскарад» или «Мой ласковый и нежный зверь»). В прошлом сезоне вокал впервые разрешен и в произвольных композициях, которые, кстати, теперь могут быть сюжетными.Все это, безусловно, большие шаги по пути прогресса. Но чтобы танцы не превратились в шоу, а главное — остались в программе Олимпийских игр, необходим, наверное, более совершенный механизм судейства.[b]— Неужели танцы можно судить объективно? [/b]— Да, но для этого нужны четкие критерии. Самыми объективными по праву считаются обязательные танцы, где все пары исполняют одни и те же элементы под одинаковую музыку. А для оригинального и произвольного танца (здесь правила до последнего времени оговаривали только то, чего делать нельзя: например, запрещена поддержка выше уровня головы) технический комитет только в прошлом году впервые определил ряд ключевых элементов, а также систему оценки их исполнения. Судьи теперь руководствуются не только собственным «нравится — не нравится», а достаточно точными критериями. Придется подтянуться и парам среднего уровня: хочешь или нет, нужно разучивать новые элементы, включение которых в композиции обязательно.[b]— Вам никогда не предъявляли претензии? Ведь, с одной стороны, положение председателя техкома предполагает абсолютную беспристрастность, а с другой, очевидно, что вы не можете не симпатизировать российским фигуристам.[/b]— Конечно, в душе я «болею» за наших, но свои эмоции за столько лет контролировать научился. Меня сложно заподозрить в «злоупотреблении» служебным положением хотя бы потому, что каждое мое действие на виду, да и положение, как вы говорите, обязывает быть абсолютно объективным.Но вот вам свежий пример. На последнем чемпионате мира меня попытались обвинить в давлении на судью, что называется, на пустом месте. То есть интрига-то, конечно, была нешуточная. Помните, как нашим танцорам Анжелике Крыловой и Олегу Овсянникову удалось вырвать победу у французской пары? Одним судейским голосом.Голос этот принадлежал арбитру из Китая, который никак не мог им распорядиться. Он очень долго думал, время шло, и меня как рефери соревнований даже попросили его поторопить. Но тут на экране компьютеров оценка (не в нашу пользу) все-таки появилась. А в следующую секунду судья свое решение изменил, нажал предусмотренную на этот случай кнопку «помощь» и выставил другие баллы. Наши выиграли, а французы подали апелляцию. Слава богу, я не успел встать — представьте, что было бы, попроси я китайского судью, хотя бы знаками, определиться поскорее.[b]— Не завидуете нынешним фигуристам, тому, что теперь можно работать в профессиональных шоу, да и в любителях неплохо зарабатывать на жизнь? [/b]— Понимаете, такой вопрос мог быть актуален 20 лет назад — с позиции же сегодняшнего дня я удовлетворен тем, как сложилась моя судьба в спорте и после спорта. Но даже если бы в наше время спортсмены могли продлить свой век, становясь профессионалами, для меня лично мало что изменилось бы. Ну катались бы мы еще три года, ну пять — нельзя же выступать до 50 — потом все равно пришлось бы решать, что дальше. Варианты? Тренерская работа или балет на льду (их в Союзе было три плюс четвертый — цирк, но все это, конечно, не тот уровень).[b]— Перспективу подписания контракта в каком-нибудь заграничном шоу даже не рассматривали? [/b]— Ну мы же не в вакууме жили, прекрасно были знакомы с нашей реальностью. Белоусовой и Протопопову в свое время не разрешили поучаствовать в чемпионате мира среди профессионалов, так что мы и не просили ни о чем, результат был предсказуем.А финансовая сторона… Сейчас за победу на чемпионате мира танцевальная пара получает 75 тысяч долларов. Правда, теперь спортсменам приходится отчасти самим оплачивать свою подготовку плюс налоги. Я ни в коем случае не хочу заглянуть в чужой карман, просто представьте, каким мог быть уровень благосостояния шестикратного чемпиона Европы и мира. Зато у меня дома — целая коллекция кубков и хрустальных вазочек на любой вкус, которыми в наше время награждали победителей. Теоретически, конечно, хорошо было бы, закончив выступать, иметь определенный запас материальной прочности и не бросаться на любое заманчивое предложение, чтобы обеспечивать семью.[b]— Кстати, о предложениях. Трудно назвать страну, где не работают или, по крайней мере, не консультируют российские специалисты — тренеры, хореографы, постановщики. Пошла мода «экспортировать» даже действующих спортсменов. Вряд ли и ваше имя плюс опыт не были востребованы за рубежом.[/b]— Ну а в каком качестве я там интересен? Не попросят же меня представлять какую-то другую страну в Международном союзе конькобежцев. Остается мой опыт. Конечно, заманчивых предложений было немало. Не скрою, где-то в начале 90-х годов, когда со всех сторон слышалось, «сам ехать не хочешь, так хоть о детях подумай», я не то, чтобы дрогнул, задумался серьезно. Но тогда еще жива была мама, и вопрос решался однозначно: я единственный, кто мог заботиться о ней. А теперь тренировать я попросту не имею права — это противоречит моему статусу в Международной федерации. У нас же спортсмены и судьи считаются любителями, а тренеры — профессионалами.[b]— А вам не бывает элементарно страшно за свою семью? Нет желания уехать туда, где спокойнее и комфортнее, исключительно ради близких? [/b]— Самое ужасное, что мы адаптируемся к нестабильной и неспокойной жизни непростительно быстро. В Москве взрывают дома, а люди, прожив несколько дней в напряжении, к этому привыкают. Я не могу осуждать тех, кто предпочел жить и работать там.Знаю, многие просто вынуждены были так поступить. Можно быть патриотом до мозга костей, но что делать, когда видишь, твой труд здесь никому не нужен, а слово «патриотизм» превращено почти в ругательное? В Питере в позапрошлом году закрыли на реконструкцию дворец спорта «Юбилейный», не предоставив фигуристам равнозначной замены, в Москве ситуация начала выправляться не так давно… Да что говорить, когда мы потеряли такие золотые головы в науке, искусстве, технике — областях, которые определяют престиж и могущество страны.[b]— Фигурное катание — это по призванию, а есть какое-то занятие для себя, по зову души? [/b]— Пламенная страсть. Техника.[b]— Что, и кран умеете починить, и телевизор? У вас же нет технического образования? [/b]— Образование тут ни при чем, это хобби. Дома я делаю все, что не требует наличия каких-то очень специальных инструментов: сантехника — это вообще элементарно, и с телевизорами иметь дело приходилось. Я вам больше скажу, свою машину всегда ремонтирую сам, обращаюсь в автосервис, только когда необходимо сложное техническое оборудование.[b]— Скажите, а дома фигурное катание обсуждаете? Насколько я знаю, ваша супруга и дети далеки от большого спорта.[/b]— Жена Ирина по образованию лингвист, владеет в совершенстве английским и итальянским. Дети пока еще студенты. Юле [b](дочь Александра Горшкова и Людмилы Пахомовой. — О.Б.) [/b]22 года, она хорошо говорит по-английски и по-французски, собирается поступать в Парижскую школу искусств. Станислав, сын Ирины от первого брака, на год младше. Учится на последнем курсе МГУ, без пяти минут юрист. Такие вот очень разные профессиональные интересы. Зато, представляете, мы все по гороскопу Весы. Так что октябрь для нас непростой месяц.[b]— Устаете от большого количества праздников и гостей? [/b]— Что вы! Гостей принимать мы очень любим! Редкие выходные в доме не собираются друзья: это и наши соседи, и артисты московских театров (истинный театрал — моя жена), тренеры, спортсмены бывшие и действующие. Так что, сами понимаете, фигурное катание у нас — общесемейная тема. Кстати, мы с Ириной и познакомились на одном из турниров: она работала переводчиком с делегацией Канады.[b]— Александр Георгиевич, вы азартный человек? [/b]— Смотря что вы имеете в виду. Увлекают спортивные игры, например, хоккей, причем я всегда любил выступать за более слабую команду. Но у нас под «азартом» обычно понимают игру с целью получить что-то материальное — тогда это не про меня. И дело здесь не в везении. Я глубоко убежден, в жизни ничего не дается просто так, за все надо платить. А потому я даже лотерейные билеты никогда не покупаю: боюсь выиграть случайно. Всего в жизни нужно самому добиваться.